Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов

Бантыш-Каменский Дмитрий Николаевич

При Князъ Никитъ Юрьевичъ Правительствующiй Сенатъ (котораго власть была уменьшена въ предшествовавшiяЦарствованiя Верховнымъ Тайнымъ Совътомъ и Высокимъ Кабинетомъ) возведенъ на прежнюю степень, какъ былъ при Петръ Великомъ: Сенаторамъ предоставлено право доносить, безъ всякаго пристрастiя, о происходящемъ вредъ въ Государствъ и о беззаконникахъ, имъ извъстныхъ. Въ это время состоялся также (29 Марта 1753 года) докладъ Сената, Высочайше утвержденный: о запрещенiи отсъкатъ правую руку преступникамъ, осужденнымъ на въчную работу, чтобы они могли быть способны къ оной и не получали напрасно пропитанiя. Императоръ Петръ III, отмънно - по словамъ Князя Шаховскаго{219}милостивый къ Трубецкому, пожаловалъ его (1762 г.) Членомъ Совъта и, какъ увъряютъ, Полковникомъ лейбъ-гвардiи Преображенскаго полка, котораго званiя онъ, однакожъ , лишенъ былъ Императрицею Екатериною II. Государыня объявила ему, по вступленiи своемъ на Престолъ: что желаетъ служитъ съ нимъ въ одномъ полку и увърена, что онъ уступитъ Ей начальство. Трубецкой переименованъ Подполковникомъ, а 9 Iюня 1763 года уволенъ, по прошенiю, отъ управленiя Военною Коллегiею и отъ

всъхъ должностей, съ полнымъ пенсiономъ, единовременнымъ награжденiемъ пятидесятью тысячама рублей серебромъ, съ повелънiемъ давать ему, не въ примъръ другимъ, пристойный караулъ, когда будетъ находиться въ столицахъ. Онъ скончался 10 Октября 1767 года.

Князь Никита Юрьевичь Трубецкой, среди Государственныхъ занятiй находилъ время бесъдовать съ Музами. Тъсная дружба соединяла его съ Княземъ Антiохомъ Дмитрiевичемъ Кантемиромъ, который посвятилъ ему седьмую свою сатиру, Нашъ Ювеналъ описываетъ друга своего: "что онъ съ нравомъ честнымъ, тихимъ, соединялъ совъсть чистую." - Переписка съ Трубецкимъ услаждала разлуку его съ Отечествомъ{220}. Когда дошла до Кантемира въстъ, что Князь Никита Юрьевичь пожалованъ Генералъ-Прокуроромъ, онъ изъяснилъ ему чувства свои въ особомъ посланiи, описалъ въ стихахъ обязанность на него возложенную, и въ общей пользъ находилъ собственную; надъялся, что Трубецкой, оставивъ богиню войны, украсившую чело его лаврами, прерветъ долговременное молчанiе:

И такъ довольно терпълъ я урону;

Косно безъ нихъ{221} мнъ скучны дни течь мнятся,

Какъ попамъ праздникъ безъ пиру, безъ звону.

Мнънiе Кантемира о Трубецкомъ, какъ друга, пристрастно: онъ не могъ украсить себя лаврами на бранномъ полъ, не предводительствуя войсками, исправляя должность Генерала Кригсъ-Коммисара; былъ въ открытой враждъ съ Фельдмаршаломъ Графомъ Минихомъ и Канцлеромъ Графомъ Бестужевымъ-Рюминымъ и Предсъдательствовалъ въ двухъ Коммисiяхъ, учрежденныхъ надъ ними (1742 и 1758 г.)!
– Видя явныя натяжки со стороны Генералъ-Прокурора, Минихъ объявилъ ему: чтобъ онъ самъ составилъ къ его подписи отвътные пункты , какiе пожелаетъ{222}.
– Трубецкой допрашивалъ и Гросса, воспитывавшаго дътей Графа Остермана (котораго родный братъ Генрихъ Гроссъ былъ, потомъ, Министромъ во Францiи, въ Пруссiи , Польшъ и въ Англiи), и несчастный, не чувствовавшiй за собою никакой вины, лишилъ себя жизни насильственнымъ образомъ!

