Битва за бездну
Шрифт:
Вскоре она увидела, как на арену по выдвижной металлической лестнице спускается Цест. Ультрамарин был одет так же, как и Космический Волк, только в синих брюках — цвета его Легиона.
При виде противника Бриннгар энергично взмахнул цепным мечом.
Собравшиеся Астартес вели себя на удивление тихо, даже обычно буйные Кровавые Когти придержали языки и наблюдали молча.
— Это же безумие, — прошептала Каминска, с трудом сдерживая гнев.
— Нет, адмирал, — возразил стоящий возле нее Сафракс, — это решение проблемы.
Знаменосец Ультрамаринов выступил вперед. Как самый старший
— Начинается честный поединок между Лисимахом Цестом из Легиона Ультрамаринов и Бриннгаром Штурмдренгом из Легиона Космических Волков, — громко и торжественно провозгласил Сафракс. — Оружие поединка — цепные мечи, дуэль продолжается до первой крови на торсе или потери сознания. Потеря конечности или глаза, как и рана на передней части шеи, также заканчивает борьбу. Никаких доспехов, никакого стрелкового оружия.
Сафракс сделал небольшую паузу, чтобы убедиться в готовности обоих противников. Он увидел, что его брат-капитан примеривается к весу цепного меча и форме рукояти, а Бриннгар уже закончил готовиться и проявляет нетерпение.
— Дуэль решает судьбу капитана Мхотепа из Легиона Тысячи Сынов. К оружию!
Астартес обменялись воинскими приветствиями и опустили мечи: Бриннгар держал оружие обеими руками и немного сбоку, а Цест повернул клинок острием в пол.
— Начинайте!
Бриннгар с ревом бросился на Цеста, всю свою ярость вложив в удар плечом. Цест резко повернулся, уклоняясь от атаки, но предыдущий бой еще давал о себе знать, и удар пришелся в бок. Шквал боли захлестнул тело, отозвался в костях и черепе, но Ультрамарин выстоял.
В следующее мгновение на него обрушилась целая буря ударов, и цепные мечи со скрежетом скрещивались, теряя зубья и рассыпая фейерверки искр. Ультрамарин, перехватив меч обеими руками, сдерживал натиск противника, но был вынужден на шаг отступить, а затем, когда Бриннгар снова воспользовался огромной массой своего тела, опустился на одно колено.
— Мы не на сборном пункте, — ухмыльнулся Бриннгар. — Не жди от меня пощады.
— А я и не прошу, — отрезал Цест и, изогнувшись, высвободил свой меч, заставив Космического Волка покачнуться.
Ультрамарин не остановился на этом и решил воспользоваться полученным преимуществом, чтобы ударом снизу оцарапать корпус Бриннгара и тем самым положить конец поединку. Но старый Волк оказался хитрее и легким движением меча отвел оружие противника, а затем, пригнувшись, снова нанес удар плечом. Эта атака была не столь яростной и мощной, как первая, но тем не менее сильно тряхнула Цеста. Ультрамарин пошатнулся, а Бриннгар взметнул меч и опустил по крутой дуге, так что клинок мог легко обезглавить Астартес. Но Цест ушел от выпада, сделав кувырок, и зубья меча заскрежетали по металлическому полу, взметнув хлопья высохшей крови, оставшейся от поединка Пожирателей Миров.
Цест закончил кувырок уже на ногах. Двое Астартес, оказавшись лицом друг к другу, начали кружить по яме, собираясь с силами и отыскивая брешь в защите противника.
Бриннгар не привык долго ждать. Со злобным ревом он бросился на Ультрамарина, яростно взмахнув мечом.
Цест отразил выпад своим клинком, и оба цепных меча не выдержали сильнейшего столкновения — порвались цепи, удерживающие зубья.
Бриннгар отбросил ставшее бесполезным оружие и сильнейшим апперкотом в подбородок едва не сломал Ультрамарину челюсть. Второй удар отозвался выстрелом в ухе Цеста. Третий, угодивший в живот, подбросил его в воздух. Злобное рычание Космического Волка стало приглушенным и далеким, словно Цест опустился под воду.
Он смутно сознавал, что падает, а потом почему-то отметил, что его пальцы, опиравшиеся на металлический настил ямы для поединков, сжали что-то твердое.
Внезапно Цест почувствовал, что ему трудно дышать, и понял, что Бриннгар пытается его задушить. Как ни странно, но ему показалось, что он слышит сдавленные рыдания. Тряхнув головой, Ультрамарин попытался восстановить ясность мысли. Удара обоих кулаков по предплечьям Волка и одновременного толчка коленом в грудь хватило, чтобы ослабить хватку. Затем Цест сильно боднул противника в лицо, сломав тому нос и вызвав обильное кровотечение.
Снова ощутив пол под ногами, он увернулся от сокрушительного выпада Бриннгара, но недостаточно быстро, и удар кулака хоть и вскользь, но задел голову. Ультрамарин опять зашатался, перед глазами закружились темные пятна, и ему с трудом удалось сохранить сознание.
— Стоп, — выдохнул он, падая на колени.
Его вытянутая рука с зажатым зубцом от цепного меча указывала на корпус Бриннгара.
Космический Волк, прерывисто дыша и сжимая кулаки, опустил взгляд к тому месту, куда показывал Цест.
По животу из крошечного пореза, нанесенного зубцом, стекала тоненькая струйка крови.
— Кровь на корпусе, — с плохо скрываемым облегчением объявил Сафракс. — Победил Цест.
14
ПРЕСЛЕДУЕМЫЙ
ЕДИНСТВЕННЫЙ УДАР
МЫ ОСТАЛИСЬ ОДНИ
Время в варпе не имело большого значения. Недели превращались в дни, дни — в часы, а часы становились минутами. Время изменчиво. Оно способно растягиваться и сжиматься, идти в обратном направлении и даже пропадать в непостижимых глубинах беспредельной пустоты.
Оставив позади галерею и раскатистый смех Задкиила, Скраал оказался в непроницаемой темноте.
Скитание наугад, во время которого единственными звуками были вздохи «Яростной бездны», казалось, длится долгие годы, но вполне могло быть, что оно заняло лишь несколько недель или часов. Корабль покачивался, поворачивал, останавливался и дышал, словно плывущее по волнам Эмпирея первобытное животное. Ощущение жизни исходило от каждой поверхности: испарина на металле, порой проступавшие где-то кровь и машинное масло, гарь в воздухе. Тепло генераторов становилось дыханием, огонь доменных печей — выражением гнева и ненависти, в скрипе палубы слышались стоны наслаждения и раздражение. Возможно, сознание всегда существовало и, чтобы стать реальностью, ему не хватало только формы. Возможно, механикумы Марса, создавая остов, лишь предоставили оболочку уже существующему разуму.