Битва за Гималаи. НКВД: магия и шпионаж

Шишкин Олег Анатольевич

3

Но не только США интересовали советское правительство. Не менее заманчивой выглядела и перспектива привлечения в СССР британских инвестиций. Об официальном контакте речи в тот момент конечно же не шло, но зато разрабатывался план секретных переговоров с крупными фирмами и акционерными обществами Альбиона, которые еще до революции вкладывали свои капиталы в промышленность Российской империи. Самой крупной из таких компаний было акционерное общество «Лена Гулд Филдс» («Ленские золотые прииски»). До Октября оно занималось разработкой и добычей золота в Ленско-Витимском горном округе и прославилось «Ленским расстрелом» 1912 года, как,

впрочем, и небывалыми доходами. С приходом большевиков собственность компании была национализирована, но в условиях разрухи Советы не смогли поднять прииски и были вынуждены искать контакты с ее прежними акционерами, и даже с бывшими русскими акционерами Гинцбургом и Стахеевым.

Однажды на выставке в Бостоне Рерих разговорился с владельцем одной из галерей и торговцем произведениями искусства Чарльзом Пеппером. Во время беседы художнику было предложено посетить исландский остров Монхеган. Пеппер откуда-то знал о миссии Рериха в США и уже долго искал с ним встречи. Он представлял в данном случае интересы лорда Гарриса — председателя правления и директора лондонской штаб-квартиры «Лена Гулд Филдс». Остров Монхеган был тихой, затерянной территорией, и то, что доверенное лицо лорда Гарриса и держателей контрольного пакета акций предлагал его для встречи с делегатами «Лена Гулд Филдс», указывало на особый конфиденциальный характер этого свидания.

Рерих прибыл на остров на пароходе «Губернатор Дуглас» летом 1922 года. У него в кармане лежали предложения советского правительства, предназначенные заграничным акционерам (причем без разницы, были ли они эмигрантами или нет), способным вложить деньги в оживление прииска. Кроме того, теперь помимо Ленско-Витимского горного округа «Лена Гулд Филдс» предлагались для освоения запасы меди и железа на Урале (бывший Сысертский и Ревдинский округа) и Алтайские месторождения цветных металлов (Змеиногорский и Зыряновский районы). Инициативы Советов были приняты акционерами с интересом. Но при всей заманчивости ситуации они вели себя осторожно, опасаясь вкладывать деньги в страну, вставшую на борьбу с капитализмом. И потребовалось три года на то, чтобы правительство СССР и акционерное общество «Лена Гулд Филдс» пришли к подписанию концессионного договора, который был заключен в 1925 году.

4

А что же Шибаев? Владимир Анатольевич в это время плотно обосновался в Латвии. Бижутерия, мускус, кардамон, дешевые сорта цветочного мыла, чай, колониальные товары, а иногда даже и мотоциклы — все это он продавал, разъезжая по Европе. У него была своя клиентура в Германии и Прибалтике. Обычный коммивояжер-бродяга не вызывал подозрений, а разве что сочувствие— несчастный горбун со смещенным сердцем. И все же именно этот человек поддерживал связь с Советским посольством в Риге и его главой Араловым. Впрочем, у Шибаева в скором времени появляется помощник.

В начале 1921 года Чарльз Крейн представил Рериху гражданина Литвы, уроженца Каунаса, бывшего полковника царской армии Николая Викторовича Кордашевского, возвращавшегося через США в Прибалтику. Устав от кровавой экзотики Азии, русские офицеры предпочитали выезжать в Европу через территорию Америки. Не был исключением и Кордашевский. Крейн впервые встретился с ним в ставке Колчака, когда совершал поездку с гуманитарной миссией по Сибири. Скоро Рерих и полковник нашли общий язык. Сближение состоялось на почве мистики и мартинизма. Царский кирасир, выполнявший когда-то особые задания империи в Персии и Месопотамии, был увлечен восточной магией и гипнозом.

Биография Кордашевского выглядела достаточно экзотично. Накануне первой мировой войны он служил командиром эскадрона лейб-гвардии Кирасирского Ее Величества императрицы Александры Федоровны полка, квартировавшего в Гатчине. К тому времени полковник Кордашевский уже имел орден Святого Станислава 3-й степени, светлобронзовую медаль на Владимирской ленте в память столетия Отечественной войны 1812 года и персидский орден Льва и Солнца 4-й степени. Это был рослый мужчина— под два метра. В кирасирские полки других не брали.

В разгар войны Кордашевского командировали в Месопотамию под начало князя Бичерахова. Здесь находился особый объединенный англо-русский фронт в форме экспедиционного корпуса, сражавшийся против турок. Кордашевскому вменялось в обязанность координировать усилия русских и британских соединений. Экзотика Востока укрепила в его душе веру в чудесное, и Николай Викторович вполне созрел для вступления в какой-либо тайный орден.

В октябре 1917 года, когда русские части покинули фронт и нестройными рядами двинулись в Россию, Кордашевскому чудом удалось сквозь этот хаос пробиться в Сибирь и присоединиться к войскам Колчака. Скоро полковника прикомандировали к миссии британского генерала Нокса в качестве переводчика. В это время Кордашевский встретил уже знакомого нам Чарльза Крейна.

После краха белого движения на Дальнем Востоке полковник околачивался в Пекине. Шатаясь по его улицам, он даже подумывал, как и многие русские офицеры, уйти в Лхасу и наняться в армию Далай-ламы XIII. Для этого Кордашевский заручился поддержкой буддийского святого из провинции Алашань и даже получил от него письмо к иерарху Тибета. Все было готово для путешествия в горы, но в последний момент полковник передумал и решил возвратиться на родину, в независимую Литву, в родной Каунас.

В августе 1923 года офицер выехал в Берлин на встречу поклонников магии и спиритизма. В апартаментах гостиницы «Аделон» Кордашевский поведал Рериху о своих открытиях в области оккультного и о благоговении, которое он испытывал к имени художника. Во время беседы Николай Константинович убедился— перед ним человек, который так необходим для предстоящих событий, и вдобавок знающий Китай.

В процессе интенсивной переписки Рерих поручил Шибаеву наладить связь с Кордашевским. При последующих визитах в Каунас коммерсант настолько сблизился с полковником, что рискнул открыть ему некоторые цели их магической организации, и бывший кирасир их принял.

5

В то же время Рерих продолжал учреждать в Америке различные организации. Это были слабые организмы, находившиеся на полном иждивении американских бизнесменов, взявшихся за финансирование Рериховского музея в Нью-Йорке. В руководящий совет учреждения вошли Николай и Елена Рерих, Морис и Зинаида Лихтман, а также ведавший финансовыми вопросами маклер Луис Хорш.

В сентябре 1923 года Рерих основывает корпорацию «World Servis», которая имела номинал экспорт-но-импортного агентства с уставным капиталом в десять тысяч долларов. Основной ее задачей стала доставка в Советскую Россию малых партий зерна и карандашей в обмен на мех, шерсть, конский волос, рога и копыта. Главным партнером со стороны СССР часто выступало акционерное общество «Шерсть» — крыша советской разведки и контрразведки. Экспортным директором «World Servis» стал Владимир Шибаев, открывший контору компании на Елизаветинской улице в Риге. Основным корреспондентом «World Servis» в Советской России назначался Аркадий Вениаминович Руманов, бывший директор издательства А. Ф. Маркса и бывший главный редактор «Нивы».