Битва
Шрифт:
Магомед перестал стонать и корчиться, поднялся с пола. Взгляд его был полон ненависти – номер не прошёл.
«А всё вот этот русский, что с ноутбуком сидит. Он бумажку написал, и следователь успокоился. Кто он? Почему следователь его слушается? Начальник? Вроде по возрасту не вышел. Но и не стенографист, это точно, следователь мои ответы ручкой в протокол записывает».
Володя решил проявить активность, поскольку время уже поджимало, этот Махмуд мог насторожиться и приступить к перевозке снаряда в город. Может быть, они обмениваются
Володя закрыл глаза, сосредоточился: надо было отбросить все свои мысли и желания и войти в мысли главаря.
Получилось, пошли обрывки воспоминаний. Вот издалека заброшенное здание из красного кирпича на Обводном канале, перестрелка. Один человек падает, к нему подбегают двое. Потом, после звонка, приезжают «Скорая» и полиция. И в поле зрения Магомеда мельком попадает он, Володя. Правда, Магомед тут же уходит, опасаясь прочёсывания местности, проверки документов.
Потом наслоились другие воспоминания, к делу не относящиеся. Оп! Катер на реке, машины на набережной – и опять мелькает Володя. По всей видимости, это сбило с толку Магомеда, он принял его за сотрудника ФСБ. Если Магомед был у здания на Обводном канале, это объяснимо: пришли вдвоём, Магомед перестраховался, а его подельник нарвался на пулю. Но как Магомед оказался на набережной Мойки, когда сотрудники искали там контейнер в воде? Второй эпизод списать на случайность нельзя.
И у Володи родилось подозрение: а нет ли среди сотрудников ФСБ или смежных с нею служб предателя? Магомед не мог случайно попасть на набережную, он появился там целенаправленно. А поскольку выезд, да ещё и с привлечением катера, был довольно быстрым по времени, предупредить главаря можно было только по телефону. Надо срочно сообщить Толкачёву. В управлении есть «крот», и сейчас он может поставить в известность Махмуда. Или хуже того, получив приказ, заставить Магомеда замолчать навеки, скажем, отравить его.
Володя уже собирался встать, чтобы направиться к Толкачеву, как вдруг в воспоминаниях Магомеда появилось нечто новое и весьма интересное. Портовые краны, суда у причальной стенки, рельсы, платформы с контейнерами, вагоны и цистерны с грузами. Где это? Это мог быть любой порт России. А то, что порт именно российский, было ясно по надписям на вагонах, на кранах, пакгаузах.
Вот Магомед заходит в двухэтажное здание, но ни с кем не контактирует, выходит, поворачивает за угол. Через секунду следом появляется человек в форме таможенника.
– Ты зачем здесь, Магомед? Я же говорил тебе не раз: на работу ко мне не приходи.
– Дело важное, Махмуд!
– Тс, тихо! Здесь меня знают под именем Сергей.
– Пусть будет так. У меня неприятности. Один человек убит при попытке достать контейнер из тайника, ещё один снаряд подняли со дна реки. По телефону я побоялся сообщить.
– Известия плохие! Учитывая, что
– Думал уже, если только торгаш Гасан… Но он всего лишь исполнитель и места хранения снарядов не знал.
– Хорошо. Я отдам приказ парням, пусть заберут снаряд с прежнего места и перевезут сюда, в порт. Тут можно танк спрятать, и никто не найдёт. Надо продержаться ещё немного. А как начнётся международный форум, так и взорвём. Замолчать акцию не получится, будет слишком много жертв. И ещё: полагаю, что спецслужбы могут глушить телефоны, сигнал о взрыве может не пройти. Лучше, если его приведёт в действие смертник.
– У меня есть такой, Темирбек. Его можно использовать втёмную, но даже если сказать напрямую, он не откажется.
– Отлично! Я тебе позже скажу решение. Встреча в городе на старом месте. Ко мне больше не приезжай, тут много завистников. Вдруг решат, что ты договариваешься со мной о том, чтобы пропустить товар за бакшиш? Ещё начальству стуканут. Сам понимаешь, мне это место досталось с трудом, и терять его нельзя. Да и парни из группы почти все здесь пристроены – в охране, такелажниками, сцепщиками.
– Прости, Махмуд. Я помню, но обстоятельства так сложились.
– Э! Хвоста за тобой нет?
– Я не один раз проверялся, всё чисто.
– Уходи.
Володя набил текст. Как хорошо, что он не поторопился, не ушёл к Толкачёву. Теперь известно, где искать этого Махмуда. Обличьем – типичный русак, зовут Сергеем, только говор жёсткий.
Володя встал, прихватил ноутбук и направился к Толкачёву. Постучав, вошёл.
В кабинете сидели несколько оперативников, шёл разговор. Прервав его, Толкачёв повернулся к Володе:
– Что-нибудь срочное?
Чувствовалось, что он раздражён или как минимум недоволен тем, что совещание пришлось прервать.
– Да. Я думаю, есть где искать и кого.
С этими словами Володя поставил перед подполковником ноутбук.
Толкачёв пробежал глазами текст.
– Так, это многое меняет.
– Наедине бы нам поговорить, – попросил его Володя, – буквально два слова.
– Товарищи офицеры, – обратился Толкачёв к участникам совещания, – пять минут перерыв.
– Что за секреты? – спросил он Володю, когда все вышли.
– У вас в управлении «крот».
У подполковника от удивления вытянулось лицо:
– Подозрение серьёзное. На чём основано? Текст интересный, но там никаких намёков на предателя.
– Дедуктивный метод, как у Шерлока Холмса.
Толкачёв поморщился:
– В сыщика играть вздумали? Ваша задача – поставлять нам информацию, а анализировать её есть кому.
– Простите. – Володя взялся за ноутбук, собираясь уходить.
– Нет уж, так не пойдёт. Сказали «А» – будьте добры сказать «Б».