Къ чести Киязя Никиты Юрьевича должно упомянуть, что онъ покровительствовалъ достойному Государственному Сановнику, Князю Якову Петровичу Шаховскому, котораго нъкоторые Вельможи не терпъли за любовь его къ правдъ, знанiе дъла и безпорочную службу{223}. На смертномъ одръ, Трубецкой принесъ чистосердечное раскаянiе Графинъ Головкиной въ невинномъ преслъдованiи ея мужа, бывшаго ВицеКанцлера Графа Михаила Гавриловича, который бъдственно кончилъ жизнь въ отдаленномъ Березовъ.

16-й Генералъ-Фельдмаршалъ

Графъ Александръ Борисовичь Бутурлинъ

Графъ Александръ Борисовичь Бутурлинъ, внукъ Боярина Ивана Васильевича Бутурлина и сынъ Капитана гвардiи, Бориса Ивановича, умершаго отъ полученной имъ раны въ сраженiи подъ Лъснымъ (1708 г.){224}- родился 18 Iюля 1704 года и съ

1716 по 1720 годъ обучался въ С. Петербургской Морской Академiи. Въ ней - по словамъ Вебера - ученые Профессоры преподавали всъ науки, необходимыя для мореплаванiя, инострнные языки, фехтованiе; содержали воспитанниковъ чрезвычайно строго.

Мужественный видъ Бутурлина, красотою превосходившаго всъхъ товарищей и хорошiй отзывъ объ немъ учителей, обратили на него вниманiе Петра Великаго, который взялъ его къ себъ въ деньщики и, испытавъ върность и усердiе, употреблялъ по разнымъ секретнымъ порученiямъ. Въ этой должности Бутурлинъ сставался при Государъ по самую кончину Его, имъвъ счастiе сопутствовать Ему во всъхъ походахъ.

Императрица Екатерина I пожаловала Александра Борисовича сначала Гофъ-Юнкеромъ (1726 г.), потомъ Камеръ-Юнкеромъ Высочайшаго Двора (1727). Онъ поступилъ тогда въ званiи Камергера къ Цесаревнъ Елисаветъ Петровнъ; имълъ свободный доступъ и вскоръ ловкостiю своею сдълался ближайшимъ къ ней человъкомъ, прiобрълъ особенную ея благосклонность{225}. Посредствомъ Елисаветы, Бутурлинъ сблизился и съ самимъ Императоромъ Петромъ II, который началъ ему оказывать столько же вниманiя и любви, какъ и къ Князю Ивану Долгорукому: пожаловалъ его 1 Января 1728 года Дъйствительнымъ Камергеромъ и кавалеромъ ордена Св. Александра Невскаго, на 24 отъ рожденiя, а 10 Февраля тогожъ года Генералъ-Маiоромъ и Унтеръ-Лейтенантомъ Кавалергардскаго корпуса. Значенiе Бутурлина не долго продолжалось: Долгорукiй поссорился съ нимъ и настоялъ, чтобъ его удалили въ Украинскую армiю (1729 г.).

Въ началъ Государствованiя Императрицы Анны Iоанновны, Александръ Борисовичь находился на границахъ Персидскихъ; въ 1735 году опредъленъ Губернаторомъ въ Смоленскъ; въ I738 участвовалъ, подъ знаменами Фельдмаршала Графа Миниха, въ походъ противъ Турокъ, не ознаменованномъ никакимъ важнымъ подвигомъ; въ слъдующемъ году велъно Бутурлину снова исправлять должность Губернатора Смоленскаго. Правительница произвела его Генералъ Кригсъ Коммисаромъ и Генералъ-Лейтенантомъ (1740 г.); Императрица Елисавета Петровна ввърила ему управленiе Малороссiи (1742 г.) и, въ томъ же году, пожаловала въ полные Генералы, поручила начальство надъ войсками, расположенными въ Лифляндiи, Эстляндiи и Великихъ-Лукахъ. Тогда взяты у Шведовъ два шкота и одно судно съ деньгами; снятые шесть флаговъ отправлены были къ Высочайшему Двору: за что Императрица изъявила свое благоволенiе Александру Борисовичу. Вскоръ онъ пожалованъ Сенаторомъ и Генералъ-Губернаторомъ въ Москву{226}; получилъ званiя Генералъ-Адъютанта (1747 г.), лейбъ-гвардiи Преображенскаго полка Подполковника (I749 г.); орденъ Св. Апостола Андрея Первозваннаго (1751 г.); жезлъ

