Бинго !
Шрифт:
– Мы же выпьем за ваше здоровье, мой предводитель.
– Это так необходимо?
– Тогда за здоровье вашей супруги, - она успела налить два бокала "Шато д`Ор" и один из них уже протягивала новобрачной. Ему показалось, что именно сейчас, в эту секунду она разожмет кулак, выпьет за свое здоровье и уйдет. Однако выбить не успел, увидев внезапно пред собой второй бокал, предназначавшийся ему самому. Он вздрогнул, но принял его. Супруга министра налила себе и мужу.
– А мне?
Мальчик
Диктатор хотел было кивнуть, но мать мальчика отказала тому в удовольствии приобщиться к компании взрослых, и сынишка снова занялся игрой. А диктатор замер в ожидании, следя за кулаком любовницы. Едва он разожмется, подумал диктатор, как ему надлежит немедленно выбить бокал из руки.
Последним бокал получил епископ. В бутыли оставалось еще чуть-чуть.
Над головой бухнуло особенно сильно. Все разом вздрогнули и взглянули наверх. В тот же миг диктатор опустил голову, глядя на зажатый кулак любовницы. Нет, значит, не сейчас.
С потолка посыпалась струйка песка. Точно на его голову. Он отскочил, песок посыпался в бокал.
– Возьми мой, - предложила любовница. Диктатор отрицательно покачал головой. Он не мог ни отойти, ни послать кого-то за переменой. Все мысли были сосредоточены на сжатом кулаке.
И все же он нашелся.
– Вот и снег пошел, - произнес он, раздвигая в деревянной улыбке губы.
Министр пропаганды автоматически рассмеялся. Его супруга немедленно подхватила; последней засмеялась любовница. Он вздохнул с некоторым облегчением. И выпил вино.
Никто не упал на пол, корчась в судорогах, брызгая слюной; допив бокалы, все отдали их супруге министра, которая вернулась к столику.
– Еще?
– спросила она.
– Излишество.
Он выиграл новую отсрочку и был рад этому. Ничего не случилось, это главное, его любовница все так же сжимала кулак, лицо ее все так же напряжено и сосредоточено, даже его сильная близорукость, тщательно скрываемая ото всех, кто был вне пределов бункера, не мешала, а, скорее, помогала увидеть трагически изменившиеся черты некогда бесценного лица.
Когда последние слова пришли ему на ум, он внутренне усмехнулся. Фраза явно не для бункера. И чтобы не воспроизводить ее далее до бесконечности, а помнить лишь о маленькой своей победе, об отсрочке, сказал:
– Лучше послушать историю. Господин министр, - при этих словах министр пропаганды вздрогнул и пролепетал: "да, мой предводитель", - вы, как отец красного словца в нашей стране, непременно должны рассказать что-то... возвышенное или патриотическое, как вам больше нравится.
Министр
– Конечно, мой предводитель. Но о возвышенном много лучше меня расскажет наш патер. У него всегда в запасе есть...
– Ищете, как увильнуть от поручения?
– диктатор усмехнулся.
– Ну, хорошо. Пускай будет по-вашему.
– Я мог бы рассказать вам одну историю, - произнес епископ, стоя позади супруги министра и не стараясь быть более заметным. Но диктатор уже передумал.
– Нет, к черту истории. Мы не узнаем ничего нового, кроме нового набора известных всем слов. Так ведь говорится у Екклесиаста?
– В главе первой его книги. "Бывает нечто, о чем говорят: "смотри, вот это новое"; но это было уже в веках, бывших прежде нас."
– "Нет памяти о прежнем, - продолжил за него диктатор, - да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после". Есть лучшее занятие, чем беседа, - он уже смотрел на играющих со всей сосредоточенностью детей. Закончив цитировать, он подошел к ним и спросил: - Мой маленький друг, чем это вы так увлеченно занимаетесь?
– Мы играем в бинго, я ведущий, - обращение он опустил, ему это дозволялось. Диктатор считал, что любит детей, и потому у них были некоторые преимущества перед их родителями.
– Интересно, - он присел, разглядывая картонки и горку бочонков.
– И в чем суть игры?
Мальчик был явно ошеломлен, он не сразу нашелся, что ответить.
– Я попробую объяснить, - сразу же воспользовался случаем епископ.
– Я разговариваю не с вами. Так что же это за игра, мой маленький друг?
– О, это очень простая игра. Чем больше в нее играет народу, тем лучше. Но неужели вы ни разу не слышали это название?
Диктатор поморщился.
– Думаю, я просто не могу припомнить. Просвети меня.
– Да, конечно. Один человек выбирается ведущим, он кладет бочонки в мешок, перемешивает их, а затем вынимает по одному и произносит вслух число, нарисованное на нем. Совсем забыл, перед этим все игроки, и сам ведущий тоже, берут себе по одной или несколько карточкам, как договорятся.
– Уже интересно. Всем равные возможности. Учитесь, министр. Вы внимательно слушаете?
– Но, мой предводитель, я не совсем...
– Я так и знал. Так и знал, - с нажимом повторил он.
– А вы, падре?
Епископ не сумел ответить.
– Значит, вы тоже.
– Нет, нет, что вы, напротив...
– Нам больше некого слушать, мой предводитель, - сказала его любовница, поднимая руку с зажатым кулаком. Диктатор вздрогнул. Он никогда не слышал от нее такого обращения. Но теперь удивляться не приходилось. Все же она полчаса назад стала его законной женой.