Битва судьбы

Казаков Дмитрий Львович

– Как все запутано, – покачал головой Ратан.

– Да, непросто, – кивнул Родомист. – Но только на первый взгляд. Качества Силы меняются циклично и довольно медленно. У людей, родившихся в день Кабана, будут в теле Силы схожие признаки, пусть даже один родился на десять лет позже другого. Двое родившихся в год Ворона тоже имеют сходство, пусть один пришел в этот мир зимой, а другой – летом. То же и с месяцами. Мощнее всего влияние качества Силы, олицетворяемого тотемом года. Таких тотемов тридцать два, и они образуют Цикл.

– Цикл всем известен, – глубокомысленно заметил

Хорт. В начале беседы охотник зевал от скуки, а теперь слушал с интересом.

– Следующий уровень, пониже – двенадцать месяцев. Годовой цикл. Тотемы месяцев влияют слабее всего и обычно даже не учитываются.

– Почему так? – полюбопытствовал Ратан.

– Тотемы месяцев действуют наиболее тонко и незаметно, под их влияние человек попадает редко, в то время как тотемы года и дня влияют на него постоянно.

– Ты так и не объяснил – почему? – усмехнулся Хорт.

– Неясно, – маг потер лоб, – все просто принимают это как данность, и никто из известных мне магов не пытался разобраться подробнее. Но есть третий уровень – дни месяца, самый быстрый цикл изменения качества Силы.

– А как с этим связана «Книга Дней», ее рекомендации? – спросил Хорт. – Вот про сегодня, про день Кабана, там сказано: «Хорошо работать с металлом, сооружать ограду. Нельзя ни в чем сомневаться и хитрить». Как это понимать?

– Тут все просто. – Маг неожиданно сморщился, неприятный запах докатился и до Ратана. Но воевода не обратил на него особого внимания. – Советы изложены так, чтобы исполняющий их каждый день попадал в такт качеству Силы. Один из дней благоприятен для путешествий, другой – нет. Соблюдающий рекомендации находится в гармонии с Силой, с миром, вернее добьется успеха и избежит болезней.

– А тот, кто идет против? – спросил Хорт и вдруг завопил: – Подгорает же! Снимай скорее!

Тут Ратан принюхался и понял, что беспокоит его запах подгоревшего ужина. Родомист поспешно снял котелок с огня.

– Вот до чего доводит интересный разговор, – глубокомысленно изрек воевода.

– Точно. Раньше бы я сразу заметил, а тут – заслушался, – сокрушенно помотал головой Хорт. – Дорога меняет людей.

– Меняет, – кивнул Родомист. – Но не та дорога, что пройдена ногами, а та, что пройдена сердцем. Кроме того, Хорт, ты находишься рядом с двумя носителями Дара. Ну а ранее нас и вовсе было трое. – Маг помрачнел, тяжко вздохнул. – А Дар влияет на все вокруг. Почему ценятся воины, обладающие Даром? Не только потому, что они сильны и умелы. Один боец мало чего решает. Просто Дар такого воина воздействует на соратников, делает их чуть смелее, быстрее, удачливее. Дар мага делает попадающих под его влияние чуть более умными, чуткими и наблюдательными. А Дар правителя сияет над всем государством, над всеми его подданными и над животными и растениями тоже. Урожай вырастает, болезни обходят страну стороной.

– Но все же, – прервал пространную речь Хорт, – что происходит с теми, кто идет против Силы?

– На это способны немногие. Большинство, даже если бы у них не было «Книги Дней», приспособилось бы к изменениям Силы инстинктивно.

– Но ведь «Книга Дней» не спасает от неприятностей совсем? – спросил Ратан.

– Несомненно, –

кивнул Родомист, – неприятности происходят оттого, что учесть все тонкости Силы невозможно. И всегда получаются какие-либо несоответствия. Ну а насчет того, кто отважится пойти против...

Маг на миг замолк, закусил губу, собираясь с мыслями.

– Они подобны тем, кто идет против течения, – значительно проговорил он. – Им очень сложно, они тратят много сил, но они и имеют больше шансов выбирать, реально что-то менять в жизни. В своей и окружающих. Последствия действий таких людей предугадать крайне сложно, даже невозможно. А тот, кто отмечен Даром, идти против Силы вовсе не может, – закончил Родомист неожиданно грустно.

– Почему? – изумился Ратан. – Ведь он может больше, чем обычный человек.

– Большой парус имеет преимущество, когда плывешь по ветру. А если еще и нельзя такой парус снять или повернуть? Понятно?

Хорт кивнул, Ратан лишь неопределенно хмыкнул. Понятно или нет – не так важно, важнее то, что Родомист преобразился. Сидит довольный, лицо румяное, глаза блестят. Главная цель разговора достигнута, маг отвлекся от грустных мыслей и вновь стал похож на человека.

– Может, закончим умничать и поедим? – Вопрос Хорта прозвучал, как никогда, кстати. Голод, на время заглушенный многомудрыми размышлениями, вернулся и настоятельно потребовал внимания.

Глава 16

Моряк

Неприятности Истарх учуял еще с утра. Как только выбрался на палубу, обратил внимание на небо, на наползающие с запада рваные, клочковатые облака. Особую тревогу вызвал расположенный над ними полупрозрачный полог. Вскоре его тонкая пелена закрыла все небо, и солнце превратилось в слепое белое пятно.

С рассвета было душно, к полудню жара стала невыносимой. Матросы ходили по палубе почти голые, в набедренных повязках, с кусками белой ткани на головах. Ветер стих, и корабль еле полз по отливающему зеленью зеркалу моря. От палубы поднимались жаркие, душные запахи.

– Никак буря будет. – Мрачный, точно осенний рассвет, помощник подошел к Истарху.

– Обязательно, – кивнул тот. – И буря сильная.

– Может, маг чего-нибудь сделает? – спросил помощник с надеждой.

– Это вряд ли, – пожал Истарх плечами. – Колдуны все вместе в районе Островов бури с трудом смиряют, а тут он один.

Вскоре из-за горизонта поднялась огромная иссиня-черная туча. Солнце померкло, сразу стало холодно. Подул, набирая силу, свирепый, особенно неприятный после жаркой духоты ветер. Море утратило зеленый цвет, о борта начали разбиваться волны сине-зеленого цвета.

Успели снять паруса и задраить люки, когда ударил первый шквал. Истарха едва не сбросило с палубы.

– Всем вниз! Живо! – Крик капитана прозвучал не столько сердито, сколько испуганно.

Матросы заспешили к люкам, принялись опускаться под палубу. Море будто вскипело, из ниоткуда возникли двух-трехсаженные волны. От их ударов корпус начал вздрагивать. Ветер задул с ошеломляющей силой, его гул перекрыл грохот волн. Низкие синие тучи опустились так низко, что казалось, цеплялись за верхушку мачты. Из них ударили настоящие струи воды, по силе сравнимые с водопадом.