Битва желаний
Шрифт:
— Ник! — сказал он. — Посмотри на свитер, который Лорен подарила мне на день рождения. Она связала его сама. А я принес тебе кусок праздничного пирога, который она тоже сама испекла. — Не обращая внимания на застывшее лицо Ника, он усмехнулся и добавил:
— Я должен вернуться вниз. — И, повернувшись к Лорен, сказал:
— Увидимся позже, дорогая.
Затем он вышел. Лорен растерянно смотрела в спину уходящего Джима. Вдруг Ник схватил ее за плечи и затряс.
— Ты, маленькая мстительная сучка, ты подарила ему мой свитер. Что еще он получил
— Что еще? — громко повторила Лорен. — О чем ты говоришь?
Он крепко сжал ей руки:
— Твое восхитительное тело, моя дорогая! Вот о чем я говорю.
Осознав, что он имеет в виду, Лорен рассвирепела:
— Как ты смеешь оскорблять меня, ничтожный лицемер! — Она вырвала руки. — С тех пор как мы знакомы, ты все время повторяешь мне, что совершенно нормально, если женщина удовлетворяет свои сексуальные потребности с любым мужчиной, который ей нравится. И ты, — она буквально выплескивала на него свою ярость, — ты смеешь оскорблять меня! Ты, претендент на звание американского Казановы!
Ник отшатнулся от нее. Тихим, угрожающим голосом он сказал:
— Убирайся, Лорен.
Она выбежала из кабинета, а он подошел к бару и налил себе виски. Ярость и боль душили его.
У Лорен есть любовник. Возможно, несколько любовников. Она уже больше не та маленькая глупышка с сияющими глазами, которая наивно думала, что люди должны быть влюблены друг в друга, чтобы заниматься любовью. Ее прекрасное тело теперь обнимают другие. Он представил себе обнаженную Лорен в объятиях Джима.
Он залпом выпил виски и налил еще, чтобы заглушить боль и остановить разыгравшееся воображение. Взяв бокал, он сел на диван и закинул ноги на стол.
Спиртное медленно начало действовать, и ярость утихла. На ее месте осталась лишь щемящая пустота.
— Что с вами случилось? — требовательно спросила Лорен у Джима на следующее утро. Он ухмыльнулся:
— Считай это дружеским розыгрышем.
— Хорош розыгрыш! — взорвалась она. — Вы не представляете, как он рассвирепел. Он оскорблял меня. Я думала, он сошел с ума.
— Да, — удовлетворенно подтвердил Джим, — он сходит с ума по тебе. Мэри тоже так считает.
У Лорен от удивления округлились глаза.
— Вы все сумасшедшие. Я же вынуждена работать с ним. И как мне это теперь делать?
— Очень осторожно, — посоветовал Джим.
Через час Лорен поняла, что Джим имел в виду. Все последующие дни она чувствовала себя так, как будто ходила по тонкой проволоке. Ник начал работать в бешеном темпе, который держал всех, от его заместителей до курьеров, в диком напряжении. Все старались угодить ему и избежать вспышек гнева.
Если он был доволен чьей-нибудь работой, то вел себя с холодной вежливостью, но если ему что-либо не нравилось, а обычно так оно и было, он обрушивался на человека с таким гневом, что у Лорен застывала кровь в жилах. От его едкого сарказма вице-президентов бросало в жар, а у операторов на глазах появлялись слезы. Руководители дочерних фирм уверенно входили в его кабинет, но через несколько минут вылетали вон и обменивались предостерегающими взглядами с другими сотрудниками.
К середине следующей недели атмосфера на восьмидесятом этаже накалилась до предела. Паника охватила все отделы и распространилась по этажам. Никто уже не смеялся в лифтах и не сплетничал у копировальных машин. Только Мэри Калахен оставалась спокойна. Лорен даже казалось, что настроение у нее с каждым часом улучшается. На нее единственную не распространялись едкие замечания Ника.
С Вики Стюарт, которая звонила по крайней мере три раза в день, Ник был чрезвычайно мил. Как бы он ни был занят, у него всегда находилось время для Вики. Разговаривая с ней, он с улыбкой откидывался в кресле. Из кабинета Мэри Лорен слышала его соблазнительный, немного хрипловатый голос, который менялся, когда он говорил с этой женщиной, и сердце у нее начинало бешено колотиться.
В среду Ник собирался в Чикаго, и Лорен с нетерпением ждала этого момента. Ей нужно было отдохнуть от выражения подчеркнутого отвращения, которое появлялось у него на лице при виде Лорен. Она чувствовала, что теряет контроль над собой, и лишь усилием воли сдерживала подступавшие слезы.
За два часа до отъезда Ник позвал Лорен в конференц-зал, чтобы помочь Мэри стенографировать. Совещание по финансовым вопросам было в самом разгаре, Лорен сосредоточилась на работе, и вдруг раздался резкий голос Ника.
— Андерсон! — рявкнул он. — Если вы сможете заставить себя отвести взгляд от бюста мисс Деннер, то совещание закончится быстрее.
Щеки Лорен чуть порозовели, а лицо пожилого Андерсона ярко вспыхнуло.
Как только совещание закончилось и все присутствующие ушли, Лорен, не обращая внимания на предостерегающие взгляды Мэри, резко повернулась к Нику:
— Я надеюсь, ты удовлетворен! Ты не только оскорбил меня, но чуть не довел до инфаркта этого бедного старика. Что ты еще намерен предпринять?
— Уволить первую женщину, которая раскроет рот, — ответил он холодно.
Пройдя мимо нее, он вышел из конференц-зала.
Ярость Лорен перешла все границы, и она бросилась за ним. Но Мэри остановила ее.
— Не спорьте с ним, — сказала она, улыбаясь вслед Нику. Мэри выглядела так, как будто увидела чудо. — В таком настроении он уволит вас, а потом будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. — Когда Лорен остановилась в нерешительности, Мэри дружелюбно добавила:
— Он не вернется из Чикаго до пятницы, и у нас будет два дня передышки. Завтра мы позавтракаем где-нибудь вместе. Скажем, у Тони. Мы заслужили это.
На следующее утро офис без Ника показался ей непривычно пустым и мрачным. Лорен пыталась убедить себя, что ей это нравится, но на самом деле это было не так.
Днем они с Мэри поехали в ресторан Тони, куда Лорен позвонила заранее. Администратор в обычном черном костюме стоял у входа в зал. Навстречу женщинам быстро шел сам Тони. Лорен удивленно наблюдала, как он крепко обнял Мэри.