Благие знамения (Добрые предзнаменования)
Шрифт:
— Очень похоже, — осуждающе произнес Р. П. Тайлер.
— Вероятно, ветер повалил здесь дорожный указатель, — сказал мотоциклист.
— Да, возможно, и так, — согласился Р. П. Тайлер. Он вдруг с удивлением заметил, что проголодался.
— Так и есть. В общем, мы держим путь в Нижний Тадфилд.
Бровь удивленно поползла вверх.
— Значит, вы американцы. С местной авиабазы, я полагаю. (Господа, когда я служил в армии, страна могла гордиться мной. С ужасом и смятением я замечаю, что летчики с тадфилдской авиабазы разъезжают по нашей замечательной сельской местности, одетые не лучше самых
Но тут надо всем возобладала его страсть к выдаче руководящих указаний.
— Вы должны проехать обратно по этой дороге примерно полмили, там увидите первый поворот налево, к сожалению, дорога там находится в плачевном состоянии и давно требует ремонта, я писал многочисленные письма по этому поводу… кто вы, слуги народа или хозяева народа, вот как я спрашивал их, и в конце концов, кто же платит вам зарплату?.. затем второй поворот направо, только он не совсем направо, дорога сначала пойдет налево, но в итоге она все равно уведет вас в правую сторону, там имеется указатель «Поррит-лейн», но, разумеется, там нет никакой Поррит-лейн, и если вы взглянете на дорожную карту, то увидите, что это просто восточный конец Форрест-хилл-лейн, уже на выезде из деревни, и вот, проехав мимо «Буйволиной Скрипки» — это закусочная — и оставив позади церковь (я указывал составителям туристической карты, что у нас церковь со шпилем, а не с башенкой, и даже писал в тадфилдский «Адвертайзер», предлагая им организовать местную кампанию для корректировки нашей карты, и я всячески надеюсь, что когда они поймут, с кем имеют дело, то все сделают на раз-два), окажетесь на перекрестке, а миновав его, сразу увидите второй перекресток, где вы можете либо свернуть налево, либо проехать прямо, оба пути приведут вас на авиабазу (хотя левое ответвление будет миль на десять короче), и мимо базы вы уж точно не проедете.
Голод недоумевающе взирал на него.
— Я, э-э, не уверен, что понял до… — начал он.
— Я ПОНЯЛ. ПОЕХАЛИ.
Шатци слабо взвизгнул и шарахнулся за спину Р. П. Тайлера, где и спрятался, не переставая дрожать всем телом.
Иностранцы вновь оседлали свои байки. Один из них, весь в белом (по всей видимости, хиппи, подумал Р. П. Тайлер), бросил на зеленую обочину пустой пакет из-под чипсов.
— Извините меня, — повысил голос Тайлер. — Это ваш пакет из-под чипсов?
— О, почему же только мой?! — ответил парень. — Он общий.
Р. П. Тайлер расправил плечи и вытянулся в полный рост. [166]
— Молодой человек, — вопросил он, — как вам понравится, если я приду в ваш дом и начну мусорить?
Загрязнение мечтательно улыбнулся.
— Ужасно, ужасно понравится, — прошептал он. — О, это было бы замечательно…
Под его мотоциклом на влажной дороге поблескивала радужная маслянистая лужица.
166
Пять футов и шесть дюймов.
Взревели моторы.
— Я что-то не поняла, — сказала Война. — Какой разворот нам надо сделать у церкви?
— ПРОСТО СЛЕДУЙ ЗА МНОЙ, —
Р. П. Тайлер смотрел им вслед, пока его внимание не отвлекло какое-то пощелкивание. Он обернулся. Четыре велосипедиста промчались мимо него, преследуемые резво бегущей собачонкой.
— Эй, вы! Ну-ка остановитесь! — закричал Р. П. Тайлер.
Квартет затормозил и взглянул на него.
— Я узнал тебя, Адам Янг, тебя и твою маленькую… пфф… шайку. Позвольте поинтересоваться, почему это вы, дети, разгуливаете по улицам в столь позднее время? Знают ли ваши родители, где вы шляетесь?
Предводитель велосипедистов обернулся.
— Я не понимаю, что вы имеете в виду, говоря о позднем времени, — сказал он. — Мне кажется, да, как мне лично кажется, пока солнце на небе, еще совсем не поздно.
— В любом случае вам уже пора спать, — сообщил им Р. П. Тайлер. — И не показывайте мне язык, юная леди, — заметил он Пеппер, — или мне придется написать письмо вашей матушке, проинформировав ее о плачевном и недостойном поведении дочери.
— Ладно, извините нас, — обиженно произнес Адам. — Пеппер всего лишь облизнула губы и взглянула на вас. Я и не знал, что есть какие-то ограничения на взгляды.
В траве происходила какая-то возня. Барбос явно посягал на неприкосновенность Шатци, исключительно благовоспитанного комнатного французского пуделя, каких заводят только семьи, неспособные включить в свой семейный бюджет детей.
— Адам Янг, вы хозяин этой шавки, — приказным тоном заявил Р. П. Тайлер. — Так будьте любезны, уберите вашу дворняжку… от моей Шатци.
Тайлер не доверял Барбосу. Три дня назад, когда он впервые встретился с этой собакой, она зарычала на него и сверкнула горящими глазами. Что побудило его начать сочинять письмо, где обращалось внимание общественности на то, что этот Барбос, несомненно бешеный, определенно является угрозой для общества и его следует усыпить ради Общего Блага. Он сочинял это письмо, пока жена не напомнила ему, что горящие глаза до сих пор не являлись признаком бешенства, разве что в фильмах, которых ни один из Тайлеров не смотрел и смотреть не будет, но о них и так все, что нужно, известно.
Адам был потрясен.
— Барбос вовсе не шавка. Барбос замечательная собака. Он умный. Барбос, отойди от противного старого пуделя мистера Тайлера.
Барбос не обратил на команду внимания. Ему хотелось еще немного порезвиться в собачьем мире.
— Барбос, — угрожающе сказал Адам. И собака послушно поплелась обратно к велосипеду хозяина.
— По-моему, вы не ответили на мой вопрос. Куда это вы направляетесь?
— На авиабазу, — сказал Брайан.
— Если только вы не возражаете, — сказал Адам тоном, в котором, как он надеялся, прозвучал поистине уничтожающий сарказм. — Я имею в виду, что мы не поедем туда до тех пор, пока вы не дадите нам своего полного одобрения.
— Ты дерзкий проказник, — сказал Р. П. Тайлер. — Когда я увижу твоего отца, Адам Янг, я уведомлю его в совершенно определенных выражениях, что…
Но Квартет уже вовсю крутил педали по дороге, ведущей в сторону авиабазы Нижнего Тадфилда. Они ехали своим путем, который был короче, проще и живописнее, чем маршрут, предложенный мистером Тайлером.