Бизнес-разведка
Шрифт:
Михаил Петрович Казачков был весьма неординарной личностью — молодой ученый, работавший в Физико-техническом институте им. Иоффе. Из приличной семьи, родители — кандидаты наук. Отец, Петр Петрович, работал реставратором в Русском музее, мать, Дора Аркадьевна, — преподавателем.
В поле зрения органов госбезопасности Казачков попал благодаря тому, что имел обширные контакты с американцами, как с туристами, так и с приезжавшими на несколько месяцев студентами-стажерами. При этом среди его знакомых были как агенты, так и кадровые сотрудники американских спецслужб.
Ну а как известно, в застойные времена регулярно общаться с иностранцами
Поначалу абсолютно обо всем, что ему становилось известно, Казачков тут же информировал родную «контору». На его счету были и провалы агентуры ЦРУ, и даже более серьезные мероприятия. Схема была весьма проста — после сделки с Казачковым американцу на хвост садилась комитетовская «семерка» (наружное наблюдение), а затем бизнесмена-иностранца «тепленьким» брали на границе за контрабанду. Там суровые парни в штатском предлагали ему простую альтернативу: или десять лет в солнечном Магадане за вывоз национального достояния СССР, или вступление в доблестные ряды борцов с международным империализмом.
Естественно, что поначалу Казачкова проверяли и перепроверяли, но работал он на совесть, и тогда у курирующего его оперативника наступила самоуспокоенность. А тем временем сотрудник ленинградской резидентуры ЦРУ Дэнни Мак Артур Лофтин, работавший «под крышей» вице-консула США, приступил к активной разработке Казачкова. Да так, что тот «поплыл» и стал агентом-двойником.
Через некоторое время Михаил Петрович вторично привлек к себе внимание органов, но уже тем, что стал чересчур активно пытаться получить доступ к секретным сведениям, к которым не имел никакого отношения, для чего попытался завербовать своего коллегу. — То есть Казачков, прикрываясь славным именем агента органов госбезопасности, стал откровенно работать на представителей «главного противника». При этом он не только сливал секретную информацию об институте, где работал, но и сдал американцам практически всех сотрудников 2-го (контрразведывательного) отдела Ленинградского управления КГБ. Сдал достаточно квалифицированно (сказалась хорошая школа и богатый опыт предыдущей работы) — если не знал фамилию, имя, отчество, то сообщал приметы и служебное положение.
После оперативной проверки всех этих фактов руководством УКГБ было принято решение прекратить шпионскую деятельность Казачкова и взять его с поличным. Взяли «двойника» осенью 1975 при конспиративной встрече на улице с уже упоминавшимся американским разведчиком Д. Лофтином.
На суде Казачков получил на полную катушку по 59-й статье пункт 1-Б -«измена Родине в форме шпионажа». Довольно интересна его дальнейшая судьба. В лагере он стал активно «косить» под диссидента, заявляя, что эти изверги и «бериевские выкормыши» расправились с несчастным человеком, который имел неосторожность встречаться с западными студентами для того, чтобы просвещать их насчет преимуществ социалистического строя…
Чтобы
— систематическая «подсветка» деятельности ДП через его окружение;
— перепроверка сообщений ДП через имеющиеся возможности оперсостава и негласного аппарата (так, например, агент КГБ в ФБР Р.Ханссен регулярно помогал советской разведке проверять и уточнять данные, которые передавал ей работавший в ЦРУ О.Эймс);
— постановка заданий по добыванию уже имеющейся информации с последующим анализом полученных результатов;
— провокация с подбрасыванием ДП информации, которую он бы предпочел не доводить до сведения службы безопасности;
— использование детектора лжи (полиграфа).
Но и это еще не все, для обеспечения безопасности проводимых оперативных мероприятий и конспирации действующего оперативного состава необходимо, чтобы доверительный помощник как можно меньше знал о планах и смысле проводимых СБ операций. Наиболее оптимальным является вариант, когда доверительному помощнику не сообщается о действительной цели получения информации. При невозможности полного сокрытия информации о планируемой акции, в которой участвует ДП, возможно легендирование его участия (т. е. сообщение правдоподобной, но не соответствующей действительности информации о цели и задачах данного мероприятия). Возможна также выдача нескольких заданий, среди которых имеется одно действительно необходимое, а остальные — совершенно бесполезны для дела. В этом случае исполнитель не может из ряда однотипных задач выделить приоритетную и, соответственно, не знает, что же в действительности интересует службу безопасности.
Существует еще несколько особенностей практической агентурной работы. Первая, это возможность откровенного мошенничества со стороны информатора, когда связь со службой безопасности рассматривается отдельными индивидуумами как способ необременительного набивания карманов за передачу высосанных неизвестно откуда сведений. Так, например, по различным причинам иммигрировавшие из СССР бывшие советские граждане изрядно потрясли мошну западных спецслужб, предлагая то «инфракрасные лучи, затем фальшивую информацию о ракетах… о разработке в красном Китае смертоносных лучей на базе лазеров» {Даллес А. Искусство разведки. — М., 1992.}.
Во-вторых, вплотную к мошенникам примыкают люди с явными отклонениями в психике или находящиеся в пограничных состояниях, общение с которыми может доставить не только кучу неприятных ощущений, но и поглотить массу драгоценного времени. Вспоминается история, когда некий «майор секретной внутренней контрразведки МВД» буквально затерроризировал своими визитами и сообщениями одного из сотрудников областного Управления ФСБ.
3. 8. Обучение доверительного помощника
Перед тем как приступить к активному использованию доверительного помощника, необходимо обучить его правилам соблюдения конспирации, подчинению требованиям оперативной дисциплины, а также приемам и способам выполнения заданий службы безопасности.
Обязательное обучение доверительного помощника основам конспирации необходимо для того, чтобы информатор не стал жертвой собственной наивности, а иногда и целенаправленной провокации.
В этом плане весьма уместно вспомнить следующие комитетовские байки.