Безжалостные люди

МакЭвой Дж. Дж.

— Если ты закричишь, я проломлю тебе череп, слышишь меня? — я посмотрела на эту женщину, и ее глаза расширились от страха.

— Я…

— Заткнись нахуй, ты, пятицентовая сука, — сказала я, прежде чем она осмелилась солгать и сказать мне, как ей жаль. — Мой муж больше не участвует в ярмарке женихов. Тебе должно быть стыдно за себя. Мы в доме Божьем… в той самой церкви, в которой мы венчались, а ты подумываешь о том, чтобы соблазнить моего мужа. Ты отвратительная маленькая шлюха. Папа ругает тебя за твои выходки?

— Мне ж-жаль.

Я п-п-просто… Я просто люблю его, — всхлипнула она. Она была идиоткой, это точно. Мне хотелось взять ее за голову и расколотить еще сильнее, но я не убивала по воскресеньям.

Оторвав ее лицо от зеркала и схватив еще одну прядь волос, я потащила ее в туалетную кабинку. Она сопротивлялась мне, но это заставило меня тянуть сильнее, прежде чем я ударила ее кулаком в нос. Она выдохнула, соскользнула на пол и, схватившись за окровавленный нос, зарыдала. Опустившись перед ней на колени, я убедилась, что она может меня ясно видеть.

— Что ты делала с моим мужем сегодня утром?

— Пошла ты, страшная сука.

— Наташа, — я вздохнула. — Я собираюсь вежливо спросить еще раз. Что ты делала с моим мужем сегодня утром?

— Сосала его сладкий член.

— Неправильный ответ.

Схватив ее за голову, я засунула ее в унитаз. Она замахала руками, как сумасшедшая, но я быстро прижала их другой рукой. Она закричала в унитаз, прежде чем я ее отпустила.

Дав ей время откашляться, я улыбнулась.

— Итак, Наташа, ты действительно отсасывала у моего мужа сегодня утром или пытаешься разозлить меня? — ласково спросила я ее.

— Пожалуйста…

Я снова погрузила ее голову в воду, и на этот раз она боролась изо всех сил, но, к сожалению для нее, я прижимала мужчин вдвое больше ее. Когда эта шлюха перестала сопротивляться, я отпустила ее, и она оторвала голову от унитаза, упав обратно на задницу, кашляя и плача.

— Наташа…

— Я знала, что Лиам любит по воскресеньям обедать у Реми, поэтому я ждала его. Когда я подошла к нему, он сказал мне, чтобы я уходила, или он сам выгонит меня. Я… я солгала, что у меня есть информация о Вэнсе и Эмори. Я сказала ему, что могу сказать ему только в том случае, если он последует за мной на задний двор. Я придумала кое-какую историю, и каким-то образом он узнал. Он хотел уйти, но я попыталась поцеловать его, и он схватил меня за шею. Он назвал меня шлюхой и крикнул, чтобы я держалась подальше, или в следующий раз он убьет меня. Он сказал, что единственная причина, по которой он не делает этого сейчас — это то, что сегодня воскресенье.

На ум пришли слова Лиама, сказанные прошлой ночью: Ты такая же, как я.

— Тогда зачем ты пришла сюда, Наташа? — спросила я, слегка делая шаг вперед. Она скользнула через небольшое пространство на полу, чтобы уйти от меня.

Слезы текли из ее глаз, когда она дрожала, вся в воде и крови.

— Я люблю его, — всхлипнула она. — Пожалуйста, не убивай меня.

— Найди нового мужчину для любви, Наташа.

Если ты еще раз подойдешь к нему, я сверну тебе шею и похороню тебя под этой церковью, — предупредила я, пнув ее один раз в ребра, прежде чем перешагнуть через нее и выйти из кабинки.

Я оглядела себя в треснувшее зеркало — с него все еще капала ее кровь — и поправила волосы, прежде чем еще раз вымыть руки.

— Было приятно познакомиться с тобой, Наташа. Давай больше никогда не встречаться, — сказала я и ушла.

Проходя через парадный вход, я окунула палец в освященную воду, прежде чем перекрестилась. Быстро пройдя в проход, где стояли и пели остальные Каллаханы, я встала рядом с Лиамом, который остановился, взглянув на меня. Я улыбнулась и взяла у него книгу.

— Я, Владыка моря и неба, я слышал, как мой народ плачет. Все, кто пребывает во тьме и грехе… — Он не хотел петь, поэтому я толкнула его локтем. Он просто покачал головой, продолжая с того места, на котором я остановилась.

Что ж, я чувствую себя намного лучше.

ЛИАМ

— Мира вам, — сказали мы все.

— Идите с миром, месса закончилась, — ответил священник перед уходом. Вскоре после этого все тоже начали расходиться, однако я схватил Мел прежде, чем она успела пошевелиться.

Она повернулась ко мне, приподняв бровь, как будто понятия не имела, почему я держу ее. Может быть, она действительно не думала, что я замечу.

— Что?

— У тебя кровь на туфле, — сказал я, ожидая объяснений.

Она посмотрела вниз и нахмурилась. Она выглядела совершенно непринужденно, когда достала из сумочки чистящий карандаш, начисто отбелила туфлю, прежде чем взять дезинфицирующее средство для рук.

— Лучше? — спросила она меня с улыбкой. Ради всего святого, у нее не было стыда, и это делало ее еще сексуальнее.

Однако мне нужно было оставаться бесстрастным.

— Да, теперь, как ты испачкала туфли?

Она нахмурилась.

— Лиам, пожалуйста, не заставляй меня лгать в церкви.

— Тогда не лги, Мелоди. — Она собиралась свести меня с ума.

— Я должна была кое-что уладить, — ответила она, кланяясь в сторону алтаря, а затем ушла.

— Из всех женщин в мире…. — Я посмотрел на распятие, прежде чем сделать глубокий вдох и последовал за ней. Я скоро это узнаю. Прямо сейчас мне просто нужно было убедиться, что Четвертый шаг сработал.

Сегодня вечером мы уезжали в лагерь. После этого мы с ней сблизимся и вернемся к убийству тех, кто был менее важен.

Нил быстро подошел, посмотрел на меня и повернулся спиной к остальным членам семьи.

— Лиам, ты уверен? — он спрашивал меня об этом в шестидесятый раз.

— Да, Нил, — вздохнул я. — Пока мы будем в лагере, ты выстрелишь в меня и убедишься, что это хороший, но не смертельный выстрел. Это единственный способ отпустить прошлое.

— Я могу убить тебя, — прошипел он мне, когда мы шли к нашим машинам.