Битва за Средиземное море. Взгляд победителей
Шрифт:
24 апреля несколько колонн войск вышли в назначенные пункты побережья. Усталые и голодные солдаты все-таки сохранили достаточно высокий боевой дух. Офицер связи ВМФ контр-адмирал Бейли-Громан писал: «Организованность и дисциплина отступающих к побережью войск были прекрасными, особенно если учесть, что они уже несколько недель вели арьергардные бои, от Салоник почти до мыса Матапан».
Этой ночью затемненные корабли подошли как можно ближе к берегу и стали на якорь. Немедленно к ним устремились десятки катеров и шлюпок, забитые солдатами.
Так началась первая из трех больших операций, в которых участвовал почти весь британский Средиземноморский флот. В трудную минуту он пришел на помощь армии, оказавшейся в крайне тяжелом положении. Во время этой фазы операции бомбардировщики Люфтваффе еще не перебрались на передовые аэродромы. Поэтому корабли успевали отойти достаточно далеко от берега и понесли
Судьба, которая ожидает любой корабль, задержавшийся у берега дольше положенного, ясно видна на примере транспорта «Сламат». 27 апреля он задержался в Навплии до 4.15. Вскоре после рассвета Ju-87 нашли его и быстро отправили на дно. На помощь транспорту были посланы эсминцы «Дайамонд» и «Райнек». Они подобрали около 700 человек, но сами были атакованы пикировщиками. Спасательные работы пришлось прекратить, и эсминцы полным ходом помчались в бухту Суда. Однако они были во второй раз атакованы германскими самолетами. Оба эсминца были потоплены. Погибли все, находившиеся на них, кроме 1 офицера, 41 матроса и 8 солдат.
Тем не менее, это был единственный случай серьезных потерь. Корабли вывезли из Греции 50 732 солдата, или 80 % войск, отправленных в эту страну. Большая их часть была доставлена в Египет, но около 16 000 человек должны были составить гарнизон Крита. Этот остров было решено удерживать любой ценой.
Перед началом новой фазы операции последовала небольшая передышка. Каннингхэм очень хотел дать хотя бы небольшой отдых своим крейсерам и эсминцам. С 15 марта, когда началась переброска войск в Грецию, они почти непрерывно находились в море. При этом практически ежедневно им приходилось отражать вражеские воздушные атаки, и многие корабли получили те или иные повреждения. Люди были измотаны. Однако отдыха они не получили. В очередной раз на суше сложилась катастрофическая ситуация, и от флота потребовали выправить положение. 20 апреля генерал Уэйвелл сообщил Комитету начальников штабов, что разведка обнаружила в Северной Африке германскую танковую дивизию. Он немедленно потребовал подкрепления, в особенности танки, чтобы иметь возможность отразить атаки противника. Премьер-министр заявил, что «судьба войны на Среднем Востоке, потеря Суэцкого канала, разгром и замешательство огромных сил, которые мы собрали в Египте, зависит от нескольких сотен бронированных машин». Он отмел прочь все возражения Адмиралтейства, которое после прибытия в Сицилию самолетов Люфтваффе не желало проводить сквозные конвои через Средиземное море. Еще до завершения эвакуации из Греции конвой из 5 транспортов с танками для Армии Нила вышел из Англии. Следовало попытаться провести его через Средиземное море. До Сицилийского пролива конвой должно было прикрывать Соединение Н, а потом — Средиземноморский флот. Операция, получившая кодовое название «Тайгер», была довольно сложной. Но в целом она следовала по знакомым рельсам.
Как обычно, адмирал Каннингхэм должен был использовать случай, чтобы доставить снабжение на осажденную Мальту. Один конвой состоял из 2 тихоходных танкеров с топливом, а второй — из 4 быстроходных транспортов. Каждый конвой прикрывали крейсера и эсминцы. Кроме них, имелось отдельное судно снабжения «Бреконшир» с топливом и боеприпасами. Этот транспорт уже начал свою опасную службу в качестве блокадопрорывателя. Во время одного из походов на Мальту «Бреконшир» и встретил спой героический конец. В данном случае он вышел из Александрии вместе с главными силами флота, которые состояли из линкоров «Уорспайт», «Барэм», «Вэлиант», авианосца «Формидебл», крейсеров «Орион», «Аякс», «Перт», быстроходного минного заградителя «Эбдиэл» и всех наличных эсминцев. Было решено использовать случай и отправить небольшое соединение для обстрела Бенгази. Обстрел планировалось провести дважды, когда флот будет проходить мимо этого порта туда и обратно.
Из Гибралтара вышло Соединение Н адмирала Сомервилла — «Ринаун», «Арк Ройял», «Шеффилд» и 9 эсминцев. Кроме конвоя, вместе с ним шли подкрепления для Средиземноморского флота — линкор «Куин Элизабет» и крейсера «Найад» и «Фиджи». Новым в этой операции было то, что из Англии на Мальту были отправлены 15 «Бофайтеров» 252-й эскадрильи. Эти самолеты должны были прикрывать с воздуха конвой «Тайгер», когда тот окажется восточнее Мальты.
