Билет из Аснатеса

Аксенова Светлана

Полина подошла к дому. Уже стемнело. Город выглядел вполне обычным. В темноте не было видно следов от взрыва или пожара. Во многих окнах горел свет. Вот окно Тамары Борисовны, в нём тоже горит свет. Её там нет, а свет горит. Полина опять почувствовала, как похолодела спина, как стали холодными руки и ноги. Вокруг очень много светящихся окошек, но в них нет людей. При дневном свете город выглядел безжизненным. Ночью же он казался наполненным людьми. Вот они сидят дома, включили свет и занимаются своими делами. Но там никого нет. Полине стало страшно, что она сейчас одна на улице, в городе, где почти нет людей.

Она

забежала в подъезд, оттащила в сторону почтовые ящики, которые недавно сорвала со стены. По пути наверх она позвонила в каждую квартиру, но ей нигде не открыли. Дома она включила свет в каждой комнате. Что теперь делать? «Надо написать в соцсетях, что это всё из-за листка с рекламой», – подумала Полина. На сайте города убрали почти все сообщения. Опять остались только те, которые появились за последний час. Таких было всего три. В одном из них говорилось о билете. Предупреждали, чтобы ни в коем случае не выбрасывали эту рекламу.

Зазвонил телефон, это был Эдик. Он спросил, знает ли она, что всё произошло из-за листков, которые были в почтовых ящиках. Полина ответила, что знает.

– Как у тебя дела, всё нормально? – спросил он.

До этого вопроса слёз у Полины не было, то тут она почувствовала, что ком подкатывает к горлу.

– Мама и брат пропали, – ответила она.

– Как? У вас же билет должен быть один на всех. Ты же здесь? – спросил Эдик.

– Брат разрезал наш билет, – Полина говорила медленно, с паузами, сдерживая слёзы почти перед каждым словом, – я побежала и достала из ящика соседей другой. И вот я осталась с билетом, а они исчезли.

Эдик молчал. «Я бы тоже не знала, что сказать», – подумала Полина.

– Соболезную, – сказал Эдик и, чуть помолчав добавил, – говори, если можно тебе чем-то помочь.

– Спасибо, но чем тут… – она замолчала, не в силах продолжать дальше. Горячие слёзы потекли по щекам.

– Звони, если что-то понадобиться, – предложил Эдик.

Он опять замолчал не зная, что нужно говорить в таких случаях.

Полина глубоко вздохнула.

– Пока, – сказала она.

– Пока, – ответил Эдик.

Полина положила трубку. Слёз уже не было. Она походила по квартире, поставила греться чайник. Опять звонок от Эдика.

– Привет, – сказал он, – мама говорит, что ты можешь прийти к нам. Сейчас за тобой папу отправим, чтобы ты одна по темноте не шла.

– Нет, спасибо, – ответила Полина.

– Почему? – спросил Эдик. – Как ты там одна будешь?

– Нормально. Я же у себя дома.

– Ну как хочешь, – на том конце провода возникла пауза, потом Эдик сказал, – мама хочет поговорить с тобой. Я передаю ей трубку.

– Здравствуй, Полина, – прозвучал женский голос в трубке,– меня зовут Анастасия Максимовна, я мама Эдуарда.

– Здравствуйте, – ответила Полина.

– Полина, приходи к нам. Тебе сейчас не надо оставаться одной. Мы тебя поддержим. Накормим, – в голосе послышалась улыбка, – у нас очень ужин вкусный. Давай? Сейчас я за тобой мужа пошлю.

– Спасибо, не надо, – сказала Полина, – я не хочу.

– Почему? – спросила Анастасия Максимовна.

– Просто не хочу, – ответила Полина.

– Сегодня у тебя был очень тяжёлый день. Лучше, если кто-нибудь будет рядом.

«Чем это будет лучше? Они будут меня успокаивать, а я буду реветь весь вечер», – подумала Полина.

– Я не хочу, – вслух повторила она.

– Ну, как хочешь, – сказала Анастасия Максимовна, – если передумаешь – звони. А утром мы тебе обязательно позвоним.

– Хорошо, если что – позвоню.

Они попрощались. Полина налила себе чай. Почувствовала, что проголодалась. Кроме завтрака она ничего не ела и весь день бегала, переживала. Разогрела еду. «Как странно, – подумала Полина, – такие ужасные события, а я есть хочу». Она поела, помыла посуду, немного прибралась. Села на свою постель и долго сидела задумавшись. Страха не было. И слёз не было. Прилегла, завернулась в плед и незаметно уснула.

Проснулась от хриплого женского голоса. Кто-то, совсем рядом, сказал: «Это не твой билет». Полина вскочила с постели. В комнате было очень холодно и темно. Она нажала на выключатель – нет электричества. Подбежала к окну. В доме напротив тоже не было света. За ним и, возможно, за следующим домом, был пожар. Горело что-то большое. «Наверно, горит целый дом», – подумала Полина. Всё небо было ярко освещено. Громкий треск от пожара раздавался на всю комнату. Под окном рука нащупала холодную батарею. Отопление выключили. Она вышла в зал. Оглянулась. Был ли кто-то в её комнате или ей это послышалось? Сейчас всё тихо. Полина не решалась вернуться туда. Да и зачем? Прошла на кухню. «Выключили свет и отопления, – подумала она, – а вода есть?» Она открыла кран. Воду тоже выключили. А газ? Газовая плита не включается. И газа нет. Полина осталась стоять у окна на кухне, повернувшись к нему вполоборота. Она смотрела на пожар и на проём кухонной двери. Пожар не пугал. Это был свет и какое-то движение. Иногда столп искр взметался к небу. «В пожаре жертв нет. Людей ведь нет», – подумала Полина. Но проём кухонной двери пугал. Ей казалось, что темнота там живая. Что кто-то движется, ходит там в глубине комнаты. «Если бы на меня хотели напасть, – успокаивала себя Полина, – то напали бы, пока я спала».

Стоять было холодно, квартира без отопления остыла. Но Полина не могла решиться отойти от окна и вступить в этот чёрный проём. Когда-то же станет светло. И будет видно, что никого нет. Долго тянулось время. Но вот небо стало светлее справа. Пожара уже не видно, звук затих. Теперь всё небо стало светлое. Можно увидеть дом напротив, где нет света в окнах. Видно двор. Полина отвернулась от окна и внимательно посмотрела в проём двери: там вроде никого нет, дальше тоже не видно движений. Но там пока темно, надо подождать, пока в квартире станет совсем светло, тогда можно будет вернуться к себе в комнату.

Полина услышала звук, как будто едет какая-то тяжёлая техника. «Неужели пожарные машины?» – подумала она. Во двор въехал небольшой автобус, за ним второй. Один остановился около дома напротив, из него вышли люди в военной форме, у некоторых было оружие. Они вошли в подъезды, по пять человек на подъезд. Второй автобус остановился около Полининого дома, из него тоже вышли военные. Слышно было как они идут по подъеду и стучат во все двери, что-то выкрикивая.

Полина отошла от окна и пошла в коридор. Голоса стали громче. «Откройте двери! Эвакуация!» – услышала она. Они ещё не дошли до её этажа, но уже она открыла дверь. Так хорошо было, когда рядом живые люди. Военный, который шёл впереди, увидев Полину передал по рации: «Человек!»