Битва за Аресал
Шрифт:
– Почему вы так не верите в них?
– В кого?
– Жителей Аресала?
– С чего ты это взяла?
– Вы носитесь с ними как с маленькими детьми, которые не то что мир не в состоянии понять, словно они и себя с трудом понимают.
Он задумался, а она продолжала.
– Разве это не их дом? Разве они настолько глупы, что не способны понять: калгала найдет их где угодно. Разве они не захотят защитить свои семьи? Будущее своих детей? Неужели, их страхи настолько велики, что они, правда, будут искать укромные норы и просто молиться, отсиживаясь в них?
Он слушал ее и впервые понимал, насколько глупыми выглядели все его доводы до этого. Каждый раз, соглашаясь с Советом, что жителей Триединства нужно ограждать от жестокой правды,
– Да, я не спорю, - продолжала Каяра, - поначалу все это несомненно их напугает. Возможно, кто-то и правда надумает сбежать, скорее всего те же, что уже запаковали чемоданы.
– Соломон тебе и об этом поведал?
– Да.
– Я думаю, что они больше бегут от неизвестности. Боятся переворота. Опасаются, что ты захватишь Аресал. Просто хотят отдать его без боя и сохранить свои жизни. Они бегут в поисках мира, а не войны.
– Но война будет везде, куда бы они не отправились. Им нужно дать это понять прежде, чем они покинут одно из самых безопасных мест. Ты не считаешь, что позволить им сейчас уйти - это все равно, что лишить их шанса на спасение?
Володар молчал. Несмотря на то, что он был гораздо старше Каяры, и на то, что видел куда больше своей юной невесты, он и не подозревал, насколько уступал ей до этого момента. Весь его мир, в отличие от ее, был собран вокруг собственной жизни. Он не мыслил так широко, не думал обо всем так тщательно. Нет, Володар всегда беспокоился о других, всегда пытался сделать что-то во благо Триединства, но никогда бы не стал думать о будущем сбежавших солдат. Никогда бы не думал, какие опасности будут подстерегать тех, кто отвернется от него и его мира. Он беспокоился только о том, что видел перед собой. Он был слеп.
– И ты уверена, что они останутся? И будут сражаться вместе с нами?
– Не все. Я же не утверждаю, что среди них нет глупцов. Но и предавать их таким образом я считаю неправильным. Мы должны дать им выбор, но, чтобы они могли его сделать, они должны знать все. Иначе, наша совесть не будет чиста. Я не хочу нести ответственность за чью-то глупую смерть.
– Ответственность, - он рассмеялся.
– Это даже не твой народ.
– Не имеет значения. Это мой мир.
– Кажется, Кровавая Княжна решила весьма расширить свои владения.
– Володар, - она недовольно посмотрела на него.
– когда я сказала, что это мой мир, я не имела в виду, что я владею всем миром. Я хотела сказать, что это то, что мне дорого, что является для меня родным и важным, даже если на нем не стоит печать моего клана, это не значит, что я не могу назвать его своим. Муж же не владеет женой так же как рабыней? Но при этом он называет ее своей. У этого слова есть разные значения, и второе куда более глубже первого. Если первое рождено, чтобы забирать - владеть, то второе скорее для того, чтобы отдавать - наполнять. Наполнять собой, своими чувствами, ведь только так мы можем по-настоящему стать частью чего-то.
– Хорошо, я понял тебя, - Володар улыбнулся, сейчас он восторгался ей как никогда раньше, но при этом его сердце все еще оставалось не спокойным.
– Есть что-то еще, что тебя тревожит?
После этого вопроса улыбка сошла с его лица.
– Что ты собираешься делать с кланом Делая?
Глава 2.2
Возле фонтана, который, к слову, Каяра увидела сегодня без большого плотного покрывала впервые, уже собралась толпа. Староверы стояли ближе всего к каменному трехглавому дракону, что своими крыльями укрывал женщин и детей, видимо от какой-то опасности. Надпись на фонтане: "Триединство – единство душ и наших сердец. Храни мир и помни жертвы во имя его", была натерта до блеска. Скорее всего Совет ускорил ремонт фонтана в преддверии приезда большого числа гостей, от которых сейчас так усиленно прятался. Хотя, возможно, правители Триединства в большей степени прятались не от староверов, а от своих людей. Каяре все еще было сложно найти их поведению достойное объяснение. Правители, что боятся собственного народа - это было для нее смешно.
