Безупречный злодей для госпожи попаданки
Шрифт:
Мы идем с ним по мощеной аллее и молчим. Я жду, что он заговорит, но Кристоф погрузился в свои мысли и словно забыл обо мне. Только у самых ворот достает из кармана плаща сложенный вчетверо лист бумаги:
– Возьмите. Это от вашего друга.
– От Алиссандро! – вспыхиваю я от радости, но Кристоф грустно качает головой:
– Ваш Инквизитор…
– Что?! – охаю я, чувствуя, как дурное предчувствие, мучившее меня с самого утра, ледяной лапой сжимает сердце. – Что с ним?! Отвечайте!
Хватаю мужчину
– Отвечайте же немедленно!
– Он жив, не волнуйтесь. Немного помят, но вполне бодр и рвется к вам, — мужская ладонь накрывает мои скрючившиеся от ужаса пальцы. – Кверки бывшего короля Цварга жуткие твари, справиться с которыми удалось только благодаря шестиногим чудовищам вашего отца, Федерика.
– Он не мой отец, — выдавливаю, чувствуя, как меня понемногу отпускает. – Почему Алиссандро не приходит домой? Почему даже не написал мне записку?
– Он Великий Инквизитор, — усмехается Баллард, глядя на меня со странной смесью жалости и грусти. – Сейчас, когда Цварг мертв, именно он - Власть. Его брат Алиярт не желает принимать королевское правление, и Алиссандро вынужден быть одновременно и Инквизитором, и королем, и главнокомандующим. Иначе в стране начнется хаос, который может привести к самым печальным последствиям.
– Что это значит? – я непонимающе слушаю рассказ Кристофа.
– Разве король, главнокомандующий и Инквизитор не может, как простой смертный, вернуться вечером домой? Отдохнуть, нормально поесть… Успокоить меня, в конце концов!
– Ах, Федерика, дочь императора Шеллая! Вам положено знать, что тот, кто встает на путь власти не волен жить по велениям сердца. Шеллай поставил Великому Инквизитору условие – помощь имперских войск в обмен на вас.
– Вы хотите сказать, что Алессандро согласился отдать меня в обмен на военную помощь? – переспрашиваю неверяще.
– Император хочет получить свою дочь, — безразлично пожимает плечами мужчина.
– Я не его дочь! – вспыхиваю злостью. – Я не стану исполнять роль Федерики и не вернусь в Империю Шеллая. Лучше… буду горничной во дворце короля Алиссандро! Или библиотекарем в доме Великого Инквизитора! Денщиком главнокомандующего!
Глаза мужчины под странными круглыми очками ярко блеснули.
– Вы не можете его любить, Федерика! Вы даже его лица не видели. Вдруг он монстр, чудовищный и уродливый? Ведь Алиссандро не просто так встречался с вами под личиной своего брата, – спрашивает Баллард, с любопытством разглядывая мое возмущенное лицо.
– Да хоть Квазимодо! – отвечаю, чувствуя, как на меня вдруг накатывает невыносимая усталость. Еле шевеля губами, бормочу: – Он нужен мне любым, хоть косым, хоть хромым.
Голова начинает кружиться, перед глазами темнеет. Последнее, что я слышу перед тем, как провалиться в вязкую темноту, вопрос:
– Ты уверена в своем желании, женщина
И свой ответ:
– Абсолютно…
Глава 75
В себя прихожу от того, что к моим волосам ласково прикасается чья-то рука. Гладит, перебирает их. Нежный женский голос что-то шепчет в такт движениям пальцев.
Некоторое время еще лежу, не желая открывать глаза, просто наслаждаясь этой лаской.
– Ты проснулась, девочка, — мягко произносит голос, и я открываю глаза.
Надо мной склонилось молодое женское лицо – синие глаза, волосы цвета красного золота, изящные черты. Его красоту не портит даже скорбная складка, залегшая в уголках чувственных полных губ.
– Как ты себя чувствуешь? Не тошнит, голова не кружится, дорогая?
– женщина ласково улыбается мне.
Я прислушиваюсь к своим ощущениям, сажусь и оглядываюсь.
Мы в большом, богато украшенном шатре. Стены завешаны яркими полотнищами с вышитыми на них цветами и пестрыми птицами. Пол застелен пушистыми разноцветными коврами.
Подо мной что-то наподобие турецкой оттоманки, обтянутой голубым шелком и заваленной множеством подушек, среди которых я и лежала.
Интересно, как я здесь оказалась? Последнее, что помню, это как я разговариваю с Кристофом и вдруг на меня нападает слабость, а в глазах темнеет. А дальше провал...
Возле нас неслышно появляется молоденькая служанка с подносом в руках. Расставляет на низком столике блюда с фруктами, лепешками и кувшин с каким-то напитком. Почтительно кланяется и так же бесшумно исчезает, оставив нас с женщиной вдвоем.
Она указывает на столик:
– Ешь, дорогая. И выпей освежающего морса - на улице жарко, а ты долго была без памяти – как бы не случилось обезвоживание.
Я качаю головой и вдруг понимаю, кто передо мной.
– Вы… - начинаю я.
– Я мама Федерики, леди Ролана, — женщина слабо улыбается.
– Вы… вы знаете, что я – не она? – выдыхаю с облегчением – не знаю, хватило бы у меня духу сказать этой женщине, что я не ее дочь.
– Знаю. Шеллай пытается скрыть это от меня. Боится, что я умру от горя. Но… Моя Федерика несколько раз приходила ко мне во сне. Рассказала про тебя, Леночка.
Я вздрагиваю, услышав свое имя, от которого уже успела отвыкнуть.
Женщина вдруг светло улыбается:
– Я счастлива, что моя дочь, по крайней мере, жива, и у нее все в порядке. Я даже знаю, как она теперь выглядит. И я верю, что Боги дадут нам с ней свидеться…
Я снова осматриваюсь и спрашиваю:
– А что я здесь делаю? И где я?
– Ты в лагере Императора, а это мой личный шатер. Тебя доставил Кристоф, племянник Шеллая.
– Предатель! – рычу я сквозь зубы.