Фельдмаршальскiй съ повелънiемъ присутствовать въ Конференцiи Министровъ , 5 Сентября 1756 года; Графское достоинство Россiйской Имперiи 17 Февраля 1760 года.

Отличаясь дъятельностiю и усердiемъ къ службъ, Графъ Александръ Борисовичь не прославилъ оружiя своего на ратномъ полъ; занималъ болъе почетное мъсто между Царедворцами и Градодержателями, нежели Полководцами; со всъмъ тъмъ Императрица Елисавета Петровна, по особенной привязанности къ Бутурлину, поручила ему армiю, долженствовавшую сразиться съ Фридрихомъ Великимъ (1760 г.)!
– Когда откланивался онъ Государынъ, 20 Сентября, Великiй Князь Павелъ Петровичь, которому минуло въ тотъ день шесть лътъ, сказалъ предстоявшимъ: "Петръ Семеновичь{227}поъхалъ миръ дълатъ и мира не сдълалъ; а этотъ теперъ, конечно, ни мира, ни войны не сдълаетъ{228}.

Прибывъ въ Арнесвальдъ, гдъ находилась главная квартира и удостовърясь въ невозможности зимовать въ Мархiи, Графъ Бутурлинъ приказалъ армiи слъдовать къ Познаню и расположиться на безопасныхъ зимнихъ квартирахъ за Вартою. Въ 1761 году сто двадцать тысячь Россiянъ и Австрiйцевъ угрожали Силезiи. Для обороны оной Фридрихъ имълъ только пятьдесять восемь тысячь человъкъ. Россiйскiя войска, собравшись въ станъ при Семпинъ, заняли проходы, ведущiе черезъ Чарскiя Дейчьгроскiя болотистыя мъста. Австрiйскiй полководецъ, Баронъ Лаудонъ, знаменитый уже многими побъдами надъ Пруссаками, которому Фридрихъ говорилъ потомъ за объденнымъ столомъ: что ему прiятнъе видъть его подлъ, а не противъ себя{229}, предложилъ Бутурлину переправиться чрезъ Одеръ при Лейбусъ и соединиться съ нимъ у подошвы горъ. Наши войска совершили это движенiе 1-го Августа: у Никольштата Прусаки напали на Козацкiе отряды и кавалерiю, прикрывавшую армiю. Австрiйцы поспъшили на помощь союзникамъ и были опрокинуты. Тогда пострадалъ одинъ полкъ Прусскiй, окруженный Козаками. Бутурлинъ н Лаудонъ, при свиданiи, изъявили знаки дружества, хотя и не отъ чистаго сердца. Послъднiй недоволенъ былъ медленностiю Фельдмаршала, который, съ своей стороны, досадовалъ на Лаудона, что онъ подвергнулъ Россiянъ огню непрiятельскому, допустилъ Прусскiя дивизiи сосредоточиться. Бутурлинъ настоятельно требовалъ, чтобы Австрiйцы оставили горы: соединенiе объихъ армiй послъдовало у Лигница. Еслибъ союзные военачальники дъйствовали единодушно, Фридрихъ Великiй понесъ бы здъсь чувствительный ударъ; но они дали ему время окопаться, для защиты Швейдница, между Бунцельвицемъ и Цешеномъ. Соединенныя армiи окружили станъ Королевскiй. Лаудонъ совътовалъ Бутурлину напасть общими силами на укръпленiя непрiятельскiя: сомнъваясь въ пособiи Австрiйцевъ, Фельдмаршалъ представилъ большiя возраженiя. Въ военномъ совътъ Генералы наши объявили, что "не слъдуетъ сбивать Прусаковъ съ поста, который вскоръ принуждены они будутъ оставить по недостатку жизненныхъ припасовъ; что надлежитъ только тъснить непрiятеля со всъхъ сторонъ, не теряя напрасно людей, для одержанiя поверхности надъ нимъ".
– Лаудонъ, желавшiй покорить Силезiю, во второй разъ явился въ лагерь Россiйскiй, убъждалъ Бутурлина напасть на Прусаковъ, воспользоваться удобнымъ для сего временемъ. "Если Прусаки нападутъ на Австрiйскую армiю - отвъчалъ Бутурлинъ - то я прикажу, въ защиту оной, отрядить корпусъ".
– Упорство Фельдмаршала до того огорчило Лаудона, что онъ занемогъ желчною коликой и, получивъ облегченiе, имълъ неосторожность начертать планъ военнымъ дъйствiямъ Россiянъ. Графъ Александръ Борисовичь обидълся надменнымъ поступкомъ младшаго его Генерала; холодность между ними увелечилась; армiя наша отступила къ берегамъ Одера; Бутурлинъ оставилъ только въ тъхъ мъстахъ двадцатитысячный корпусъ подъ командою Графа Чернышева{230}; Лаудонъ принужденъ былъ занять прежнiя мъста на горахъ. Исполнилось предсказанiе Великаго Князя!