Только заметив приближение своей Кровавой Княжны верноподданные кодекса опустились на одно колено и приставив согнутую в локте руку к груди громко прокричали:
– Славься кодекс! Славься кровь матери его! Славься Ринса!
Воинственный клич, что в миг разлетелся по всему острову заставил граждан Триединства содрогнуться. Они и так старались держаться подальше от всего этого действия. Большинство из новообрядцев пытались скрыться тени деревьев, поглядывая украдкой на всю эту толпу.
Только вот увидев лицо монстра, ни один из них уже не сумел отвести взгляд. Каяра чувствовала страх, что витал в воздухе. И исходил он не только от жителей Аресала. Нет, выполнив положенное приветствие и подняв головы, подданные кодекса также узрели истинное лицо вальмирии. Хоть они и восхищались своей Кровавой Княжной от чистого сердца, ни один из них не был настолько глуп, чтобы забыть о ее главной слабости.
Обеспокоенные матери прижали поближе своих детей, мужья вышли вперед, чтобы хоть как-то обезопасить свои семейства. Но только один клан, стоявший почти в одной стороне с новообрядцами был готов броситься прочь в любой момент. По щекам их женщин катились слезы, они сжимали своих детей в объятьях настолько сильно, что их руки немели от волчьих хваток. Только одна из них стояла спокойно. Лурет Делая, мать предателя, что еще вчера пытался убить Княжну староверов, улыбалась самой доброжелательной из тех улыбок, что были направлены в сторону Каяры. По спине вальмирии пробежали мурашки. Она никогда не могла и подумать, что какая-либо женщина смогла бы так лучезарно приветствовать убийцу собственного сына.
Каяра прошла к фонтану. Володар отправился туда, где стояли солдаты Армии Триединства. Среди них, рядом с пятым генералом стоял и Ярослав, который тихо прошептал Дмитрию:
– Это пройдет. Скоро ее лицо вернется в норму. Просто часть пробуждения.
Это не скрылось от ушей Каяры, хотя ей и не хотелось бы этого слышать.
– Служители кодекса! А также жители Аресала!
– не всем из староверов понравилось, что их Княжна обратилась не только к ним, как и новообрядцам, которых в этот момент даже передернуло.
– В это нелегкое для нас с вами время, я рада видеть всех вас на земле нашей общей родины. Все наши предки некогда жили здесь рука об руку. Да, в то время их объединяла единая вера и единые цели. Они были едины мыслями и сердцем, но!
– она сделала небольшую паузу.
– И тогда у них тоже были общие враги. Пока им угрожала опасность, в лице расы калгал, они не видели меж собой различий. Но это не означает, что их не было! Если бы всех сердец был только один истинный путь, мы бы жили сейчас в совершенно другом мире. Мы бы и сами были другими.
Все слушали ее затаив дыхание. На лицах староверов читалось смятение, они совершенно не понимали, куда клонила их Княжна.
– Наши предки, несмотря на свои внутренние распри, а мы помним, что их было не мало, воины кланов сопровождали нашу историю почти с самого начала времен, смогли осознать, что только вместе они смогут победить своих врагов. Тех, что угрожали их существованию. Существованию всех пяти рас: оборотней, ведьм, вампиров, людей и, - она сделала небольшую паузу. Каяра уже заранее знала, как отреагируют граждане Триединство на следующее ее слово, - коргов. Пусть и последние две расы тогда не участвовали в той войне, оставшись в стороне. Люди, по причине того, что не могли ничем помочь, не имея должных сил для сражений. Корги, по причине того, что просто были не способны осознать необходимость союза. Но даже без них, им удалось сохранить наш мир, подарить нам жизнь, которая у нас есть сейчас.