Бизнес-леди и чудовище
Шрифт:
Лана пару мгновений молча смотрела на растекшегося в кресле слизня, затем, совершенно неожиданно даже для себя, звонко расхохоталась.
Скипина можно было назвать как и кем угодно, но только не дураком, и оскорбительность смеха пленницы долетела до него мгновенно. Долетев, наотмашь хлестнула по блину, заставив его побагроветь.
А хохот, найдя в душе девушки лазейку, разбирал ее все больше и больше, пока не разобрал на паззл. Который и ссыпался на кровать, захлебываясь смехом и привизгивая:
– Ой! Не могу! Хор… хороший секс! А-а-а! Сейчас лопну! Ложе! Ой! И-и-и! Любви!
Лана
Затем он поднялся, подошел к корчившейся в пароксизмах пленнице вплотную и рывком поднял ее с кровати.
А потом попытался поцеловать девушку. Возможно, если бы она начала отбиваться и вырываться, у похотливого колобка что-нибудь и получилось бы, ведь ничто так не заводит насильника, как сопротивление жертвы.
Но когда из рук сползает на пол ухахатывающийся кисель, абсолютно не реагирующий на слюнявые поцелуи, возбуждение сползает туда же. На пол.
Скипин раздраженно оттолкнул девушку и выкатился из комнаты, выпуская пар из всех отверстий.
Щелчка замка Лана не слышала, как, впрочем, и при появлении своего тюремщика. Тогда она задумалась, а сейчас – захохоталась.
Смеховая истерика продолжалась еще минут пять, более длительному процессу помешала боль от ушиба. Лана даже не сразу сообразила, отчего у нее так болит левое плечо, и только когда хохотальные запасы были вычерпаны до самого донышка и девушка вдруг обнаружила себя лежащей на полу, первые робкие шажочки сделала вернувшаяся способность к логическому мышлению.
И, выстроив безупречную причинно-следственную цепочку, испекла изящное решение задачи:
Жиртрест ее толкнул, она упала и ударилась плечом об угол кровати. А? Каково (ударение на «а»)? Мудро? Мудро. Логично? Логично. Да что там – просто гениально. Не каждый сообразит.
Лана, поморщившись, подняла изможденную смехом себя с пола и поняла, что пришла, пришла, наконец, пора исследовать аппендикс на предмет наличия-отсутствия санузла.
К счастью, победа досталась наличию, дверь в оформленную в тех же нутряных тонах ванную комнату обнаружилась за шелковой китайской ширмой.
Пикантности замыслу оформителя добавляло взявшее реванш отсутствие. Отсутствие защелки. Запереться в ванной изнутри не было возможности. Ни малейшей.
Да вы шалунишка, Виктор Борисович! Наверное, в детстве толстый некрасивый мальчик Витя Скипин любил подглядывать за девочками в туалете.
Лана вымыла руки и ополоснула холодной водой лицо, надеясь вернуть себе четкость мышления и власть над эмоциями.
Почти получилось. Почти, потому что полной власти над собой мешал впавший в депрессию желудок. Своим громким бесцеремонным бурчанием он отвлекал мыслительный процесс от полноценного выполнения обязанностей.
Интересно, решит ли психанувший Скипин в качестве наказания морить наглую девку голодом? Ведь в его представлении это, вероятно, являлось самой страшной карой.
Лана грустно улыбнулась своему отражению в зеркале и скептически покачала головой. Ох, дорогуша, не обольщайся, фантазия этого скота во всем, что касается наказания и издевательств, явно богаче.
И, если снова напомнить себе, что дураком гнуснейший Виктор Борисович никогда не был, то, похищая дочь Мирослава Красича, не мог не продумать все варианты развития событий. И методы убеждения.
Но думать об этом не хотелось. Потому что хотелось есть. Сейчас Лана вовсе не отказалась бы от предложения странного человека. Назвать его, даже мысленно, уродом девушке почему-то не хотелось. Скипина – сколько угодно, и мысленно, и вслух, а вот этого, реально безобразного мужчину – нет.
Оказалось, что вспоминала Лана о нем не зря. Пока она была в ванной, кто-то сервировал стол, заполнив его тарелками с вкусно пахнущей едой. И гадать о личности этого кого-то не стоило.
Лана села на пухлопопый стул и с удовольствием принюхалась. Итак, сегодня в обеденном меню присутствовали: куриный суп-лапша, свиная отбивная с грибами и жареным картофелем, овощной салат, фрукты, свежайший мягкий хлеб в плетеной корзиночке и свежевыжатый яблочный сок. Класс!
Девушка с удивлением обнаружила в себе не замеченную раньше способность получать сиюминутное удовольствие, наслаждаться моментом, отключившись от мрачной действительности.
Вот и сейчас – пропади она пропадом, эта действительность вместе с ее автором, господином Скипиным! С пузаном и его кознями разберемся позже, а сейчас – р-р-рмням!
Следовало отметить, повар у жиртреста был великолепный. Да и как иначе, учитывая выдающую жизненные приоритеты Виктора Борисовича комплекцию. Чревоугодие находилось явно во главе списка этих самых приоритетов. И повар Скипина умел угодить чреву, ничего не скажешь.
А Лана и не собиралась ничего говорить, она наслаждалась пищей.
И только когда допила сок, вдруг подумала, что пухлый гнус вполне мог подсыпать в еду снотворное, чтобы, воспользовавшись беспомощностью усыпленной жертвы, грязно надругаться над ней. О-о-о, а-а-а, за что?!
Нудить в стиле женских романов почему-то не получалось, да и спать не хотелось. Похоже, никто грязно надругиваться над Ланой не спешил.
Не удержавшись, девушка снова хихикнула, но вовремя купировала подступивший к горлу комок смеха. Ну что ты будешь делать, а! Одна лишь мысль о занимающемся сексом Скипине вызывала не страх, не омерзение, а один лишь смех. Представлялось что-то копошащееся, сопящее, тщетно пытающееся отыскать под наслоениями брюха орудие труда. А оно, орудие, зловредно пряталось, злоупотребляя своими микроскопическими размерами.
Все, хватит, иначе справиться со смехом будет сложно, а ржать с набитым желудком – вредно для пищеварения.
Лана встала из-за стола и подошла к двери. Понятно, что заперта, а вдруг?
А вдруг не случилось. Дверь жеманно хихикала, когда пленница дергала ее за ручку, но открываться явно не собиралась.
Ну и ладно.
Еще минут двадцать девушка занималась изучением содержимого аппендикса. Но, как и в человеческом организме, здесь сконцентрировалось все самое, по мнению Ланы, ненужное. Пуфики, подушечки, картинки, вазочки, фарфоровые безделушки, диванчик, креслица – почему-то всему, что громоздилось в комнате, хотелось приклеивать уменьшительные суффиксы, таким оно было липким и приторным.