Битва за Свет
Шрифт:
Клоп показал жестом Даше и Валере, водителю Фольксвагена, чтобы те ждали нас в машинах, и мы быстрым шагом последовали за мужиком. Клоп скомандовал нам с Андреем, чтобы мы не лезли в дом. Сказал, что он сам справится и вышвырнет оттуда преступников. Когда мы подошли к дому несчастного крестьянина совсем близко, то заметили, что в окнах бледнеет свет то ли от лучин, то ли от свечей. Замечу, что дом его стоял не особняком, а был третьим в ряду из семи – девяти подобных домишек, в окнах ни одного из которых света больше не было.
– Соседи есть? – шёпотом спросил Клоп мужика в тулупе.
– Нет, – чуть слышно ответил тот, – все давно разъехались или померли, одни мы тут остались.
Крадучись, мы все подошли к дверям неприметного деревянного домика, внутри которого находились пьяные отморозки. Это был самый обыкновенный брусчатый дом с покосившейся крышей; но его состояние по сравнению с соседними домами было очень даже неплохим. Мужик показал пальцем на входную дверь и жестом дал Клопу знак, что открывается она от себя. Клоп приложил указательный палец правой руки к губам, дав тем самым знак не подавать никаких звуков. Мы кивнули. Тогда Клоп чуть слышно щёлкнул затвором автомата Калашникова, сняв его с плеча, и взял его в правую
Убедившись, что сени пусты, Клоп очень осторожно сделал несколько шагов во внутрь… И тут он замер как вкопанный…
– Не дрыгаться, ясно?! – прозвучало мерзким голосом из-за двери, которая, будучи открытой внутрь дома, послужила укрытием для кого-то. Но кого?
– Автомат на пол кинул! Живо! – рявкнул тот, кто прятался за дверью. Клоп стоял не шевелясь. Очевидно, к его виску был приставлен ствол пистолета, скрываемый от наших взоров густой пеленой тьмы. Клоп кинул автомат на пол. У меня перехватило дыхание. Я не знал, что делать: стоять ли на месте либо кинуться бежать назад и звать на подмогу ещё трёх вооружённых до зубов бойцов; двое ехали в салоне «Транспортёра», да плюс Валерка – водитель. Но я стоял как вкопанный, равно как и Андрей, и почему-то боялся даже пошевелиться. Тут плавно приоткрылась дверь, ведущая в комнату, и полоска тусклого света разлилась по полу. В двери появился силуэт. Он неспешно сделал два шага из комнаты в сени, и в силуэте теперь можно было увидеть здорового мужика с автоматом в руках. Дуло автомата смотрело в нашу сторону, палец мужика лежал на спусковом крючке.
– Так, ни звука, ни шороха, – пробасил человек с автоматом в руках. – Актёр, иди сюда. Мужичонка, семь минут назад так слёзно умолявший о помощи, мигом скользнул в комнату.
– Вы двое! – скомандовал здоровенный мужик нам с Андреем, – руки за головы, не то пристрелю как псов, ясно?
Мы с Андреем покорно заложили руки за головы.
– Гоги, обыскать их! – по-прежнему командовал верзила.
Из комнаты вышел мужчина с кавказскими чертами лица. Он был вооружён пистолетом. Гоги ловко ощупал с ног до головы Клопа и с лёгким кавказским акцентом отрапортовал: «Чистый!» Затем обыскал и нас с Андреем и, не найдя у нас никакого оружия, отошёл от нас на несколько шагов в глубь сеней.
– Актёр, слышь? – крикнул тот, что с автоматом, в сторону приоткрытой двери в комнату. – Сколько их там всего?
В дверном проёме появился этот актёр, заманивший нас в западню, и ответил: «Там ещё девка и водитель микроавтобуса».
– Что везёте, откуда и куда едете, отвечать! – очень мерзким и скрипучим голосом протянул последнее слово бандит, чей пистолет был приложен к виску Клопа из-за входной двери.
– Молодежь – гражданские, – с невообразимым для меня спокойствием отвечал бандитам Клоп, – я – бывший военный, их сопровождаю из Москвы в Питер. – Клоп на ходу придумал историю, как можно более подчёркивающую, что, кроме Клопа, никто и ничем бандитам не угрожает. Я сразу смекнул, зачем он так придумал: заикнись мы о том, что в машине нас ждут ещё три матёрых бойца – нас тут же расстреляли бы, почувствовав опасность. А так, разоружив единственного вооружённого Клопа, бандиты убедились в своём преимуществе, и у нас появился шанс на более благоприятное развитие событий, нежели моментальный расстрел…
– Водитель ваш вооружён? – поинтересовался бандит с басовым голосом.
