Биржевой дьявол
Шрифт:
– Не переживай, – успокоил меня Джейми. – Дай время. Своим людям мы должны дать хорошую цену.
Я обвел взглядом операционный зал. Гул нарастал с каждой минутой. Гудели голоса, звонили телефоны, по всем направлениям летали облигации. Это было пьянящее чувство. Гигантская машина разогналась и, казалось, ничто не сможет ее остановить.
Но, как выяснилось, наша машина сегодня была не единственной на трассе.
– Предлагают за диско шестьдесят восемь!
Все повернулись в сторону Педру. Он возбужденно втолковывал что-то
– Что происходит? – крикнул Дейв.
– Понятия не имею! – Педру провел рукой по зализанным волосам. – Предложения облигаций сыплются на меня со всех сторон! – Он схватил трубку звонившего телефона, навис над ним и с силой швырнул трубку на рычажки.
– Эй! Почем отдашь десять диско?
Педру поскреб подбородок.
– Шестьдесят семь с половиной!
Цена падала на глазах. Педру продавал все дешевле, но продавал. На экране мигали зеленые цифры. Шестьдесят семь с половиной. Шестьдесят семь. Шестьдесят шесть с половиной.
– Боже, – выдохнул Джейми. – У нас же их на пятьсот миллионов.
Пятьсот миллионов! При минус двух пунктах. Посчитать было нетрудно.
– Мы в пролете на десять миллионов.
Джейми мрачно кивнул.
Рикарду мерил шагами зал. Задержался около нашего стола.
– Не понимаю, что творится. Кент только что говорил с людьми из Shiloh Fund, у них не осталось ничего. Кто-то еще сбрасывает в рынок эти облигации. Нам нужно выяснить – кто именно.
– Попытаюсь разузнать, – сказал Джейми. Секунду он раздумывал и еще раз перезвонил Фрюэру в Colonial and Imperial.
Крис был вне себя.
– Что происходит? Сегодня утром я собирался продать кое-какие облигации, а теперь у меня их на двадцать миллионов больше, чем было, причем с убытком в два пункта. В чем дело?
– Спокойно, Рикарду уже занялся этим. Все будет хорошо, я тебе обещаю. Слушай, сделай одолжение...
– Черта лысого! Я хочу выскочить из этого дурдома.
– Да выскочишь ты. Через пару дней. Мне просто нужно выяснить, что происходит.
– Тебе, черт дери, раньше нужно было знать, что происходит!
– Позвони в Bloomfield Weiss, скажи, что подумываешь, не купить ли тебе аргентинские дисконтные облигации.
Оба умолкли. Фрюэр обдумывал просьбу Джейми, со страдальческим лицом прижимавшего трубку к уху.
– Хорошо, – наконец сказал Фрюэр. – Я перезвоню.
– Хочется верить, что мы не грохнулись по полной программе, – сказал Джейми, обращаясь ко мне. Он сидел, не сводя глаз с телефона, но и не прикасаясь к нему. Сейчас не было ничего важнее, чем этот звонок. Мы прождали пять минут, которые тянулись как часы. Потом прямая линия с Imperial and Colonial замигала, и Джейми схватил трубку.
– Да!
– Bloomfield Weiss эти бумажки даром не нужны. Сказали, что у них есть какая-то компьютерная программа, и она рассчитала, что доход будет на полпроцента ниже, чем ожидалось. Сейчас сбросят факс.
– Ты можешь переслать мне копию?
– Могу, –
Джейми подмигнул мне.
– Смотри сам: они сейчас подешевели на два пункта. Почему бы не прикупить еще? У Bloomfield Weiss?
– Ты уверен?
– Абсолютно уверен. Я же тебе сказал, у Рикарду все под контролем.
В итоге Фрюэр решил купить еще двадцать миллионов у Bloomfield Weiss.
Но прежде он отправил нам полученный им факс. Я пошел к аппарату и принес факс Джейми. Аналитическая записка была написана каким-то доктором наук. Ученый муж жонглировал трехэтажными формулами, доказывая, что метод, которым все пользовались при оценке доходности аргентинских дисконтных облигаций, никуда не годился. В его доказательствах я, естественно, ни черта не понял. Но было понятно одно: Bloomfield Weiss пытается нас нагреть.
– Полная хрень, – сказал Джейми.
– Ты что-нибудь понял?
– Конечно, нет. Но в этом-то вся и фишка. Пошли к боссу.
Босс говорил по телефону, но, увидев выражение лица Джейми и то, как он держал факс, положил трубку. К нам подошел взмыленный Педру. Это был явно не лучший его день.
– И что у вас? – спросил Рикарду.
Джейми вручил ему факс.
– Carajo [2] , – пробормотал Рикарду, быстро пробежав его глазами и передав Педру. После чего обратился ко мне: – Сделай копию для Шарлотты. Нужно, чтобы ее люди подготовили ответ. Чтобы остановить потоп, нужны какие-то приемлемые цифры.
2
Здесь: Проклятье! (португ.).
Я молча кивнул, но остался стоять на месте. Мне очень хотелось услышать, что же собирается делать босс. Он не стал меня торопить.
– Так. Значит, Bloomfield Weiss из кожи вон лезет, чтобы нас поиметь, – сказал Рикарду. – Они затопили рынок нашими облигациями и вдобавок навешали лапши на уши своим клиентам, чтобы те тоже бросились продавать. Они действительно намерены сломать нам хребет. А капиталов у них в десять раз больше нашего. Почем сейчас идут диско?
– Шестьдесят шесть с половиной к шестидесяти семи.
– И сколько их у нас, на восемьсот пятьдесят миллионов?
– Восемьсот пятьдесят шесть.
Ситуация становилась неуправляемой. Мы закупили облигаций на сотни миллионов, а Bloomfield Weiss выбрасывала на рынок все новые и новые порции. Цена катилась вниз. Это означало, что продавцов было гораздо больше, чем покупателей. И еще это означало, что Bloomfield Weiss берет верх.
А силенок у них было достаточно. Имея в десять раз больше капиталов, они могли позволить себе позицию гораздо большего масштаба, чем Dekker. Мы не могли вечно покупать и покупать диско. Но Bloomfield Weiss могла сколь угодно долго их продавать.