Биография голубоглазого йогина
Шрифт:
— Разве это возможно? — спросил я. — Ведь есть столько разных верований, мифов, ритуалов и законов, и все это помимо неисчилимого количества текстов и сильной устной традиции.
— Именно так. Бывает, что у одного текста есть много версий, иногда даже противоречащих друг другу. Если необходимо изучить культуру и религию индусов, тогда, согласно пост-просвя-щенческой традиции мышления, надо читать книги, а затем обсуждать их, чтобы прийти к консенсусу и успокоиться, поместив все на соответствующие точки на карме. Мы всегда видим чужую культуру через призму своей собственной. Каков был подход колониальных администраторов и христианских миссионеров к изучению индийской культуры? Мы, европейцы, учимся, читая. Конечно, теперь у нас уже есть телевидение. Но голубой экран стал просто развитием
— Поскольку в индийских текстах не было од нородности, первой задачей академиков было создать критические работы по основным текстам. Однако эти работы, равно как и переводы, создали из текстов что-то новое путем наложения элементов нового европейского рационального мышления. Результатом было то, что сама идея Языка изменилась. Тексты оригиналов были устнымии привязанными к конкретной местности, тем самым сохранялась традиция комментариев и интерпретации данного текста. Сила и польза этих текстов всегда заключалась в связи между Языкоми Миром. "Аккуратный" же текст был составлен путем сравнения различных вариантов, нахождением общих элементов и вынесением суждений, основывавшихся на результатах "научного эксперимента". Поскольку различных вариантов текстов было действительно много, европейцы решили, что они всего лишь искаженные варианты какого-то едиственного оригинала. Отсюда были сделаны выводы, что индийская культура является ни чем иным, как деградировавшей культурой древности. Именно это суждение сформировало некую умозрительную общность, которую потом назвали "индуизмом".
— То есть называемое индуизмом просто служит подтверждением факта, что все религии говорят об одном и том же и тем самым фокус смещается на прозелитизм [6] .
С каждой минутой высказывания Картуш становились все радикальнее и радикальнее. Конечно, я тоже в свое время верил в тезис, что на фундаментальном уровне все религии говорят об одном и том же. Веданту всегда приводят в качестве самого яркого подтверждения этому. Я, как и другие, тоже попался на эту удочку, потому что искал истоки и эссенцию индуистской традиции в Ведах.
6
Прозелитизм — попытка обращения в собственную религию (Прим. пер.)
— Но среди людей Запада все же есть много тех, кто отвергает подобную культурную гордыню и погружает в индийскую культуру, свободные от предубеждений, — сказал я.
— Для таких людей сказанное мною верно вдвойне. Они выстраивают знания об Индии, глядя в отражение своей собственной культуры.
Да и как им пересечь пропасть между своей западной точкой зрения и взглядом на мир, столь отличным от их собственного? Как можно изучать язык содержимого при помощи языка формы? Ну же, Рам Пури Джи! Я осмеливаюсь тревожить тебя подобными словами, потому что ты одержим духом Индии! Ты — арена борьбы между Великой Тенью и призраком Хари Пури Баба. Его и твоя победа будет заключаться в том, чтобы прогнать Великую Тень со своего постамента. Чтобы это сделать, тебе придется признать, что Запад и Восток равны, хотя и очень различны меж собой. По-другому не получится, — сказал он.
"Ну как я мог быть таким дураком?" — спрашивал самого себя я некоторое время спустя. Картуш ушел к резчику камней, чтобы купить еще кристаллов. Он приглашал меня с собой, но предупредил, что ничего интересного в этом занятии не будет, поэтому я отказался. Как я мог сомневаться в своих гуру? Даже если Хари Пури Баба действительно внутри меня и даже если единственной причиной того, что он вошел в меня, было его желание увидеть Америку.
От гостиницы до Савай Ман Синх Роуд было совсем недалеко, поэтому я отправился к той самой больнице "скорой помощи". Я зашел в пансион дхармасалы, в котором в свое время жил Амар Пури Баба, но в саму больницу решил не заходить. Я шел по широкой улице все дальше и дальше, пока не повернул в узкий переулок, в котором стоял маленький храм Хануману, который я часто посещал во время болезни Хари Пури.