Операция «Тайгер», которая в Адмиралтействе всем казалась чем-то вроде игры в русскую рулетку, на деле прошла поразительно спокойно. Только утром 8 мая итальянская авиация сумела обнаружить Соединение Н и конвой. В это время они уже находились южнее Сардинии. Итальянский флот уже не успевал перехватить их, даже если бы согласился рискнуть своими 2 оставшимися линкорами. Воздушные атаки в течение дня были слабыми и разрозненными. «Фулмары» с «Арк Роняла» легко их отбили, хотя флагман Сомервилла линейный крейсер «Ринаун» едва не получил попадание торпедой.
В сумерках у входа в Узости Соединение Н повернуло назад, его участие в операции завершилось. Конвой под прикрытием линкора «Куин Элизабет», крейсеров «Найад» и «Фиджи» и эсминцев пошел через мелководные, засеянные минами воды пролива Скерки. Светила яркая луна, и конвой был очень уязвим для атак вражеских торпедных катеров подводных лодок и самолетов-торпедоносцев. Но итальянцы даже не попытались атаковать его. Опасными были лишь мины, которые взяли свое. Транспорт «Эмпайр Сонг» подорвался на 2 минах. В трюме с боеприпасами начался пожар, и команда оставила судно. Немного позднее транспорт взорвался и затонул. Транспорт «Нью Зиленд Стар» тоже подорвался на мине, но повреждения оказались невелики.
Утром следующего дня конвой оказался под спасительным зонтиком «Бофайтеров» с Мальты, а во второй половине дня встретился со Средиземноморским флотом. В условиях плохой видимости и низких туч бомбардировщики Люфтваффе и Реджиа Аэронаутика не сумели найти его. Тем временем оба мальтийских конвоя торжественно вошли в Гранд Харбор. Их привел единственный оставшийся на Мальте тральщик «Глоксиния». Его магнитный трал подорвал около дюжины мин.
Эти конвои и Средиземноморский флот покинули Александрию 5 и 6 мая. 7 мая крейсер «Аякс» и 3 эсминца отделились от эскадры, чтобы ночью обстрелять Бенгази. Несмотря на яркий лунный свет и использование осветительных снарядов, англичане столкнулись с большими проблемами при выборе заслуживающих внимания целей. Но счастье им улыбнулось, и отряд сумел потопить в гавани 2 транспорта, груженные боеприпасами. Это был серьезный удар для Роммеля, который в тот же день сообщил командованию о роковых последствиях, которые будет иметь любой перерыв в доставке снабжения морем, «так как ситуация с припасами совершенно критическая». 1 мая единственный британский бомбардировщик среди бела дня отважно атаковал корабли в гавани Триполи. Он попал бомбой в судно с боеприпасами. Страшный взрыв разворотил причал, на который только что были выгружены танки и грузовики. Через 2 дня погибли еще 2 транспорта, когда случайно взорвались бомбы на одном из них.
Только ночью 10 мая вражеские бомбардировщики сумели атаковать Средиземноморский флот и конвой «Тайгер», используя чистое небо и яркую луну. Их встретил плотный зенитный огонь, и противник не добился успеха. На следующий день ухудшившаяся видимость и истребители «Формидебла» сорвали все атаки. 12 мая драгоценный груз из 238 танков и 43 разобранных «Харрикейнов» прибыл в гавань Александрии.
Фортуна действительно улыбается смелым. Она подарила англичанам густую низкую облачность в Центральном Средиземноморье, где в это время обычно стоит прекрасная погода. Но командование в Англии не обратило внимания на такое совпадение и начало планировать рискованные операции совсем недалеко от аэродромов Люфтваффе. Ни Каннингхэм, ни Сомервилл подобных заблуждений не разделяли. Каннингхэм писал: «Прошло много времени, прежде чем разочаровывающая правда была болезненно осознана дома». Это произошло после кровавых событий в водах, омывающих Крит.
Захват Крита был со стратегической точки зрения логичным следствием стремительного захвата германской армией Греции. Германское верховное командование этот логичный шаг сделало. Однако полностью наладить взаимодействие 2 видов вооруженных сил и добиться более серьезного успеха противнику не удалось. Отчасти этому помешали разногласия между партнерами по Оси, отчасти — плохое взаимодействие между Люфтваффе и Кригсмарине.
Германский флот полностью осознавал стратегическое значение Крита в борьбе за контроль над Средиземным морем. Но по соглашению между партнерами по Оси остров находился в итальянской зоне ответственности. Для германского флота настало время вмешаться, послав подводные лодки и малые корабли в Средиземное море. Одновременно германский Морской генеральный штаб попытался надавить на итальянцев, требуя более активных действий флота, но не преуспел. Люфтваффе уже в течение 5 месяцев играли главную роль в Средиземноморской кампании. Захват Крита был для них очень важен, так как остров мог служить промежуточной базой для воздушного моста в Киренаику. Он также позволял установить контроль над Восточным Средиземноморьем, включая Египет.