Библия. Ужас и надежда главных тем священной книги
Шрифт:
Здесь пророк больше, чем просто вестник, который письменным или устным словом возвещает данную ему весть. Он высокий чиновник, который находится при небесном дворе и в божественном собрании. Услышав и увидев происходящее, он, как полномочный представитель, отправляется сообщить о результате.
Последний шаг в пророческом самосознании – божественное обличение, которое пророк удостаивается видеть и слышать. (По сути, речь идет о судебном обвинении.) Это модель того, что происходило при царском дворе и в суде в Ниневии, когда вассала обвиняли в нарушении завета.
Ответом будет вторжение, но война обосновывалась
Боги рассудили мой иск против эламского царя Уртаки, на которого я не нападал, а он напал на меня… Вместо меня они привели его к разгрому, разбили его передовой отряд и изгнали к границам его собственной земли… Они низвергли его владычество, убрали его династию и дали другому воцариться над Эламом.
Имперское военное отмщение оправдывалось богословски перед богами, которые выступали в качестве свидетелей завета и мстителей за нарушение завета. Земной и имперский иск включал официальное обвинение, судебное решение и торжественное обвинение (в адрес мятежного вассала). Аналогичным образом в небесном и трансцендентном суде по отношению к вассалу (Израилю) применялись меры, которые ожидают, согласно Санкциям, бунтовщика. Вслушаемся в этот рефрен:
Слушайте, небеса, и внимай, земля,
потому что Господь говорит:
«Я воспитал и возвысил сыновей,
а они возмутились против Меня…
продолжающие упорство… упорствовать… законопреступники… отступники»
Здесь необходима осторожность, поскольку внутренняя уверенность, которая сопутствует экстатическому опыту, необязательно коррелирует с его внешней точностью. Экстаз есть измененное состояние нормального бодрствующего сознания и, как таковое, является врожденной способностью человеческого мозга. Оно носит не сверхъестественный, а вполне естественный характер (или, если угодно, данное разграничение здесь вообще не работает). Экстатическое видение и экстатическое слышание, экстатическое перемещение и экстатическая трансформация могут провоцироваться лихорадкой и сосредоточением, наркотиком и медитацией, физической изоляцией и сенсорной депривацией.
И вот неискоренимая проблема. Событие экстатического транса обусловлено химическими процессами в мозге, но содержание экстатического транса обусловлено теологией ума. То, что пророки в экстазе видели на небесах, обосновывало и подтверждало то, что они приносили с собой с земли. В итоге Бог мирного дистрибутивного правосудия соединялся с Богом жестокого карающего правосудия. В течение трех столетий весть пророков – ясная, последовательная и отважная – требовала справедливой дистрибуции на земле под угрозой сурового возмездия с небес.
Каковы метафора, модель и матрица для этого типа пророческого сознания – от божественного завета до небесного собрания и трансцендентного иска? Ответ хорошо виден на примере одного исторического происшествия, которое имело место в ходе ассирийской агрессии против Египта в конце VIII века до н. э.
Пророческая матрица «Так говорит великий царь»
Ассирия была самой могущественной и самой безжалостной империей своего времени. Жестокость составляла часть имперской политики, и ассирийцев боялись настолько, что зачастую им не было необходимости задействовать армию. Проклятья в вассальных договорах и военные акции возмездия были направлены не только против самих мятежных правителей с их династиями, но и против населения их стран.
Иудейский царь Езекия соблазнился египетскими посулами о поддержке и восстал против ассирийского царя Синахериба. Библейский рассказ о последующих событиях весьма необычен: это параллельные повествования в 4 Цар 18–19 и Ис 36–37, составляющие почти шестьдесят стихов. Нашествие Синахериба датируется 701 годом до н. э. (возможно, в 688 году до н. э. была и вторая кампания.) Мы коснемся здесь четырех главных аспектов вступительной сцены в драме избавления Иерусалима от ассирийской угрозы.
Первый аспект: речь и текст. Разорив близлежащий Лахиш, Синахериб послал трех своих высших чиновников, названных по их должностям, на переговоры с тремя представителями Езекии у юго-восточного угла городских стен. Езекия должен капитулировать – иначе будет худо.
Последний из чиновников Синахериба носит имя «Рабсак», то есть визирь. Именно он доставляет послание императора. (Не принадлежит ли он к числу тех североизраильских книжников, которые были депортированы в Ассирию в 722/721 году до н. э.?) Все это описано в 4 Цар 18:1-36 (= Ис 37:1-21), и слова Рабсака выглядят вполне достоверно. Такие дипломатические угрозы были обычной частью ассирийского имперского протокола и предваряли военное нападение. Ассириец Рабсак приносит письмо и зачитывает его представителям Езекии.
Это первый элемент, который вошел в Пророческую традицию из имперской ассирийской матрицы. Пророк также говорил: «Слушайте слово Бога», а затем представлял весть в устной и письменной форме. Исайя – пророк говорящий и пишущий.
Второй аспект: царь и народ. В классическом вассальном договоре подчиненной стороной обычно был царь-вассал, и Санкции были направлены почти исключительно против него и его династии (хотя попутно страдал и народ). Но как мы уже сказали, ассирийцы строили свою имперскую политику таким образом, что в вассальный договор включалось население в целом. Именно они выдумали колониальную депопуляцию и имперскую репопуляцию. Именно после разорения ими Северного царства в 722–721 годах до н. э. «потерялись» колена Израилевы.
В данном случае Рабсак сначала говорит с тремя представителями Езекии, уверяя их в ненадежности опоры на Египет (4 Цар 18:19–25 = Ис 36:4-19), а затем, невзирая на возражения собеседников, обращается напрямую к народу и уговаривает его не слушать Езекию (4 Цар 18:28–35 = Ис 36:13–20).
Это второй элемент, который вошел в пророческую традицию из имперской ассирийской матрицы: пророк адресует свою весть не только царю, но и населению в целом. После вышеупомянутого видения Исайи Всевышний говорит: «Пойди и скажи этому народу…» (Ис 6:9).