Мне было ужасно стыдно. Я позволил
Я выполнил омкары перед оранжевой статуей Ханумана, затем сел перед ней и с великим раскаянием стал выполнять гуру-мантру, перебирая четки со ста восемью бусинами.
Герой Хануман тускло сиял напротив меня. Выражение его лица не имело ничего общего с присущим ему чувством долга. Хоть одна нога обезьяньего бога опиралась на землю, на самом деле он летел по воздуху. Я вспомнил один эпизод "Рамаяны", в котором брат Рамы, Лакшман, был убит во время боя между армиями Рамы и демона Равана, укравшего возлюбленную Рамы. Смерть брата ошеломила Раму, и изрядно поредевшая после сражения армия обезьян потеряла боевой дух. Спасти их всех мог лишь Хануман, который должен был полететь в Гималаи и вернуться оттуда до следующего восхода солнца с редкой травой, которая могла возвращать жизнь мертвым. Нетрудно догадаться, что Хануман забыл самое важное в описании травы и поэтому не смог найти ее. После нескольких неудач обезьяний бог собрал всю свою героическую силу, вырвал гору и полетел обратно на Ланку, держа гору в правой руке, чтобы обезьяна-врач сам смог опознать нужную траву. Статуя, напротив которой я сидел, изображала тот самый момент, когда Хануман взвился в воздух с горой в руке и с зажатым под мышку желтым диском. Обезьяний бог не только забыл описание травы, он еще и опоздал. Поэтому ему пришлось похитить Солнце, которое было его собственным гуру, и прятать его до возвращения на Ланку. Я подумал о ситуациях, в которых люди проявляли необыкновенную силу, как, например, женщина, поднявшая автомобиль, наехавший на ее маленького ребенка. Разве Хануман не был вдохновлен на это действие Симпатией, проявлением Активного начала? Рама, олицетворяющий собой Сбалансированное начало, воплотился на Земле, чтобы восстановить порядок во Вселенной и сохранить То. То, проявленное в Активном начале, притянуло Ханумана и всю силу, дарованную ему при рождении богами, для выполнения определенной задачи. Только супергерой мог справиться с подобным делом, и Хануману это удалось. Я вспомнил, что Хари Пури Баба говорил мне, что Ханумана называли Повелителем Безнадежных Случаев.
И тут мне пришло в голову, что именно волшебное воздействие Активного привлекло меня в свое время к западному образу мыслей, а теперь привлекало к единству Даттатрейи и Традиции Знания. Хари Пури Баба привлек меня к себе, чтобы я смог расстаться с индивидуальностью и превратиться в него. Только из-за действия отталкивающей силы, Пассивного начала, я продолжал пытаться сохранить собственную индивидуальность. Но разве она у меня есть, эта индивидуальность? Или я являюсь полной копией Западного Человека?
Ко мне подошел священник и дал леденец для подношения Хануману, а потом нанес синдху-ром оранжевую точку на мой третий глаз. Он пригласил меня выпить с ним чаю на заднем дворе храма, рядом с борцовской площадкой, называемой "акхара". В храмах Ханумана часто устраивают площадки для борьбы, и его последователи уделяют много внимания развитию тела. Мы прошли на задний дворик и стали наблюдать за тренировкой борцов.
— Как еще обычные ЛЮДИ очищаются от грехов помимо омовения в Ганге? — спросил я жреца.
— Они дают обеты, заключающиеся в посте, паломничестве или пожертвованиях для бедных. Есть много путей. Все зависит от того, что за человек дает обет, — ответил он.
— Мой дядя-вегетарианец однажды переехал велосипедом лягушку и убил ее, — заметил один из молодых борцов, который сел рядом с нами, решив ненадолго передохнуть. Его тело лоснилось от пота и горчичного масла.
— Шам Лай Джи, ювелир с Нью Роуд? — спросил священник. Молодой человек кивнул.
— Ну? — спросил я. — И что же он сделал?