Благая Весть Курта Хюбнера
Шрифт:
Сказанное роднит эллинский театр с философскими школами той же Эллады, и сближает драматурга - того же Софокла - с учителями мудрости.
Описанное нами теперь различие ритуального воспроизведения Начала, или Архэ, о котором повествует Предание (= Миф), и театрального спектакля замечено Куртом. Он, согласно с нами, указывает на рефлексивный характер трагедии, когда пишет, что...
"...Трагедия Софокла опирается целиком на мифические представления. Среди прочих на
То есть, не миф разыгрывается на сцене, но - некие представления о человеке, основанные на мифе.
Ключевым, в данном контексте, является слово "представления".
Замечает Курт также этический характер названной рефлексии мифа, центром которой является для него вопрос ВИНЫ.
Он пишет о "вине", в связи с историей Эдипа:
"... и всякая вина в конечном счете имеет "объективную", а не "субъективную" причину".
Последнее утверждение, однако, принадлежит уже не рефлексии Софокла, а собственной рефлексии Курта Хюбнера.
Сам по себе набор слов "объективная причина вины" является оксюмороном, и обличает злостное заблуждение автора этих слов.
Разумеется, вина всегда и только субъективна и персональна! И эллины не заблуждались на этот счет.
Возвращаясь, в данной связи, к Эдипу, следует заметить, что вина - целиком на нём. И вина его есть НЕЧЕСТИЕ. Осуждению здесь подлежат его самовольные дерзкие попытки избежать Судьбы.
Как будто предсказания Оракула являются руководством к действию по выстраиванию своего будущего!
Но, люди хотят быть нравственно активными: сознательно по доброй воле избегать зла и творить добро. Как совместить это с почитанием богов?
Оракул здесь не помощник. Учителя мудрости, философы - тоже....
Вопрос этот очень волнует афинскую публику. Иначе трагедия Софокла не пережила бы тысячелетия истории!
В самом начале главы Курт косвенно говорит об известном нравственном кризисе эллинского мира: кризисе развития....
Он пишет:
"Работы Эсхила отражают ту напряженную ситуацию, в которую попал греческий миф на заключительной фазе развития...".
Рассказанная Софоклом история Эдипа как нельзя лучше демонстрирует суть этого кризиса.
По словам того же Хюбнера,...
"... с одной стороны, /... / это - представление об оракуле как выразителе воли бога; а с другой стороны, именно эти элементы мифа выступают в таком виде, что кажутся протестом и вызовом со стороны растущего человеческого самосознания. "Аполлон, Аполлон, это был он, друзья, причиной этого зла, зла и моего, моего страдания!" - восклицает Эдип".
Здесь Курт допускает ошибку. Оракул не является "выразителем воли бога", обращенной к разумной воле человека. В этом и проблема: у человека нет общения с богом на равных, как со старшим другом,
Нужен учитель, богоравный учитель, который научил бы добру без греха нечестия; истинному Добру.
И вскоре, - по меркам исторического времени, - эта нужда человеческая нашла свое удовлетворение. Кризис противоречия между Жизнью и Нравственностью разрешился!
Бог открылся людям не в лице Оракула, а в лице Учителя Добра. Мы говорим, в данном случае, о Христе Иисусе из Назарета.
Таким образом, Софокл, по нашему мнению, рисует Элладу беременной Христианством.
Этот ход мысли, однако, чужд Хюбнеру. Он, как человек Нового Времени, смотрит на Грецию как на родину Просвещения, которое восторжествовало в Новой Европе через Возрождение античности, или греко-римской культуры.
Читаем у него в этом разделе:
"Когда читаешь "Царя Эдипа", то /.../ можно полагать, что Софокл хотел лишь художественными средствами выразить зарождающееся просвещение и критику мифа...".
Справедливости ради нужно отметить, что Курт считает такое толкование "поверхностным". Он говорит, что "...Софоклу не свойственно вырывать (как бы в духе Просвещения) из контекста мифа морально действующего свободного человека".
И тем не менее, он настаивает на "связи мифических структур греческой трагедии с появлением человеческой индивидуальности".
Что понимать здесь под "индивидуальностью"? Как может появиться то, что всегда было и есть...? Правильнее, наверное, говорить о ЛИЦЕ и ЛИЧНОСТИ в соединении уже не с Родом (Гением), а с Гражданином, чья субъектность базируется на человеке как индивиде.
Это действительно новое явление, принадлежащее исключительно городской жизни. Новая свобода и новая ответственность, сопряженная с этой свободой....
Раньше можно и нужно было полагаться на Гения. Боги тоже выступали как Гении, - поскольку лицом обладал Род, и Боги сносились с Ним, образуя Космос. Род равен Космосу, выстроенному в интересах Рода, а индивидуум может быть только маленькой деталью Космоса. И собственная жизнь этой детали не должна приниматься во внимание в актах исполнения Судеб....
"Ужасная судьба!" - восклицает Филоктет, герой одноименной трагедии, - "сколь ни тяжела и малопонятна может быть она для смертных, все же она определена всемогущим божественным духом".
"Ни хитрец, ни обманутый не в состоянии перечеркнуть божественный план...". И только в принятии Судьбы имярек может причаститься богам, и стать таким образом Человеком.
Индивидуальность, противящаяся Судьбе, выступающая как лицо, как равноправный созидатель общего Космоса в сотворении своего бытия, - это что-то новое.... У индивидуального лица, имеющего ценность помимо Рода, еще нет своего бога. Поэтому лицо-индивидуум ещё не Лицо в полном смысле слова, каковым становятся только в личном общении с божеством. Последнее возможно только если бог сам являет собой индивидуальное лицо - не Бога-Рода, а Бога-Индивидуума.