Билет на вчерашний трамвай
Шрифт:
Я внимательно слушала Илью, но, услышав эти слова, даже поперхнулась.
– Какой я врач?! Я даже не в курсе, с какой стороны у человека печень находится!
– А это и не нужно, – отмахнулся Илья. – Достаточно просто сказать клиенту, что ты – врач и разговариваешь с ним из научно-исследовательского центра, а что и как говорить – я тебя научу. Пойдем, покажу, как мы работаем.
И он толкнул одну из дверей.
За ней обнаружилось неожиданно большое помещение, напоминающее больничный коридор. Вдоль стен, разделенные фанерными
– Что? Что вы говорите, Анна Витальевна? Соседи вас залили ? А вы в ЖЭК обращались? Право слово, просто безобразие какое-то! – эмоционально вещал в телефонную трубку симпатичный юноша двадцати с небольшим лет, раскачиваясь на стуле и ковыряя в носу шариковой ручкой. – Я вот помню, у меня дочка младшая, когда десятый класс заканчивала…
Тут я скорчила рожу и пихнула Илью, вопросительно скосив глаза на «папашу» семнадцатилетней дочери, которая еще, оказывается, и младшая… Сколько же тогда старшей?
– Алмаз, – тихо шепнул мне Илья, – наш лучший менеджер. У него стоит поучиться. Это как раз то, о чем я тебе говорил: по телефону же не видно, сколько тебе лет, а к взрослым людям доверия больше, чем к молодым соплякам. Так что ты тоже должна строить из себя пятидесятилетнюю матрону, врача-диетолога, например.
Теперь до меня дошел смысл моей будущей работы. Что ж, отличная идея, нечего сказать.
Илья стоял рядом, не двигаясь, и мне не оставалось ничего другого, как слушать дальше.
Справа от меня рыженький подросток весело смеялся в трубку:
– Да я клянусь тебе, Михалыч! Стоять будет – о-го-го! Жену свою загоняешь, как вшивую по бане! Мне самому вот-вот семьдесят стукнет, а я скоро в пятый раз отцом стану! И девки молодые под окнами постоянно торчат – просто отбою нет! Короче, бери – не пожалеешь! Потом еще коньяк мне выкатишь, старый чертяка. Ха-ха-ха!
Мои глаза раскрылись еще больше. Илья похлопал меня по плечу.
– И так тоже можно. У каждого менеджера свой стиль общения. Кто-то два часа выслушивает старушечьи жалобы на маленькую пенсию и котов, которые зассали весь подъезд, кто-то играет роль опытного врача-хирурга, кто-то располагает к себе панибратством… Вариантов уйма. В общем, начнешь – поймешь. Вопросы есть?
Я показала глазами на дверь. Илья кивнул, и мы вышли в коридор.
– Есть, – сказала я. – Во-первых, график.
– Без выходных.
– Не катит. – Я уже давно засекла взгляд Ильи, направленный на мою задницу, и поняла, что есть шанс этим воспользоваться: – У меня ребенок маленький.
– Понял, – огорчился Илья и добавил: – Что-нибудь придумаем. Выходные сделаем. Работать можешь или с восьми утра до четырех дня, или с четырех дня до одиннадцати вечера. Как тебе удобнее. Некоторые ребята у нас в две смены работают и ночуют тут же.
Мог бы и не
Ну, что ж, выбора у меня сейчас нет. Мне нужна работа. Любая. Маме ведь не объяснишь… И я подвела итог:
– Завтра в восемь я приеду. Илья обрадовался:
– А я и не сомневался! Язык у тебя подвешен хорошо. Значит, денег тут поднимешь нормально! Кстати, телефончик не оставишь?
Я обдала его волной презрения и поджала губы.
– Шутка! – заржал он. – Я его и так щас у Ирки из твоей анкеты перекатаю!
На следующее утро я снова показала документы страшному охраннику, попетляла по многочисленным коридорам и вошла в офис.
Менеджеров там сидело немного. Видимо, в первую смену работать было удобно не всем, в том числе и виртуозу Алмазу. Зато рыженький подросток, который вчера в семьдесят лет в пятый раз готовился стать отцом, дружелюбно мне улыбнулся.
– Привет! Новенькая? Откуда?
– Из Москвы, – ответила я, вешая куртку на вешалку. В помещении повисла тишина. Восемь пар глаз уставились на меня так, словно я заявила, что вчера прибыла из Парижа.
– Москвичка… – протянул рыженький. – А что ты тут забыла? Среди нас ни одного местного нет! Мы вот с братом с Запорожья, Кямыч вообще не говорит, откуда приперся. Кстати, ты его отшивай построже, он с Ириной живет. Вера Захаровна – с Башкирии…
Я слушала и удивлялась: надо же, Кямран живет с Ириной. Она же раза в два его старше! Хотя красивая тетка, ничего не скажешь.
– Ирка – баба хорошая, хоть и строгая, – добавил рыжий и понизил голос: – Но ревнивая очень. У нас тут, думаешь, почему девок нет? Кямыч всех перетрахал. Чуть ли не у Ирки на голове! К каждой новенькой клеится. Так что…
– Тебя как зовут-то? – перебила я не в меру общительного подростка.
– Пашка, – как-то испуганно признался он. – А еще тут мой брат старший работает. Он – бригадир.
– Бригадир чего?
– Ну… Бригады!
Я почему-то почувствовала к рыжему Пашке симпатию. Какой-то он был… Настоящий, что ли. Простой.
– То есть, твой брат – бригадир смены? – улыбнулась я.
– Да нет, – широко улыбнулся в ответ рыжий, – у нас тут две бригады. Первой руководит Кямыч, сама понимаешь, – тут Пашка заговорщически мне подмигнул, – а второй – мой брательник Леха, – с гордостью закончил он.
Я с интересом смотрела на него и молчала. Он смутился и затараторил с умильным украинским акцентом:
– Понимаешь, бригады между собой соревнуются – кто больше товара продаст. Видишь на стене доски?
Я оглянулась. Позади меня, по обе стороны от дверного проема, висели на стене две магнитные доски, на которых было написано маркером: «Кямран: 5 заказов» и «Алексей: 6 заказов».