Битые козыри
Шрифт:
Арт не послушался и имел для этого веские основания. Уже в колледже он отличался трудолюбием, терпением и способностью видеть то, чего не замечали другие. Он специализировался в оптохимии, и его имя стало часто мелькать в экспресс-кассетах научно-исследовательского центра «ГЭД корпорейшн». Он приобрел вес в кругах специалистов и приличный счет в банке. Зюдер снимал квартиру второй категории на десятой горизонтали четыреста двенадцатого этажа и мог удовлетворять любые прихоти Лиз.
И все же отец оказался более дальновидным. Как только сформировалось поколение думающих машин, которые не только сами себя производили, но еще неустанно совершенствовали следующие поколения, большинство служителей
ДМ со всеми такими обязанностями справлялись гораздо быстрее, никогда не ошибались, на месте не топтались, на пустую болтовню, интриги и так называемую личную жизнь времени не тратили. Пришлось отлучить от науки многих почтенных людей с высокими степенями и званиями. Их несостоятельность стала очевидной. Само собой разумелось, что работа, которую способна выполнять бездушная машина, к творчеству никакого отношения иметь не может.
Часть бывших ученых стала успешно обслуживать ДМ, выполнять их несложные задания, уносить, подносить, сменять запасные детали, устранять все, что мешало им думать. Ученые были очень довольны. ДМ никогда не выходили из себя, были очень корректны, не говорили фразами, требовавшими усилий для понимания, не повышали голоса до оглушения и не снижали его до трудно прослушиваемого шепота.
Первое наступление думающих машин Зюдер выдержал. Проблемы, которые решал руководимый им отдел, были никому неведомы. Он и сам не знал, когда и какое открытие его ждет. Он имел максимальную трудовую нагрузку и беззаботно смотрел в будущее.
Потом в его отделе, несколько неожиданно, появились два очень симпатичных парня, обладавших могучим интеллектом ДМ и умелыми руками изощренных экспериментаторов. Зюдер не сразу догадался, что новички — те самые мэшин-мены, о которых ему рассказывал Торн, когда советовался, с чего начать. Он знал, что за прошедшие годы Торн высоко вознесся, а его мэшин-мены завоевали рынок. Зюдер не раз видел их на экранах, но всерьез не принимал. Даже от настойчивых требований Лиз обзавестись своим Диком, ставшим необходимой принадлежностью во многих знакомых семьях, он отмахивался, считая это блажью, очередной мимолетной модой.
Зюдер не сразу догадался, с кем имеет дело, еще потому, что использование мими было строго ограничено бытовой службой. Ни на заводы, ни в лаборатории им доступа не было. О том, что Торн тайно выпустил небольшую серию полноценных мэшин-менов, чтобы компенсировать ущемленность и недовольство, которыми сопровождалась его унизительная работа на Кокера, Зюдер, конечно, не знал. Мими-ученые были засекречены, имели имена и фамилии. Ни один журналист не пронюхал об их рождении.
Новые помощники Зюдеру понравились. Их неутомимость, постоянная готовность провернуть колоссальную работу за короткий срок, поразительная понятливость и феноменальная память — все сделало из них незаменимых сотрудников. Они быстро освоили тематику отдела и стали решать задачи, даже подступа к которым Зюдер еще не видел. Они нашли выход из многих тупиков, в которые завела его фантазия, и открыли простор для многих новых интересных идей.
Но работать над этими идеями Зюдеру не пришлось. Вскоре он получил извещение, что фирма горячо благодарит его за многолетний труд, но, к сожалению, больше в его услугах не нуждается и переводит в резерв. Так называлась почетная отставка, сохранявшая за уволенным некоторые материальные блага, а за фирмой — право в случае необходимости вновь привлечь ценного работника к служебным обязанностям. Хотя случаев вызова из резерва не наблюдалось, иллюзия надежды оставалась.
Удар был неожиданным и потому особенно болезненным. Само по себе увольнение работника, ставшего лишним, Зюдер считал естественным и неизбежным следствием технического прогресса. Он сочувствовал своим коллегам, получившим такие же извещения ранее, но никогда не сомневался в справедливости решений управления персоналом корпорации. Когда это случилось с ним, он остался в уверенности, что пал жертвой недоразумения.
С немалым трудом удалось Зюдеру связаться с Торном. Президент «Мэшин-мен компани», тесно связанной с «ГЭД», был окружен кордоном мими-секретарей, очень внимательных, вежливых, но не находивших возможности устроить свидание своего чрезмерно занятого шефа с уволенным ученым. Все же Торну удалось выкроить время, и они встретились по оптитрону.
На Зюдера смотрели знакомые глаза незнакомого человека. Все изменилось в Торне — и посадка высокомерно откинутой головы, и высокий лоб, разлинованный глубокими морщинами, и крепко сжатые, разучившиеся улыбаться губы.
В правом углу экрана выпячивался циферблат, по которому прыгала секундная стрелка. Минутная — передвигалась от нуля, когда начался разговор, к красной черте, когда он должен был закончиться. Всего было отмерено шесть минут. Обычно лимит для таких переговоров не превышал пяти, но на встречу со старым приятелем, когда-то давшим хороший совет, Торн накинул лишнюю минуту.
Они обменялись приветствиями, и Зюдер, стараясь не смотреть на секундную стрелку, начал излагать суть того печального недоразумения, которое привело к его увольнению. Но Торн его сразу же прервал:
— Мне все известно, Арт. Перед нашим разговором я получил исчерпывающую информацию. Что тебя удивляет?
— Видишь ли, Дэви, твои парни, которые остались в отделе, отличные работники.
— Лишние слова, Арт. По сводкам контрольного бюро последние недели они работали за тебя.
— Они развивали мои идеи и решали задачи, мной поставленные. В результате открылись новые перспективы…
— Арт! Ты знаешь, что я не специалист в твоей области. Мне нужно либо доверять ДМ, либо закрывать лавочку. К моменту, когда управление персона лом приняло решение, не было зарегистрировано ни одной выдвинутой тобой темы.
— Но я ведь только начал нащупывать новые пути. Так быстро это не делается…
— К сожалению, Арт! К сожалению, ты прав: так быстро, как это сейчас требуется, мы с тобой уже работать не можем. Я рад, что ты осознал эту грустную истину. Займись чем-нибудь более подходящим. У меня есть место, на которое нужен человек. Мими, привлеченные мной к науке, испытывают постоянный информационный голод. Знания — их насущный хлеб. Поставляет им этот хлеб ДМ. Но она никак не может отсеять полезное от вредного. Если бы ты согласился контролировать информационный поток…
— Никогда никого не контролировал, Дэви. Я — ученый, а не надзиратель.
— Как хочешь, Арт, как хочешь. Ты волен выбирать. Фирма никогда не ограничивала свободы твоих действий. Если передумаешь, сообщи.
Минутная стрелка проскочила последний промежуток, отделявший ее от красной черты. Зюдер успел услышать прощальные слова, и связь прервалась.
***
Оставшись в опустевшей квартире, Зюдер с тоской взглянул на огни табло Информационного центра, впервые погасшие за последние пять лет. В длинные часы свободного времени он привык обращаться к центру за помощью — требовал тексты давно забытых бумажных книг, хранившихся в неведомых тайниках, нужные кассеты, законсервированные изображения разных событий.