– Нет, он просто водитель. Единственный охранник – я, – отвечал Клоп и, судя по всему, своей невозмутимой интонацией удивлял не только нас с Андреем, но и наших возможных палачей.
– Так, хлопцы, – скомандовал своим товарищам их, как нам показалось, главный, разговаривающий утробным басом, – сейчас идём дружно, раскулачим товарищей, а потом, если себя нормально вести будут, тут и оставим, а плохо если – в поле расстреляем к чертям, ясно? – все утвердительно хмыкнули. – А вы, – обратился он к нам, – чтоб ни звука, ни шороха, понятно? А то пулю в голову без разговоров, врубились?
Мы кивнули. Затем нам приказали с заложенными за голову руками идти по направлению к машинам, а сами бандиты шли шагов в пятнадцати позади нас. Всего их было четверо: главный, Гоги, тот, что первым приложил пистолет к виску Клопа из-за двери и треклятый Актёр, заманивший нас в западню. Главный держал нас на прицеле своего автомата, Гоги взвёл трофейный автомат Клопа и тоже держал нас на мушке, а остальные двое шагали за нами с пистолетами в руках. Мне до этого никогда не приходилось быть под прицелом как, очевидно, и Андрею. Мне было безумно страшно. Руки, заложенные за голову, тряслись, во рту пересохло. Хотелось со всех ног просто побежать куда-нибудь, но какой-то оставшийся не заглушённым чувством животного страха кусочек моего мозга предостерегал меня от такой глупости. Мысли вертелись в голове со скоростью света: за те полпути от домика до наших машин, которые мы успели пройти за пару минут, я мысленно проиграл в мозгу множество вероятных сценариев развития событий. Первым, и наиболее, как мне казалось, реалистичным сценарием, был самый плачевный для нас. Я думал: «Почему нас не расстреляли? Ну почему? Времена сейчас такие, что твори беспредел – не хочу! Всё, совсем скоро, вероятно, наступит конец нам всем, как саранче на полях, после облёта их самолётом, распыляющим ядохимикаты. Поэтому ни тебе уголовных дел, ни тюрьмы. Да ничего тебе не будет за расстрелянных посреди безлюдной трассы людей. Даже искать никого никто не станет. К тому же бандюги эти со своим актёром наверняка не первых нас таких тут заловили, а у них это на потоке, да трасса какая: Москва – Петербург… Ну явно они нас не расстреляли ещё только по одной причине: хотят убедиться, что мы их не обманули в том, что больше в микроавтобусе никого, кроме водителя, нет, и ведут нас в качестве заложников на крайний случай. И ведь, если бы никого с нами больше не было, убедившись в этом, моментально расстреляли бы. Но сейчас они подойдут к «Транспортёру», дёрнут ручку двери, а в салоне двое военных. Что будет? Нами прикроются как живыми щитами, затащат нас в машину, отвезут и расстреляют через два километра? Или успеют уложить ничего не подозревающих бойцов до того, как те успеют пикнуть? Но и в таком случае нас непременно расстреляют – это как пить дать. Мало того, что как-то не вызывают доверия слова «если себя нормально вести будут, тут и оставим…» таких профессиональных преступников, какими казались эти четверо, так Клоп их ещё и обманул, что с нами нет больше никого. Не-ет, точно пошли последние минуты наших жизней. Явно этим гадам не нужны живые свидетели. Да и место у них тут, видимо, хлебное. Расстреляют, зароют в поле, а завтра ночью снова Актёра на работу отправят – света фар ждать, машины тормозить и умолять очередных жертв «помочь» несчастным жене и сыну…» Примерно так выглядел первый вариант развития событий, который пришёл мне в голову. Второй вариант был более обнадёживающим… По второму варианту, который я мог себе представить, каким-то чудом мы – трое пленных – должны были избежать вражеских пуль, в то время как трое бойцов, ожидающих нашего возвращения, должны были вступить в бой с противником и одолеть его. Мне очень хотелось надеяться именно на второй сценарий, но внутренний голос отрезвляюще шептал: «Каким образом ты планируешь выскочить из-под носа у матёрых и вооружённых уголовников, в нескольких шагах за твоей спиной ведущих тебя на прицеле? А как, по-твоему, бойцы, сидящие в микроавтобусе, догадаются, что вы придёте под дулами автоматов, и нужно будет исхитриться и оперативно нейтрализовать врага?» Внизу живота у меня как-то неприятно заныло, как бывает обычно перед лицом чего-то страшного. И вот до машин нам осталось пройти метров пятьдесят. Водитель «Транспортёра» уже развернул машину, и теперь она стояла к нам «лицом». Свет фар Фольксвагена, стоящего на несколько метров по ходу нашего движения ближе, чем Хонда, слепил нас, но в этом и был расчет бандитов: если бы с нами были представляющие им угрозу люди, то они могли чётко видеть, что нами прикрываются, как живым щитом. А такие люди были, и они, действительно, видели, что мы идём, и идём не одни.
