Библиотекарша по характеру

Анкай Виктория

Небрежно швырнул бумаги на стол и пошёл к двери, бросив на последок:

– Ну не буду мешать. Тебе есть, над чем подумать, Лиз.

Дверь за Игорем хлопнула как-то по-особенному, словно весь дом вздрогнул и надолго загудел, как камертон. Или это у меня в ушах гудит?..

Я глубоко вдохнула. Впервые в жизни я сожалела, что у меня нет собаки - такого огромного чёрного дога, которому я сейчас сказала бы "фас", и он вцепился бы Роману Викторовичу в горло.

Неужели Игорь действительно считает, что я буду думать над этим договором? Зачем он вообще всё

это устроил? Он же мог выпроводить Романа Викторовича ещё у калитки, дать понять, что ему здесь больше ничего не светит... А он мало того, что впустил его, так ещё и бросил меня с ним наедине...

Обида и отчаяние душили в прямом смысле слова, мне хотелось догнать его, наорать, ударить, заставить вернуться и вышвырнуть из моего дома Романа Викторовича раз и навсегда...

Но он этого не сделает. Не потому, что не способен на это или боится чего-то, а потому что он даёт мне право выбора...

Роман Викторович откашлялся и протянул мне бумаги:

– Лизонька, прочти пожалуйста. Я действительно долго обдумывал условия договора, постарался учесть все нюансы, всё, что для тебя может быть важным... Я очень хочу, чтобы ты оценила мои старания. Если ты что-то хочешь добавить - ради Бога, давай обсудим это сейчас...

Я, не глядя на него, сдавила пальцами виски и потёрла круговыми движениями, стараясь не обращать внимания на воображаемый гул камертона после ухода Игоря, медленно нарастающий в моей голове.

Наконец я не выдержала потока слов Романа Викторовича и практически шёпотом перебила его:

– Пожалуйста, уйдите из моего дома. Я очень плохо себя чувствую. Я ничего не буду читать. Я никогда не пойду на подобную сделку. Это вообще похоже на шантаж.

Камертон в голове дошёл до такого рёва, что в глазах появилась резь и чернота, мир вокруг стал каким-то двухмерным и плоским... Я изо всех сил сдавила ладонями голову.

Роман Викторович участливо побеспокоился:

– Лиза, может вызвать врача?

Я сжала зубы и помотала головой:

– Просто уйдите...

Роман Викторович вздохнул:

– Хорошо. Ты только имей ввиду, Лизонька, это не шантаж вовсе. Вот если бы я пригрозил сжечь к чёртовой матери всю эту макулатуру - это было бы больше похоже на шантаж... А так я просто предлагаю тебе очень выгодное сотрудничество. Я оставлю тебе эту копию договора, подумай ещё раз. И если тебе в следующий раз понадобится отремонтировать что-то - совсем необязательно беспокоить бывшего супруга по таким пустякам, у меня есть замечательные профессионалы для такой работы. Поправляйся, Лиза. Всего хорошего.

Я уже через силу могла расслышать его последние слова - настолько голова взрывалась болью. Когда за ним закрылась дверь, я сползла на пол, легла на бок и прижалась лбом к холодному ламинату. Если бы сейчас потекли слёзы, стало бы намного легче, но они не текли. Они кипели в голове и совсем не просились наружу. Кто-то из кошек обнюхал шею, лизнул за ухо... Очень хотелось провалиться в сон, но сна тоже не было. Надо добраться до таблеток. Я приподняла голову, чувствуя, что ещё немного - и меня стошнит от этой

боли. Да ну их, таблетки, полежу ещё немного так...

Я, наверное, всё-таки заснула. Проснулась от того, что чьи-то руки подняли меня в воздух... Игорь?! Я открыла глаза - он... Я зажмурилась и прижалась щекой к его футболке. Чёрт... Как же мне хорошо, когда он рядом... Он положил меня на диван в гостиной, но мне и так стало гораздо легче. Голова конечно ещё болит, но гул пропал, две таблетки - и через пятнадцать минут всё пройдёт.

Я попыталась встать, но Игорь удержал меня за плечо:

– Скажи, что принести и где оно лежит.

Я не сдержала улыбки:

– Да нормально всё, я сама могу...

Игорь убрал руку, и я пошлёпала за таблетками. Мигрень у меня - явление не редкое, но вот такой приступ, как сейчас был, случался всего пару раз. В этот раз ещё быстро закончился. Я выпила две таблетки из тех, что берегу как раз на подобный случай, и вернулась в гостиную.

Игорь откинулся на спинку дивана и рассматривал криво повешенную люстру, заложив руки за голову.

– Лучше?

Я села на другой край дивана.

– Угу.

– Лизец, а расскажи мне, что у тебя за странные отношения с твоим папиком? Это фишка какая-то, что ты его по имени-отчеству называешь? В постели тоже?

Да чтоб вас всех... Я тоже посмотрела на люстру.

– Я его так называю, потому что так положено обращаться с начальству. И потому что он меня старше.

Игорь помолчал минуту.

– Ага. Ясно. Не, ну кому что, не спорю. "О да, Роман Викторович..." звучит вполне себе возбуждающе.

Я слегка покраснела. Ну зачем он начинает?..

Игорь оторвался от созерцания люстры, наклонился вперёд и посмотрел мне в лицо:

– Что думаешь о его предложении?

Я выдержала взгляд, хотя сто раз покрылась пОтом и льдом за эти несколько секунд...

– Думаю, что даже не хочу в него углубляться и тратить время на чтение договора.

– И что, он даже не попытался тебя переубедить?

Я не опускала глаза:

– Попытался. Намекнул, что может сжечь книги.

Игорь снова откинулся на спинку дивана и потёр пальцами переносицу:

– Лиз, я не понимаю. Что вообще за отношения между вами?

Я опустила голову:

– Нету у нас с ним никаких отношений. Я переспала с ним один раз...

Чёрт... Зачем он вообще завёл эту тему... Краска стыда растеклась по щекам. Я осторожно подняла глаза. Игорь напряжённо смотрел на меня:

– Понравилось?

Я поёжилась, закусила губу и опустила глаза:

– К счастью не помню. Я была... не совсем трезвая... Думаю, что совсем не понравилось...

Я вымученно ждала его реакцию... Внезапно он усмехнулся и притянул меня к себе:

– Дурочка ты, Лизка...

Я обняла его за пояс и прижалась к груди. И наконец-то слёзы потекли из глаз, принося необыкновенное облегчение. Наверное, он ожидал худшего от меня...

– Не реви, всё хорошо...
– Игорь поцеловал меня в макушку и подул горячим дыханием.
– Пошли кофе пить, ехать надо.