Битва за Берлин. Сборник воспоминаний
Шрифт:
Полковник В.И. Сталин прибыл к нам на фронт немного раньше из 1 иак. Выпускник Качинского училища, Василий Иосифович начал войну инспектором-летчиком, под Сталинградом командовал 32-м гвардейским полком, потом 3-й гвардейской дивизией.
В ходе боев под Берлином он возглавил 286-ю истребительную дивизию. За успешные действия был награжден двумя орденами Красного Знамени, орденами Александра Невского и Суворова I степени, польским крестом Грюнвальда.
24 и 25 апреля на центральном участке фронта с целью быстрейшего окружения противника нашими войсками был осуществлен смелый маневр. 47-я армия в результате рассекающего удара в юго-западном и южном направлениях за два дня
Огненное кольцо вокруг Берлина замкнулось. Мы знали, конечно, что предстоит еще тяжелая борьба: численность окруженных войск, включая различные полицейские, охранные и специальные подразделения, достигала 166 тысяч человек. По данным разведки, гарнизон города располагал запасами продовольствия и боеприпасов более чем на 30 дней.
В штабе фронта мне сообщили, что генеральный штаб сухопутных войск и штаб оперативного управления вооруженных сил Германии во главе с генерал-полковником Йодлем поспешно эвакуировались в Баварию. Руководство обороной Берлина 24 апреля Гитлер возложил на командира 56-го танкового корпуса генерала Вейдлинга. Положение окруженных в Берлине гитлеровских войск непрерывно ухудшалось.
В то же время соединения 3-й армии генерала А.В. Горбатова, введенные в бой из резерва, выйдя в район северо-восточнее Кенигс-Вустерхаузена, резко повернули на юг и юго-восток и к исходу 25 апреля также соединились с частями 1-го Украинского фронта северо-западнее Миттенвальде. Немцы оказались окруженными и в районе города Вендиш-Бухгольц. Там находилось около 74 тысяч гитлеровцев, 1900 орудий и минометов и до 1000 танков и самоходок. 69-я армия во взаимодействии со 2-м гвардейским кавалерийским корпусом и 33-й армией начала бои по уничтожению попавшего в окружение противника.
Таким образом, в результате решительных действий в центре и на левом крыле нашего фронта силы врага оказались разобщенными и потеряли всякую возможность соединиться. Штурмовики и бомбардировщики наносили удары по котлам. Особенно зорко мы следили за районом Потсдама, где можно было ждать попыток противника разорвать кольцо. Туда были нацелены «илы» 2-й гвардейской штурмовой дивизии, 6-го корпуса и «яки» 3 иак.
Налеты «петляковых» и «туполевых» на Берлин становились все более массированными. Они сокрушали каменные громады, заслонявшие собой путь к центру города, куда пробивались с востока части нашего фронта и с юга 1-го Украинского. Штурмуя Берлин, мы использовали опыт, приобретенный при взятии Познани, Шнайдемюля, Кюстрина. Но здесь было значительно труднее, так как быстро менялась обстановка. Иногда приходилось откладывать намеченные вылеты и уточнять обстановку. На это уходило время. Большое количество войск, введенное в Берлин с разных направлений и разных фронтов, требовало от нас исключительного внимания при выполнении поставленных задач.
25 апреля мы осуществили серию ударов с воздуха под кодовым наименованием «Салют». Она была тщательно подготовлена. Наши истребители блокировали вражеские аэродромы, чтобы авиация противника не помешала нам.
Первый из массированных ударов производился с 13.00 до 14.00 896-ю самолетами, второй – с 18.30 до 19.30. В нем приняло участие 590 экипажей.
В этих ударах участвовала 241-я бомбардировочная авиационная дивизия. 67 Пе-2 этой дивизии подвергли бомбардировке резервы противника, сосредоточенные в парке Тиргартен, а другие объекты в центре города бомбила 301-я бомбардировочная дивизия полковника Федоренко. Действовать пришлось в сложных метеорологических
Несмотря на все трудности, семь групп «петляковых» быстро нашли цели и с горизонтального полета сбросили бомбы. Экипажи доложили о выполнении задания. На привезенных ими фотоснимках мы обнаружили, что «петляковы» разрушили несколько опорных пунктов и дзотов, две башни ПВО в Тиргартене, артиллерийские батареи, скопление техники и живой силы врага.
Массированным ударам наших летчиков предшествовал ночной налет на центр Берлина 600 Ил-4 18-й воздушной армии. В следующую ночь они снова подвергли бомбардировке центральные кварталы осажденной столицы гитлеровского рейха. Кроме того, «петляковы» 2-й воздушной также совершили 700 боевых вылетов по объектам в южной части Берлина. В результате произошли десятки сильных взрывов, были разрушены многие оборонительные сооружения врага.
Мне запомнилось донесение по радио командира 188-й бомбардировочной дивизии Героя Советского Союза гвардии полковника Пушкина. Он докладывал: «Под крылом Берлин, объятый пламенем. Столбы дыма и гари поднимаются до 2 километров. В городе идут жаркие бои».
В сложных условиях, когда по одним и тем же объектам действовали летчики разных армий, очень трудно было наладить четкое взаимодействие, особенно в полосе, где наступали войска двух фронтов – нашего и 1-го Украинского. Несмотря на тщательную подготовку, все же взаимодействие между воздушными армиями происходило не всегда гладко. Авиационные штабы получали линию соприкосновения с противником только к исходу дня. А ведь для тактического взаимодействия требовались все новые и новые данные.
Штабы общевойсковых армий обоих фронтов, фланги которых примыкали друг к другу, также очень редко получали взаимную информацию, слабо знали обстановку друг у друга и при постановке задач авиации не всегда учитывали ее. Командный пункт А.А. Новикова, безусловно, не мог справиться с согласованием тактического взаимодействия, его нужно было налаживать на уровне командиров авиадивизий, способных управлять и наводить части обоих фронтов. По нашему предложению командующий ВВС поручил соседям возглавить действия по разгрому с воздуха окруженной группировки врага юго-западнее Берлина. Это помогло улучшить связь между штабами и командными пунктами обеих армий, несогласованность была преодолена.
Чтобы лучше управлять авиацией над Берлином, мы организовали специальные пункты наведения. Их было два: один, главный, в полосе 8-й гвардейской армии назывался «Восточный», другой, вспомогательный, в полосе 5-й ударной армии – «Северный».
В чем состояла задача этих пунктов? Прежде всего – в точном выводе групп бомбардировщиков на объекты удара. Найти заданные цели было очень трудно даже при хорошей погоде: дым пожаров ограничивал видимость. Кроме того, не всегда была ясна обстановка в самом городе, где действовало много войск, продвигавшихся к центру с разных направлений.
Следуя к назначенным объектам, группы бомбардировщиков должны были проходить через пункт наведения, на подходе связаться по радио и получить подтверждение задач или перенацеливание. Пункт наведения, возглавляемый моим заместителем генералом А. С. Сенаторовым, находился в 12–18 километрах от переднего края у характерного ориентира – озера Нойзидлер-Зе. От него были известны курс и точные расстояния до характерных целей. При надежной связи с землей экипажи чувствовали себя увереннее даже при ограниченной видимости. Если же подтверждение не давалось, самолеты возвращались обратно.