Билет в никуда
Шрифт:
– Ну, скажи, мужчина – на все сто, – в который раз пристала Галина, наблюдая за ним сквозь шипящую пузырьками жидкость.
– Главное – богатый, – уклонилась от оценки Инесса.
– О, ошибаешься, моя девочка! Просто богатый мужчина таит в себе много опасностей. Может выясниться, что он вор или хуже того – убийца, и в один прекрасный миг придут и все конфискуют. Было у меня такое с одним администратором Москонцерта. А еще существует тип богатых мужчин, которые нахапали и сидят на своем богатстве, боясь потратить лишний доллар. Нет, что ни говори, а самые лучшие среди богачей – это наследники огромных состояний. Это наиболее мною уважаемые мужики. Посмотри, как
– Хорошо, когда любовь приносит удовлетворение, – заметила Инесса, уставшая от признаний Галины.
Они обе посмотрели вслед разговаривающим мужчинам и молча допили шампанское.
Доменик не просто так прогуливался с приглашенным встречать рассвет Вилли Шлоссером. Мягким голосом он говорил ему совсем не безобидные вещи:
– Приятно познакомиться с вами, месье Шлоссер. Поначалу, признаться, я принял вас за обычного русского эмигранта новой волны. К тому же в компании с мелкими русскими бандитами вы выглядели не слишком солидно. Поэтому я попросил навести кое-какие справки… вы уж не сердитесь, но лучше знать о человеке немного тайного, чем много явного. Вы ведь тоже в какой-то степени наслышаны о моих делах?
– Исключительно – в какой-то, – уточнил Шлоссер, не понимая, куда ведет Порте.
– И, признаться, порадовался, узнав, что вы не рядовой террорист, а юрист, представляющий в Европе крупнейших лидеров, как говорят у вас, «теневой экономики».
Шлоссер несколько напрягся. Ему льстило, что сам Порте заинтересовался его деятельностью. Но в то же время он понимал, в каком плане может интересовать известного мафиози. А опыт показывал, что никогда не следует попадать между двумя группировками. Слишком опасно. Поэтому Шлоссер решил приуменьшить свое значение.
– Как вам сказать… выполняю некоторые просьбы, но не связанные с чем-то противозаконным. Сейчас в России идет бурная легализация капиталов. Потому-то юристы и входят в силу, особенно такие, как я, – знающие языки и западную юриспруденцию.
– А в Канны с Александром вы тоже ездили по просьбе клиентов или из собственных побуждений?
– Эта прогулка своего рода услуга одному крупному бизнесмену. Мы с ним просто решили помочь ребятам. Они попали в глупую переделку.
Доменик остановился, внимательно посмотрел снизу вверх на адвоката и жестко сказал:
– Хватит, Шлоссер, вы не в суде. И я вас пригласил не Рейном любоваться. Начнем откровенный диалог. Организацию, которую я представляю, беспокоит появление русских в Европе. Они уже успели вторгнуться в некоторые области нашего традиционного бизнеса в Америке. Теперь там спохватились, но поздно. Приходится осторожничать, чтобы не допустить большой крови. В Европе мы должны провести целый ряд упредительных акций. Я откровенен, потому что пока значительно сильнее, чем гости из бывшего Советского Союза. Но преуменьшать опасность не собираюсь. Русская мафия, как всякий молодой, формирующийся организм, склонна к постоянному силовому давлению. Они, не раздумывая, могут устроить перестрелку в центре Канн или Бонна, выставить группу в сотню человек, способную вести настоящие боевые действия, но нам-то этого шума не надо. Здесь все давно поделено на сферы влияния. И моя конкретная задача не допустить ни одного русского бандита
Шлоссер слушал Доменика, глядя на плавное течение Рейна. Больше всего в жизни он не любил, когда его ставили перед выбором. Любой выбор ведет к конфликту, а профессия Шлоссера и жизненные установки всегда противились серьезным столкновениям враждующих сторон. Он был вечным сторонником компромисса. Поэтому осторожно заметил:
– А не лучше ли договориться? Среди моих московских знакомых есть немало разумных людей.
– А вы – молодчина, Шлоссер! – похлопал его по огромному животу Порте своей маленькой пухлой ручкой. – Я очень надеюсь благодаря вам наладить такой контакт. А пока объясните-ка мне – кто такая Инесса?
Адвокат задумался. Этика в данном случае его не волновала. Ведь коль он дал Инессе информацию о Порте, почему с таким же успехом нельзя поступить наоборот? Но в том-то и дело, что Шлоссер сам до сих пор не разобрался, что собой на самом деле представляет эта дамочка.
– Коли разговор пошел в открытую, то признаюсь честно – знаю недостаточно. Но уверен, что за ней стоят мощные силы. К тому же она жена заместителя руководителя ФСБ по Москве, генерала Манукалова.
– Это что, контрразведка? – без всякого интереса спросил Порте, давно получивший сведения от Галины.
– Да. Но больше борьба с коррупцией и организованной преступностью.
– А Галина?
Шлоссер зачем-то оглянулся и посмотрел на пьющих шампанское женщин.
– Думаю, просто подруга, хотя есть один небезынтересный момент. Всю поездку субсидирует исключительно Галина. Я слышал, что у нее муж – немецкий миллионер…
В ответ Доменик рассмеялся.
– Дорогой адвокат! Неужели вы думаете, что я не проверил этого самого «миллионера» Вагнера. Вот уж ничего проще и быть не могло! Это всего-навсего рядовой служащий на фирме, экспортирующей сталелитейное оборудование. Вот тут-то и начинается загадка. Скорее всего Галина – подставное лицо. Хорошо бы выйти на ее хозяев…
– А сама-то не пробалтывается?
– О, эта женщина достойна восхищения! Она способна болтать двадцать четыре часа в сутки и при этом не сказать ничего лишнего. Я временами любуюсь тем, как самозабвенно она врет.
– По-моему, просто в вас влюблена, – заметил Шлоссер.
– Шлоссер, в нашем возрасте любовь – слишком обременительное занятие. Любовь требует денег, здоровья, а главное – времени. Но Галина одна из немногих женщин, которые меня не раздражают. Это-то и настораживает. Интересно, кто все-таки дает ей деньги на поездки с Инессой?
– Я так понимаю, что вопрос адресован мне для дальнейшего изучения?
– Да. Давайте прощупывать их вместе. И, как я понимаю, впереди у нас большая совместная работа, – при этом Порте лукаво подмигнул и повернулся, давая понять, что они слишком заговорились.
Солнце уже вовсю отражалось от ставшей абсолютно зеркальной поверхности воды. Новый день напомнил, что они провели бессонную ночь.
За время короткого перелета в Кельн Веня старался убедить Курганова в неверности его суждений об Инессе.