Биотеррор
Шрифт:
— Все хорошо, лисенок. Не бойся. Все будет хорошо.
— Почему лисенок? — пробубнила она в пахнущую машинным маслом и железом футболку на груди Данилы. Этот запах уже не казался противным.
— Потому что Алиса. Лиса-Алиса.
— Я разве хитрая? — возмутилась Алиса, прижимаясь сильнее. — Какая я тебе лиса.
— Так ты еще маленькая. Не научилась хитрить. Потому и лисенок.
— Щас стукну! Больно!
— Ох, только не это! И так все болит.
Алиса отстранилась, посмотрела на Данилу встревожено.
— Что случилось? Опять…
— Нет. Да не пугайся ты так. Это место не так просто найти, да и сил у луддитов в городе мало. Здесь не их земля.
Алиса недоверчиво прищурилась.
— А вы не заливаете, господин подмастерье? Что-то вид у вас такой, словно по вам стадо слонов прошло.
Данила болезненно сморщился.
— Стадо слонов? Очень близко к тому. Это Мастер.
Алиса высвободилась из объятий и села на койку.
Спокойствие, охватившее ее минуту назад, растаяло. Шутливый тон Данилы ее не обманул. Ему действительно было больно, хоть он и старался не показывать этого. И он был совсем не так уверен в себе, как демонстрировал. Откуда взялось это знание, Алиса не понимала. Просто чувствовала, что у Данилы болит все тело, а особенно — ребра и левая нога. Чувствовала и другую боль, в глубине души, понять которую не могла.
— Что Мастер?
— Он был не очень доволен мною. Скажем так. Разговор вышел несколько горячим.
— Вы что, подрались?
Данилу аж передернуло:
— Слава богу, нет! Меня можно было бы хоронить в конверте. Так, разок приложил меня разрядом. И то не со зла, просто контроль потерял. Вывел я его из себя.
— Разрядом?
— Типа, молнией. Не настоящей, конечно. Настоящую даже я бы не пережил.
Алиса всплеснула руками, не находя слов.
— Ладно. Мне и посильнее от него доставалось.
— Я так понимаю, это из-за твоего желания поиграть в рыцаря, да?
— Не важно, из-за чего…
— Нет, важно!
Данила отвел взгляд.
— Не волнуйся. Мы со стариком, конечно, поругались слегка, но он скоро остынет и поймет, что я прав. Пересидим тут пару дней…
— Нет.
— Что?
Алиса подошла, положила руки на плечи Даниле. Твердо посмотрела в глаза.
— Ты не спросил меня, согласна ли я принять твою жертву. Не согласна. Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня.
— Да какие проблемы…
— И еще, — прервала его Алиса. — Я подумала над твоими словами. Если у меня есть шанс предотвратить конец света, я должна хотя бы попытаться.
— Ты не обязана…
— Замолчи уже! Если и впрямь все так плачевно, то некогда тратить время на болтовню.
ПЕРСПЕКТИВА 1
+215 дней к текущему времени.
Джейсон
— Сушить.
Подставил чисто выбритую голову и лицо горячим струям ароматизированного воздуха. Над его «прической» посмеивались, но отсутствие волос действительно было удобно.
— Отставить.
Едва слышимый гул сушилки умолк.
Джейсон придирчиво посмотрел на себя в зеркале, напряг мышцы пресса и зажал пальцами складку жира на животе. Удалось это с трудом, и полковник удовлетворенно кивнул. Не так-то легко в пятьдесят лет поддерживать форму. Приходиться сражаться с человеческой природой не на жизнь, а на смерть.
Но чем труднее сражение, тем почетнее победа.
— Джейсон! Я знаю, что сейчас ты пялишься на свое пузо в зеркале! Хватит! Завтрак остывает!
Полковник ухмыльнулся, натянул зеленую футболку с надписью «За Бога, Президента и Америку» и вышел из ванной. Спустился по лестнице на первый этаж их двухэтажного домика. Вообще, он мог бы позволить себе дом и побольше, но, посовещавшись с Джессикой, решил, что не стоит оно того. Все равно дети уже взрослые и скоро покинут гнездо. А им двоим хватит.
Мысль о детях заставила его состроить кислую мину.
Нет, он обожает своих детей, как и пристало хорошему отцу. Но вот в их отношении к себе совсем не уверен… Заметным усилием отогнав грустные мысли, Джейсон натянул на лицо улыбку и вошел на кухню.
Их семья всегда завтракала вместе на кухне. Это — традиция.
Потом они с Джессикой разъедутся по делам, Джед отправится в университет, а Бонни — в колледж. Обедать все будут где-то в городе, на ужин Джейсон наверняка опоздает, проторчав в Бункере до самой ночи, Джед будет зависать у друзей, а Джессика с Бонни после шести вечера не едят.
Но семейный завтрак — это святое.
Правило нарушалось только, когда Джейсон был в командировке.
Он поцеловал Джессику в губы, Бонни — в макушку, кивнул Джеду. Сын на мгновение оторвался от экрана коммуникатора и кивнул в ответ. Бонни демонстративно не отреагировала. Джессика вздохнула, и села за стол.
Похоже, их последняя традиция трещала по швам. Джейсон попытался поймать взгляд дочери, но та не отрываясь смотрела на стену, где что-то бубнил телевизор. На экране была жутковатая картина: люди в пыльных балахонах и бурнусах сидели, сбившись в кучки, на потрескавшейся земле. Порывы ветра бросали в них песок, но люди сидели неподвижно, как изваяния. Казалось, они сидят так с самого начала времен. На мгновение Джейсон попал под гипнотическое влияние этой картины, ему в голову пришла мысль, что это армия Апокалипсиса заняла позиции и ждет сигнала. Он стряхнул наваждение и проворчал под нос: