Биография души
Шрифт:
Велит и правит Руссию свобода!
И бешеная меть арабских жеребцов,
И скифских кобылиц невзнузданная сила,
Победный клич и плачи беглецов —
Всё-всё на ней сошлось, и всё в ней опочило.
Свободна Русь – душою не объять!
Свободна Русь – и глазом не измерить!
Вобрав в себя любую сыть и рать,
Смиряет их и Мокш, и Вять, и Меря.
И далее идёт, свободна и вольна.
Как жить и быть, указывает Небо!
И сладок мёд, и солона
У моря Русского, где запах хлеба
Втекает в трюмы греческих фелюг —
Русь кормит Древний мир с своей ладони…
Ещё не скован меч, ещё не стягнут лук,
И мирные в лугах ещё пасутся кони.
О первом москвиче
Опять собирают Кучковы дары
Во славу могучего князя —
В медовой опаре грузнеют дворы
За Яузой и за Клязьмой.
Ковши ястребами к бочонкам плывут,
И пенится пиво густое —
Для Суздаля собран великий полюд —
Челом бьёт селище лесное.
Лишь только б Господь проносил наперёд
Немилость и княжье вниманье.
На Суздаль боярин обозы пошлёт
С отменной и щедрою данью…
А сам, за собою сынов поманив —
Якима и младшего Ваню, —
Серьёзный, суровый, не в час горделив,
Боярин отправится в баню…
Курится над банею сизый дымок,
А в чанах вода закипела,
И охает тяжко дубовый полок,
Сгибаясь под тяжестью тела.
И веники ходят вдоль белой спины —
За парою новая пара.
Над старым боярином млеют сыны
От рыхлого хлебного пара.
И любит старик, отхлебнув из ковша
Янтарного знобкого пива,
Старинку поведать сынам не спеша
Про русское ратное диво.
И нет ему больше забот и тревог,
Чем тешить гордыню богатством,
Забыл он, как кличет дружинников рог,
Сзывая на ратное братство.
И меч, и кольчугу, и звонкий шелом
Помянет не раз он в рассказе.
И чару осушит с медовым вином
За царство небесное князя:
«Не ведомы князю ни робость, ни страх,
Зело тороват в ратном деле!
Был грозен, правдив и велик
Мономах,
А ныне князья оскудели…»
Гусляр
Гусляр Я – чудится
Мне снова, снова.
От озера Чудского
Несу златое слово,
От Чуди до Сулы
Пылит моя дорога,
Ведут меня волхвы,
Слепого и седого.
На землю похожу —
Обличьем схожий с нею.
Я Русью прохожу
И слово в души сею,
В кореньях жил рука,
Лицо изъели ветры…
Дорога далека,
Дорога нелегка,
И нету пуще веры,
Чем к слову.
И пою —
Правдив и громоглас…
Мне бабы подают
И хлеб, и квас.
А в бороду мою
Росинки слёз роняют.
Не зря всю жизнь пою —
Всё люди понимают!
Спасский собор
За рощами на выполье,
За Яузой-рекой
Седые росы выпали
На разнотрав густой.
Косой не тронут вострою,
Считай, с каких уж пор
Над выпольем, над росами
Зелёный косогор.
А там следит с опаскою
Глазницами бойниц
Стена собора Спасского
За тишиной границ.
Московской стольной отчины
Надёжи Руси всей,
А иноки нарочные
Нудят своих коней.
И не ленивым заспаньем
Жизнь на Руси течёт,
А так вот – ветры за спину,
И вся душа – в полёт!
А в голубень небесную,
Считай, с которых пор
Всё рвётся, вольный песнею
И сказкою, Собор.
Оратаи-богатыри
Теряют травы по лугам
Пыльцу, похожую на порох,
И к травам никнут облака,
Коснутся их, и долгий шорох,
Как вздох, как первое «прости»,
Как отголосок дальней битвы,
Той, полыхнувшей на Руси
Под кличем ратным: «За обиды!
Свершится бой!» Да будет так…
Костры сигнальные, дымите!
Сзывает под высокий стяг
Дружины храбрые Димитрий.
Да будет так!
Терпеть разор?
Гнуть спины перед палачами?
Высок и праведен костёр
Народной мести и печали!..
Не богатыри – оратаи —
За пояс топоры.
На них доспехи ратные —
Рубахи да порты!
Над ними солнце, посвисты
Весёлых птичьих крыл.
Густой, зелёной полостью
Их русский лес укрыл.
Свершится бой.
Да будет свят
Его высокий сполох!..
Века, как птицы, просвистят,
И я услышу шорох,
Как вздох, как первое «прости»,
Услышу бой ваш правый.
Кричат в траве коростели,
Пыльцу теряют травы…
Идти, идти так далеко вам,
В сердца…
оратаи-богатыри…
Плывёт над Полем Куликовым
Багряный колокол зари.
Ведуны
Познав хмельную ярь рассветов, —
Не сразу каждому видны —
По голубым дорогам лета
В России бродят ведуны.