Главный бандит подошёл к водительскому месту «Транспортёра», а Гоги с Петруччо (так наши недруги называли в разговоре между собой того, который первым встретил Клопа и гнусавил из-за двери), прикрывшись нами с Андреем и держа пистолеты у наших висков, остановились метрах в двух позади. Актёр стоял за ними с перевешанным через плечо автоматом Клопа.
– Где водила? – зло и нервозно вскрикнул главный, обнаружив, что водительское место машины пусто.
– Может, в салоне, там еда есть… – по-прежнему с поразительным спокойствием отозвался Клоп, но достаточно громко. Видимо, чтобы уж точно его голос услышали бойцы, сидящие в салоне. Там же, по моим предположениям, сидел и водитель. Может он, завидев нас, ведомых под дулами автоматов, воспользовался включенными ксеноновыми фарами, слепящими нас и бандитов, и быстро перелез в салон? В любом случае сам факт того, что водителя не было на месте, как-то подбодрил меня; я подумал, что экипаж Клопа – гуру военного дела и, скорее всего, они что-то придумают, если уже не придумали, и для нас, может быть, ещё не всё потеряно.
– Ты, амбал, – скомандовал Клопу басоголосый, – подошёл к двери! – бандит махнул дулом автомата в сторону двери салона «Транспортёра».
После этой команды главный из гадов пропустил Клопа вперёд и ткнул дуло автомата ему под рёбра. Оба подошли к правому боку микроавтобуса.
– Теперь пла-авненько открываем дверь… – велел Клопу бандит и взор его уставился на дверь микроавтобуса. Клоп медленно взял ручку, щёлкнул ею и плавно потянул дверь влево. Мы с Андреем сглотнули, подумав: «Всё, сейчас каюк нам всем настанет». Я же боялся больше всего за Дашу, сидевшую в Хонде, наблюдающую за всем происходящим и совершенно беспомощную. Если нас сейчас всех расстреляют, то, что будет с ней? Этот вопрос промелькнул у меня в голове, после чего мне сделалось совсем невыносимо. Что же произойдёт в ближайшие секунды? Бойцы в Фольксвагене попытаются нейтрализовать угрожающего Клопу верзилу? Но он скорее прихлопнет Клопа, прежде чем те успеют пошевелиться…
Когда дверь полностью открылась, и мы уже ждали чего-то страшного, к огромному нашему удивлению ничего не произошло. Бандит, взяв по-прежнему приставленный к боку Клопа автомат в правую руку, левой шустро вытащил из кармана куртки бывший фонарик Клопа и посветил в салон «Транспортёра».
– Ух ты! – присвистнул главный разбойник. – У них тут пулемет… Представляете, парни?
– Ну ни хрена ж себе! – противным голосом брякнул Петруччо.
Вдруг, в ту же секунду, басоголосый внезапно повалился на землю и, падая, несколько раз пальнул из автомата одиночными. Пули прошлись рядом с головой Клопа, но никакого вреда ему не нанесли, а улетели в воздух. От неожиданности, да и от испуга, я, что было сил рванул назад, одновременно стараясь упасть на землю и подсечь стоящего у меня за спиной Петруччо. Андрей же, как я заметил краем глаза, резко развернувшись, попытался схватить за руку державшего его на прицеле Гоги. Затем я лишь только услышал два пистолетных выстрела, но не видел, что произошло. У меня получилось сбить с ног гнусавого бандита, после чего я вскочил и побежал к Фольксвагену. Актёр, моментально щёлкнув затвором автомата, несколько раз пальнул в мою сторону, но, к счастью, я успел забежать за «Транспортёр». Одновременно с тем, как я скользнул за машину, из-за неё выскочили два бойца в бронежилетах, присели на корточки по обоим бокам микроавтобуса и начали стрелять по бандитам. Тут я понял, почему упал главный бандит: Валерий лежал под машиной и резко дёрнул негодяя за ноги, от чего тот повалился на землю.