Битва за Средиземное море. Взгляд победителей
Шрифт:
Через несколько секунд линкоры на полной скорости отходили на север. Теперь «Формидебл» находился в 3 или 4 милях севернее места действия и мог видеть только оранжевое зарево в небе на юге. Внезапно на нас упал ослепительно яркий луч прожектора одного из линкоров. К нашему ужасу, луч удерживал нас. Мы почувствовали себя просто обнаженными, на нас были готовы обрушиться все мыслимые опасности. Мы знали, что флот все еще разыскивает «Витторио Венето». Ночью на размер корабля обращают больше внимания, чем на силуэт, особенно когда корабль появляется в луче прожектора. Каждую секунду мы ожидали вспышки орудийного залпа.
Каннингхэм пишет:
«Когда начался
У нас просто отлегло на сердце, когда прожекторный луч побежал дальше. Мы лишь моргали полуослепшими глазами, пытаясь снова приспособиться к ночной темноте.
Эсминцам «Стюарт», «Хэйвок», «Грейхаунд» и «Гриффин» было приказано добить вражеские корабли. Это произошло в 22.30. Через несколько минут Каннингхэм получил срочный сигнал тревоги от Мака и Придхэм-Уиппела, которые находились в нескольких милях северо-западнее. У него создалось впечатление, что они поддерживают контакт с остатками итальянского флота. Главнокомандующий хотел предоставить эсминцам свободу действий и не мешать любым атакам против больших и малых кораблей. Поэтому в 23.11 он передал приказ всем кораблям, не занятым уничтожением неприятеля, двигаться на северо-восток, что привело бы их на курс, параллельный курсу линейного флота. Целью адмирала было избежать неразберихи, которая легко могла возникнуть.
Сигнал имел очень несчастливые последствия, что лучше всего описывает сам Каннингхэм.
«Как мне видится сейчас, этот сигнал был плохо продуман. Я намеревался дать нашим эсминцам полную свободу атаковать любой корабль, который они заметят, и в то же время облегчить сбор флота утром. Так же предполагалось, что капитан 1 ранга Мак и его 8 эсминцев, находящиеся в 20 милях впереди нас, воспримут этот сигнал, как прямой приказ не отходить, пока не выполнят атаку. Однако этот же приказ, к несчастью, заставил вице-адмирала Придхэм-Уиппела прекратить попытки установить контакт с «Витторио Венето».
Флагманский штурман Броунригг также касается этого сигнала, считая его самым неудачным. Он пишет:
«В общей свалке, которая последовала, стало ясно, что наши линкоры могут быть торпедированы как вражескими эсминцами, так и нашими собственными. По этой причине я подготовил приказ «всем кораблям, не занятым уничтожением противника, отходить на северо-восток». Главнокомандующий согласился, и мы повели линкоры на северо-восток. Однако этот сигнал оказался крайне неудачным, так как он вынудил адмирала Придхэм-Уиппела, чьи крейсера висели на хвосте вражеского линкора, тоже повернуть на северо-восток, прекратив слежение. Этого не предусмотрели ни я, ни главнокомандующий, так как на всех учениях мирного времени подчеркивалось, что ни при каких обстоятельствах крейсера не должны прерывать такой контакт».
Барнард в свою очередь пишет:
«Формидебл» пристроился к колонне в 23.20. Линкоры продолжали движение без прикрытия. В это время на юго-западе вспыхнула ожесточенная перестрелка с использованием осветительных снарядов. Нам стало ясно, что итальянцы дерутся друг с другом, и нашим эсминцам выпадает редкая возможность собрать богатый урожай поврежденных кораблей. Адмирал решил выйти из боя на северо-восток, чтобы не возникло опасности боя между нашими соединениями».
Для линкоров бой завершился, однако ночь только начиналась.
ГЛАВА 14
ИСТРЕБЛЕНИЕ
Через 6 минут после срочного поворота на 90° вправо, чтобы уклониться от торпед, линкоры снова легли на курс 280° в кильватерной колонне. Через 2 минуты эсминцы были отделены, чтобы добить итальянские корабли.
Три головных корабля эскадры вице-адмирала Каттанео получили чудовищный удар. А ведь бой длился всего 3 минуты. За это время эсминец «Альфиери» был разнесен на куски 2 залпами «Барэма». Второй в колонне крейсер «Зара» получил 4 залпа с «Уорспайта», 5 — с «Вэлианта», 5 — с «Барэма». Третий корабль — крейсер «Фиуме» был поражен 2 залпами «Уорспайта» и 1 «Вэлианта». В ходе боя было трудно разобрать, что именно происходит. Мысли каждого участника сосредоточиваются на самом себе, на действиях, в которые он вовлечен. Однако сразу происходит много событий, какие-то одновременно, какие-то последовательно, одни связаны между собой, другие независимы, и все меняется каждую секунду. Прибавьте сюда элемент внезапности, дым, туман, темноту, мешающие наблюдениям, и вы сможете понять, насколько запутанным может быть ночной бой. В нем всегда сохраняется элемент неизвестности. В любой момент может последовать атака притаившегося врага, которую нужно успеть отразить. Маневрировать следует без малейшего промедления, иначе не удержать тактического преимущества.
Иакино пишет, что эскадра Каттанео была совершенно парализована от неожиданности, когда попала под огонь британских линкоров. Итальянские корабли не имели радара, приходилось полагаться на наблюдателей. Использовать в бою главный калибр никто не собирался, да и было это невозможно, так как для 8" орудий не имелось беспламенных зарядов, а вопросов наводки и управления огнем ночью просто никто не касался. Иакино также с восхищением пишет о точности и быстроте работы английских прожекторов. Он очень высоко оценивает техническую эффективность осветительных снарядов, использованных англичанами в этом бою. Он признает, что главный калибр «Фиуме» и «Зары» не был готов к бою, а все попытки что-либо сделать сразу оказались бессмысленны, так как пропало электричество. Взрывы британских снарядов сразу уничтожили все средства управления огнем.
Описав суматоху, царившую на «Заре», Иакино отмечает, что адмирал, капитан и старший помощник ушли на корму, когда было принято решение оставить корабль и затопить его подрывными зарядами. Отважный вице-адмирал Каттанео, о котором Иакино говорит в самых восторженных и хвалебных выражениях, не пережил этого боя.
Однако вернемся на сцену. «Альфиери», когда его видели в последний раз, весь объятый дымом, дрейфовал позади «Зары». «Фиуме» удалился вправо с сильным креном, весь пылая. «Зара», когда его видели в последний раз, еще двигался, но пожары вырвались из-под контроля. Теперь об остальных кораблях. «Пола» стоял на месте и его никто не беспокоил — Каттанео прибыл очень своевременно. Эсминцы «Джиоберти», «Кардуччи» и «Ориани» получили временную отсрочку, выйдя в атаку на линкоры. Они удрали, не получив серьезных повреждений, насколько известно. Когда их видели в последний раз, они поворачивали влево и начинали отход на запад. «Гриффин» и «Грейхаунд» ринулись в погоню за ними и повернули на юго-запад.
Ли-Барбер пишет:
«Все наши последующие маневры совершались вслепую, так как мы не видели никого, до тех пор, пока не натолкнулись на стоящий «Пола», ожидавший, кому бы сдаться».
Следующие комментарии Ли-Барбера показывают колоссальные трудности тех дней, которые расстроили многие усилия Каннингхэма. Ему всегда не хватало эсминцев. Ремонтная база флота была весьма слабой. Именно это объясняет, почему многие корабли не могли держать скорость на переходе и в бою.