Въ это время скончалась Императрица Елисавета Петровна (1761 г.). Петръ III поспъшилъ заключить миръ съ Государемъ, имъ уважаемымъ, опредълилъ Графа Бутурлина Генералъ-Губернаторомъ въ Москву (1762 г.), за двадцать лътъ передъ тъмъ находившуюся подъ его начальствомъ. Вскоръ вступила на Престолъ Императрица Екатерина II и пожаловала Графу Александру Борисовичу грамоту, съ прописанiемъ всей его службы и полученныхъ наградъ, также шпагу, осыпанную брилiантами.

Въ древней столицъ, въ кругу семейства, Графъ Бутурлинъ опасно занемогъ въ 1767 году: тщетно доктора старались возстановить здоровье его, ослабъвшее отъ дъятельной, непрерывной службы. Императрица, узнавъ о болъзни его, выслала къ нему искуснъйшихъ Лейбъ-Медиковъ; но усилiя ихъ остались безполезными. Чувствуя приближенiе своей кончины, върный сынъ церкви пригласилъ къ себъ Епископа Псковскаго Иннокентiя{231}, имъвшаго тогда пребыванiе въ Москвъ и Архимандрита Троицкой Лавры Платона{232}, духовныхъ особъ, имъ любимыхъ и, забывая страданiя, съ веселымъ лицемъ говорилъ о временной и будущей жизни; потомъ, приказавь людямъ вывести его въ другую комнату, встрътилъ съ должнымъ благоговънiемъ, съ слезами Св. дары, къ нему принесенные и удостоился, послъ исповъди, прiобщиться оныхъ. Онъ вкусилъ эту пищу, сладостную для души върующаго и въ день своей кончины, 31 Августа. Епископъ Иннокентiй совершилъ этотъ обрядъ, печальный и, вмъстъ, торжественный. Тогда Бутурлинъ простился съ супругою{233}, съ дътьми, благословилъ послъднихъ святыми иконами, завъщалъ имъ, чтобы они, по примъру его, непоколебимо сохраняли благочестiе, върность къ Престолу, любили, почитали свою родительницу и во всемъ ей повиновались.
– Во время элеосвященiя, онъ повторялъ за священникомъ читанное имъ Евангелiе и, потомъ, обнявъ стараго служителя своего, сказалъ прерывавшимся голосомъ: ты свидътель несомнънной въры моей,непоколебимаго благочестiя, которое всегда я имълъ; чувствую, что конецъ мой приближается!
– приказалъ читать молитвы на исходъ души, поднялъ руку, произнесъ: върую Господи и исповъдую. Помози моему невърiю! Къ Тебъ желаетъ душа моя, Боже!
– оросилъ одръ свой слезами и испустилъ духъ.