Битва полчищ
Шрифт:
– О-го-го!.. – присвистнула Ванесса, увидев эту штуковину.
Еще не полностью достроенная, она уже была видна издалека. Супердредноут. Двухкилометровый супердредноут – почти треугольной формы, ощетинившийся всеми возможными видами плонетского вооружения.
Но самое лучшее оружие на борту пока что не было смонтировано. Именно проконтролировать его установку Креол сюда и прибыл.
Профессор Лакласторос уже ожидал дорогих гостей. Зеленокожий большеголовый карлик встретил Креола с Ванессой еще в воздухе, поднявшись на антигравитационной платформе. Радостный, воодушевленный, он всю дорогу пел дифирамбы своему детищу, перечисляя орудийные установки,
– З-знаете, как м-мы назвали это чудо? – воскликнул Лакласторос, лично открывая главный люк. – «Алкуса Рейко»!
– Мне это должно о чем-то говорить? – брюзгливо поинтересовался Креол.
– В-в переводе с древнего языка нашего м-мира это означает «Спаси Боже», – объяснил профессор.
– Необычное название, – вежливо кивнула Ванесса. – Почему вы выбрали именно его?
– Потому что когда «Алкуса Рейко» даст залп, спасти сможет только божья помощь, – усмехнулся Лакласторос.
Профессор аж подпрыгивал при ходьбе, настолько он был доволен своим творением. Он поведал, что «Алкуса Рейко» получилась в полтора раза больше «Гакасе Сор Анвилигд» и почти вдвое мощнее. К тому же этот гигант еще и транспортное средство – он вмещает двести тысяч человек и более ста тысяч тонн груза. На борту уже находится целая армада шагающих и летучих машин, но «Алкуса Рейко» может взять намного больше.
Однако Креола все это волновало постольку-поскольку. Единственное, о чем он заботился, – сердце «Алкуса Рейко», его главное орудие, над которым Креол трудился лично.
Крест Стихий.
Два долгих года Креол заново перезаряжал Сердца Султанов. Ванесса так и не уразумела, какую технологию он для этого применил, хотя ее муж и учитель пытался объяснить… и, возможно, другой архимаг понял бы каждое его слово. Увы, для начинающей магессы этот поток высокомагического знания звучал чистой абракадаброй. Ванесса улавливала отдельные слова, даже фразы, но общий смысл от нее ускользал. Креол как-то направил в Сердца сверхплотные духовные потоки, задействовав для этого пятьсот рядовых колдунов и около двадцати тысяч простых граждан, – остальное покрыто мраком.
Но проект был грандиозным, этого не отнять. Ванесса настояла на том, чтобы «заряжальщикам» выплачивали жалованье, что вызвало у Креола недовольство. Этот закоренелый рабовладелец собирался просто согнать на ближайший пустырь первых попавшихся серых и бить их плетьми, если будут лениться.
Впрочем, требовалось от них немного – всю эту ораву разделили на группы, к каждой группе приставили колдуна и велели неотрывно смотреть на специальные колдовские диски, испытывая при этом как можно больше эмоций. Каких именно, не важно – злитесь, радуйтесь, горюйте, веселитесь, обожайте или ненавидьте, лишь бы чувства были как можно сильнее. Артефакторы соорудили по чертежам Креола целую систему медных шаров и канатов, в самом центре которой возлежали четыре разноцветных булыжника – Сердце Огня, Сердце Воды, Сердце Земли и Сердце Воздуха.
Креол еще упомянул, что это искусственное производство ба-хионь. Полезный коэффициент крайне низкий, большой процент «шлака», но для ядер зверобогов худо-бедно сойдет и такое. Похожий способ практикуют демоны – только они, конечно, используют не добровольцев, и эмоции применяют в основном отрицательные. Боль, страх, голод, иногда жадность или похоть…
Ну а потом Креол еще целых два месяца ковал из перезаряженных Сердец Крест Стихий. Эту работу он уже не доверил артефакторам серых – среди них просто не было мастера, способного создать нечто подобное. Крест Стихий – абсолютный магический триумф, оружие небывалой мощи, сделанное из божественной плоти, дабы уничтожать бессмертных.
Теперь Ванесса наконец-то увидела его воочию и ахнула. Крест Стихий… потрясал. Без малого двадцати футов в высоту, отлитый из сплава золота и серебра – электрона. За золотом Креол специально мотался в другой мир – на Рари такого количества просто не достать.
Собственно крест эта штука напоминала лишь отдаленно – скорее уж сфера, из которой торчат шесть перпендикулярных стержней. Четыре из них, короткие, оканчиваются Сердцами Султанов, два оставшихся, длинные, светятся слепящим белым и глухим черным светом.
– Он такой огромный?! – поразилась Ванесса. – А я думала, что это… ручное оружие…
– Как видишь, нет, – ухмыльнулся Креол. – Первоначально я собирался установить его на коцебу, но этот вариант гораздо лучше…
– О да, да-да-да, м-могу в-вас з-заверить, профессор Креол! – поддакнул Лакласторос. – Но я бы хотел еще раз уточнить тактико-технические характеристики в-вашего э-э… инструмента…
– Что тут уточнять? – хмыкнул Креол. – Увидишь все сам, когда дойдет до дела.
– И в-все-таки я настаиваю. М-мне нужна информация, чтобы я м-мог соответствующе…
– Ладно, будет тебе информация, – поморщился Креол. – Сейчас все напишу. Кстати, когда эта ваша махина сможет подняться в воздух?
– Полагаю, нам потребуется еще около двух м-месяцев на окончательную доводку и отделку… – призадумался Лакласторос. – После этого «Алкуса Рейко» к в-вашим услугам.
– Это хорошо… – растянул губы в улыбке Креол.
Глава 12
Ночь на тринадцатое августа выдалась очень теплой. Иххарий сладко спал, окутанный звездным одеялом. Спали простолюдины и колдуны, спали каабарские паладины и плонетские мутанты. В прекрасной твердыне Промонцери Царука почивали Креол и Ванесса. Им снились хорошие сны.
Хотя спали все же не все. В дворцовом парке носился взад-вперед Логмир. Ларийскому королю вдруг явилось желание сыграть в мяч с палкой, а поскольку партнеров себе он в такой поздний час не нашел, то стал играть сам с собой. Он бил по мячу со всей силы, тут же мчался на другую сторону площадки, как раз успевая принять подачу, – и уже летел обратно. Размытая человеческая фигура так и мелькала в свете газовых фонарей.
В библиотеке сидел Шамшуддин. Не знающий усталости маргул давно забыл, для чего нужны кровати, а потому просиживал ночи за книгами, изучая древние знания Серой Земли. Шамшуддин очень жалел, что прежняя библиотека погибла в щупальцах Нъярлатхотепа – нынешнюю собирали с бору по сосенке, и в сравнении с предшественницей она выглядела удручающе бедно.
Не спал и маршал Хобокен – эйнхерии не нуждаются в сне. Железный Маршал работал в своем кабинете. Он сидел за обитым зеленым сукном столом, на котором горела масляная лампа под зелено-золотым абажуром, и тишину нарушало лишь мерное тиканье ходиков на стене. Бокаверде Хобокен сосредоточенно просматривал один за другим документы, сложенные перед ним в аккуратную стопку. Время от времени он размашистым почерком делал в них пометки на полях или что-то перечеркивал. Иногда с задумчивым видом раскуривал короткую пенковую трубку, вставал и начинал ходить по комнате вдоль широкого стола, о чем-то раздумывая.