Битва на удачу
Шрифт:
Нэч с неудовольствием принял истинное положение вещей в своем маленьком воинстве, понимая, что добавилась еще одна причина для беспокойства. Мелькнула мысль, что постоянная вражда, раздирающая Зельдан, послужила причиной появления Вечной Змеи. Вряд ли в мире покоя и согласия возникла бы почва для возникновения Даэхонской империи. "Однако, — напомнил себе Нэч, — Глирельды тоже сражались с Вечной Змеей". Но сведений о них было столь мало, что дальнейшие рассуждения возвращались к голым догадкам.
Нэч, Ниана и Аэвер расположились на узкой полоске между двумя отрядами. Тролль и дугв посыпали солью границы поляны каждый со своей стороны.
Положив под голову ножны с мечом Ферина, а под бок сумку с ларчиком и винтовку, Нэч укутался в шкуру брохда, сомкнул веки и не заметил, как ускользнул в яркие разрозненные образы.
Во сне он лежал на берегу, затаившись в зарослях. Перед ним шел бой, а за спиной раздавались тихие шаги. Нэч хотел оглянуться, но не мог. Нэч знал, что к нему приближается толкователь с чашей, в которой кипело меняющее цвет зелье; один глоток, и он перестанет быть собой. Цепкие пальцы сжали плечо, горячее дыхание обожгло шею. Нэч дернулся, пытаясь освободиться от толкователя, и проснулся.
Над воинством стояла тишина, нарушаемая привычным лесным шумом.
— Тише, это я, — прошептал знакомый голос.
— Ниана, что случилось?
— Просто хочу побыть с тобой.
Нэч сел, притянул к себе Ниану. Смутные очертания часовых выделялись из мрака в свете нескольких тускло горящих факелов. Сопение спящих мешалось с фырканьем броханов и возней эздов. Нэч накрыл Ниану шкурой, чтобы защитить от прохладной сырости, в которую с каждым приходом ночи превращалась влажная жара.
— Ты ведь не оставишь меня? — спросила Ниана. — Не оставишь после того, как покончишь с Вечной Змеей?
— Конечно, нет, — успокоил Нэч.
— Обещаешь?
— Обещаю. Я хочу остаться в Зельдане. Здесь много тайн. Много загадок.
Ниана положила голову Нэчу на плечо.
— Ты не должен беспокоиться о жертвах. Перестань мучить себя. Ты делаешь все, что в твоих силах. За тобой идут на смерть ради своего будущего, а не из-за твоей прихоти.
Конечно, Нэч это уже слышал и понимал правоту, но не мог в одно мгновение сбросить с себя тяжесть понимания, что от правильности его решения зависит судьба живых разумных существ. Слишком грустный опыт он успел взвалить на плечи. И не так просто было смириться с ним, начать с чистого листа. И Нэч понял, что постоянно возвращаясь мыслями к погибшим гвардейцам группы 3-Д-7, обрекает разум на заточение, отчего не способен проявить себя, открыто взглянуть на новый вызов судьбы. Ведь он не прежний капрал Квис, он долго жил и много узнал. Так стоит ли запираться в подземелье Палатида, совершая одну и ту же ошибку: сомневаться в своих возможностях?
77
Нэч очнулся от солнечного света: яркий лучик пробился через листву и горячим пятном лег на лицо. Рядом спала Ниана, положив голову ему на грудь. Нэч приподнялся и осторожно отполз в тень. Застонав, Ниана зашевелилась и открыла глаза.
— Уже утро, Нэч?
— Да.
— Как быстро… Такое чувство, будто не спала.
Зевая, Ниана встала и со стоном потянулась. Ее крепкие бедра проплыли перед Нэчем, когда она направилась к своим вещам. Нэч покрутил головой, и шейные позвонки захрустели. По обеим сторонам поляны расходилось шевеление пробуждающихся воинов. Из гущи троллей выделился Грюгхель и, перешагивая через спящих, приблизился к Нэчу.
— Когда побудка, Грюгхель?
— Когда угодно. — Грюгхель с многозначительным видом держал руку за спиной. — Помнишь дракона, который напал на нас?
— Конечно! Такое нелегко забыть.
— Я в тот же день вернулся к нему. — Грюгхель убрал руку из-за спины и протянул безрукавку, похожую на ту, которую носил сам.
— Это мне? — удивился Нэч.
— Должна быть впору. Кожа дракона — лучше всяких доспехов. Меня неоднократно выручала. Особенно в пустыне, когда отряд дроу напал на нашу пещеру. Надеюсь, поможет и тебе.
— Так это был не первый дракон на твоем счету! — догадался Нэч, вспомнив, как вместо ответа на похвалу, Грюгхель с лукавым видом водил пальцами по безрукавке. — Спасибо. Но не стоило, наверное…
Нэч принял подарок и, не раздумывая, надел. Грюгхель оказался прав, безрукавка удобно облегала тело. Грубая кожа оказалась слегка шероховатой и приятной на ощупь.
— Ее легко сделать, если найти в городе глирельдов нужные приспособления. — Грюгхель сделал зверское выражение. — Прими ее в знак нашей дружбы. Так говорят люди? А теперь надо поднимать воинов.
— Спасибо, — повторил Нэч. — Отличная вещь!
— Подъем! — заревел Грюгхель, отвернувшись. — Солнце встало!
Гьягхрик вторил Грюгхелю и принялся пинать записных лежебок, не обращая внимания на недовольное хрюканье. Разбуженные троллями-магами, поднимались зевающие дугвы и расходились к броханам.
Алоим подошел к Нэчу.
— Выдвигаемся, избавитель?
Нэч кивнул.
— Тогда выстави неподалеку нескольких троллей, — сказал Алоим. — Мои воины не могут передвигаться так же быстро, как они. А нам надо выяснить, выслали даэхонцы за нами погоню или нет.
— Хорошая мысль, — отозвался Нэч. — Так и поступлю.
78
Пока отряды собирались, Ниана определила по компасу приблизительное направление с таким расчетом, чтобы выйти в стороне от топи Саолмор на тот случай, если даэхонцы охраняют подступы к городу глирельдов. Гьюхр почувствовал себя за ночь лучше, хотя рука оставалась похожей на чулок, набитый камнями, и изъявил желание остаться в засаде, чтобы выследить возможных преследователей.
— Уймись! — рыкнул Гьягхрик. — Оставайся с ранеными!
— Зачем? Пусть в бою я бесполезен, — настаивал Гьюхр, — но в остальном-то на меня можно положиться! Ты же знаешь!
— Пусть возглавит засаду, — вступился Нэч и поймал благодарный взгляд Гьюхра.
Наконец воинство тронулось в путь.
— Тролли любят тебя, Нэч, — заметил Аэвер, разглядывая безрукавку драконьей кожи.
— Я уверен только в Грюгхеле, — ответил Нэч. — Насчет остальных однозначного мнения у меня нет. Мне бы не помешал добротное изучение прошлого Зельдана, чтобы лучше разбираться в ваших пристрастиях.