Битва желаний

Макнот Джудит

— Джим, — позвала она, когда он и Эрика приблизились к ней.

Джим повернулся, и Лорен вся сжалась от его резкого взгляда.

— Мне нечего тебе сказать, — коротко бросил он.

Надежда умерла, и вместе с ее смертью пришла блаженная бесчувственность, состояние полного оцепенения. Она спрятала замерзшие руки в карманы твидовой юбки и пошла вниз по улице. Через несколько шагов ее остановил Джим, взяв за руку и развернув к себе.

— Подожди, — тихо проговорил он, выражение его лица было все таким же враждебным. — Возьми

мой пиджак.

Лорен осторожно освободила руку.

— Не трогайте меня, — сказала она спокойно. — Я не хочу, чтобы кто-нибудь до меня дотрагивался.

В его взгляде проскользнула тревога, которую он тут же подавил. Он не собирался ее жалеть, но…

— Возьми, — повторил он, начиная снимать пиджак. — Ты замерзнешь до смерти.

Лорен не видела ничего плохого в перспективе замерзнуть до смерти. Не обращая внимания на протянутый пиджак, она вопросительно посмотрела на Джима:

— Вы верите тому, чему поверил Ник?

— Каждому слову.

Лорен с достоинством подняла залитое дождем лицо:

— В таком случае мне не нужен ваш пиджак. Повернувшись, она на секунду остановилась.

— Но ты можешь передать кое-что Нику, когда он узнает правду. — Стуча зубами от холода, она продолжила:

— С-скажи ему, чтобы он никогда не смел приближаться ко мне. С-скажи ему, чтобы он держался от меня подальше!

Не задумываясь над тем, куда идет, Лорен автоматически шла вперед и, пройдя восемь кварталов, пришла к единственным людям, которые могли принять ее, не попросив ни цента. Она пришла к ресторану Тони. Замерзшим кулачком она постучала в заднюю дверь. Ей открыли, на пороге появился Тони в черном смокинге, странно контрастировавшем с шумом и чадом кухни за его спиной.

— Лори? — изумленно спросил он. — Лори! Dio mio! Доминик, Джоу, — закричал он, — идите скорее!

Лорен проснулась в теплой, уютной постели и, открыв глаза, увидела незнакомую, но очаровательную комнату. Оглядевшись, она поняла, что находится в квартире над рестораном. Жена Джоу уложила ее вчера спать после теплой ванны и горячего ужина. Она не умерла от случившегося. «Жаль», — мрачно подумала Лорен.

Интересно, когда Ник обнаружит, что она изменила цифры на копиях. Если хотя бы один контракт достанется «Синко», Ник обязательно поинтересуется, как это произошло. Он удивит ся, почему Витворт не назначил меньшую, чем «Синко», цену, и, возможно, сравнит копии, которые сделала Лорен, с оригиналами.

Но может случиться и так, что кто-то еще, кроме «Синко»и компании Витворта, получит эти контракты, В этом случае Ник всегда будет считать, что она предала его.

Лорен откинула тяжелое стеганое одеяло и встала. Ей было слишком плохо, чтобы думать о таком варианте.

Она почувствовала себя еще хуже, когда через несколько минут вошла на кухню и услышала, как Тони говорит по телефону. Все его сыновья сидели за столом.

— Мэри, — услышала она его голос, — это Тони. Дай мне Ника.

Сердце Лорен сжалось, но было поздно останавливать Тони, поскольку он уже начал свой монолог.

— Ник, это Тони. Тебе лучше прийти сюда. Что-то случилось с Лори. Она появилась вчера вечером совсем замерзшая, без пальто, без сумки, без ничего. Она не говорит, что случилось, она не позволяет никому дотронуться до нее, за исключением… Что? — Его лицо потемнело от гнева. — Может быть, ты не будешь говорить со мной в таком тоне, Ник! Я… — Он остановился на секунду, затем положил трубку, посмотрев на нее так, как будто у нее выросли зубы. — Ник повесил трубку, — объяснил он своим сыновьям.

Его взгляд остановился на Лорен, стоявшей в дверях.

— Ник сказал, что ты крала у него информацию и что ты любовница его отчима. Он сказал, что больше не хочет слышать твоего имени и, если я еще раз заговорю с ним о тебе, его банк откажет мне в займе, предназначенном для реконструкции ресторана. Ник сказал мне это. Он так со мной говорил! — как будто не веря, повторил Тони.

Лорен, побледнев, сделала шаг вперед:

— Тони, вы же не знаете, что случилось.

— Я знаю, как он говорил со мной, — сказал Тони, скулы его дрожали.

Не обращая внимания на Лорен, он с яростной решимостью вернулся к телефону.

— Мэри, — сказал он в трубку, — пусть Ник немедленно подойдет.

Он помолчал, пока Мэри, по-видимому, задавала ему какой-то вопрос.

— Да, — ответил он. — Ты уверена, что это Лорен? Что? Да, она здесь.

Тони передал трубку Лорен. Выражение его лица было таким злым и обиженным, что ей стало не по себе. . — Ник не подходит, но Мэри хочет поговорить с тобой.

Со смесью надежды и страха Лорен взяла трубку:

— Алло, Мэри?

Голос Мэри был холодным как лед:

— Лорен, ты и так причинила нам достаточно горя. Если у тебя осталась хоть капля совести, не вмешивай в это Тони. Слова Ника не пустая угроза, он действительно сделает то, что сказал. Ясно?

Сердце Лорен сжалось от боли.

— Абсолютно ясно.

— Хорошо. Теперь оставайся в течение часа там, где ты есть. Наш юрист привезет тебе вещи и разъяснит твое легальное положение. Мы собирались известить тебя через Филипа Витворта, но так будет даже проще. Прощай, Лорен.

Лорен присела около стола, боясь поднять взгляд на мужчин, которые теперь будут смотреть на нее с такой же неприязнью, как Джим и Мэри.

Рука Тони легла на ее плечо, и Лорен тяжело вздохнула:

— Я уйду, как только появится юрист с моей сумкой.

Она медленно подняла глаза. Но вместо ненависти, которую она ожидала увидеть, Тони и его сыновья смотрели на нее с беспомощным сочувствием. После всего случившегося Лорен было легче вынести враждебность, чем доброту, и эти взгляды разрывали ей сердце, разрушая ту стену, за которую она спрятала обиду и горе.