Благословение Небожителей 1-5 тома
Шрифт:
Се Лянь тоже погрузился в размышления и спросил:
— О чём?
— Неужели он правда ничего не знал о замене судьбы, произведённой Ши Уду для Ши Цинсюаня, и о том, что Черновод затесался шпионом в чертоги Верхних Небес?
Принц как раз и сам подумал именно об этом.
Разве мог сидящий выше всех Цзюнь У оставаться в неведении относительно всего происходящего? Весьма маловероятно.
Он имел доступ ко всем свиткам и документам, проходящим через дворец Линвэнь, мог в любой момент их проверить. И если где-то закралась подделка, неужели он не заподозрил бы неладное?
Повелитель Вод, совершив столь серьёзное преступление,
— Возможно, — предположил Хуа Чэн, — он с самого начала что-то подозревал, но тогда положение Повелителя Вод ещё не представляло для него угрозы, и потому всё оставалось в тайне. Слишком рано раскрытое преступление, возможно, также было ему невыгодно. Ши Уду оказался бы сослан, но его место занял бы новый Повелитель Вод, который мог и не иметь таких же страшных секретов и рычагов, за которые можно ухватиться, чтобы сдёрнуть его с Небес. Будь я на месте Цзюнь У, мне бы очень не нравился Ши Уду. Но при желании от него избавиться мне бы не пришлось действовать самому, достаточно было спокойно наблюдать, как тот бесчинствует, становясь всё наглее и бесстрашнее. Ну а когда мне всё это надоело, я бы просто сообщил об инциденте с заменой судеб Черноводу.
А тот, разумеется, пожелал бы отомстить за себя и за погибших родных.
— Что же касается причины, по которой он созывал тысячи демонов в Медную печь и взращивал непревзойдённых, вероятно, это всё ради…
— Равновесия, — закончил за Хуа Чэна Се Лянь.
— Да, — согласился тот. — С одной стороны, ему, наверное, просто нравится наблюдать, как гнусные непревзойдённые несут беды людям; с другой же стороны, если есть некие вредоносные твари, будут и молитвы, просящие от этих тварей избавиться.
Ну а чем больше молитв, тем сильнее божество!
Советник со вздохом заговорил вновь:
— Каждый раз во время открытия горы Тунлу мы вчетвером пытались помешать творящимся там процессам, но не всегда достигали успеха. А теперь и вовсе… допустили серьёзный промах. Он убил малую часть духов, вырвавшихся из горы Тунлу, а большую часть переместил при помощи Сжатия тысячи ли. Затем раздал вам задания, а сам остался, чтобы кое-что проверить и уничтожить улики. Он догадывался, что я отправлюсь вас искать, поэтому, закончив свои дела на горе Тунлу, поспешил следом и всё-таки меня схватил. Тогда я подумал, что так больше продолжаться не может. Правда о государстве Уюн выплыла на поверхность, а принимая во внимание присущую ему осторожность, можно ожидать, что он решит снова сменить целое поколение божеств. Если бы вы продолжали находиться в неведении относительно его личности, рано или поздно оказались бы зарыты в фундамент столицы бессмертных. На удачу в руках этого паршивца Фэн Синя оказался Хунцзин, и я пошёл на риск. Его магические силы так выросли, что в Хунцзине уже давно не отражалась его истинная сущность. Но из-за недавней битвы с тремя горными чудищами скрытые лица вновь оказались потревожены. Ну вот, я всё рассказал. У Вашего Высочества ещё остались вопросы?
Се Лянь задумался, а Хуа Чэн произнёс:
— У меня остались. Советник, вы ещё помните язык Уюна?
— Наша страна исчезла с лица земли, больше никто не использует её язык и письменность, поэтому я давно выучил новые. Но я по-прежнему всё помню, просто крайне редко приходится пользоваться тем языком, — он признался, — да и не очень-то хочется.
Се Лянь вспомнил. Выходит, тогда советник, говоря с горным чудищем о «Его Высочестве», которого «уже не спасти» и который «вскоре пробудится», в самом деле указывал вовсе не на него, а на переселившегося в тело Лан Ина, устилающего свою дорогу трупами и тем самым накапливающего силы Безликого Бая.
И ещё говорящие человеческим языком крысы-людоеды… Разумеется, поскольку Се Лянь понял их речи, Хуа Чэн решил, что кто-то посеял в памяти принца нужные воспоминания. А когда принц начал перечислять, кто мог это сделать, к своей неожиданности угадал, да не одного, а сразу двоих: Цзюнь У и безликого демона.
Неудивительна и та лёгкость, с которой Безликий Бай создал фальшивые личины Фэн Синя и Му Цина в пещере Десяти тысяч божеств. Ему это не составило никакого труда, ведь Цзюнь У знал обоих как свои пять пальцев!
— Кажется, он… всё это время хотел заставить меня считать, что я и есть наследный принц Уюна. Или же… часть его души, — произнёс принц.
— Конечно, он этого хотел, — согласился советник. — Раз существование государства Уюн скрыть не удалось, лучше всего свалить вину на тебя, ведь любому, кто узнал бы судьбу обоих принцев — Уюна и Сяньлэ — показалось бы, что вы весьма похожи. К тому же, стоило тебе начать сомневаться в себе, в своих целях, поведении и первоначальном намерении, начать думать «я и есть принц Уюна», и вероятность повторить его судьбу выросла бы кратно. Дело в том, что он направлял тебя, чтобы ты пошёл по его пути, а вовсе не в том, что ваши пути смутно схожи. Он… не мог позволить человеку, так похожему на него самого, пойти по другой дороге.
Спустя некоторое время Хуа Чэн вставил:
— Я же сказал, что они нисколько не похожи.
Советник, будто наконец не выдержав, повернулся к нему:
— Послушайте, молодой человек, что с вами такое?
Хуа Чэн вопросительно посмотрел на советника.
Се Лянь застыл, подумав: «Что это с ним?»
Советник же засучил рукава и серьёзным тоном заговорил с Хуа Чэном:
— С самого начала мне хотелось вас спросить, молодой человек, почему ваша улыбка столь неискренна? Не думайте, что раз вы — непревзойдённый Князь Демонов, то можете вести себя со мной невежливо. Да, такие как вы встречаются редко, но известно ли вам, сколько мне лет? Разумеется, такие старики как я — ещё большая редкость!
Хуа Чэн приподнял бровь.
Се Лянь, размяв точку между бровей, произнёс:
— Ох, наставник, Сань Лан вовсе не хотел показаться невежливым, он просто…
Он просто привык всем улыбаться фальшивой улыбкой.
Советник же, сделав Хуа Чэну знак не подходить, отвёл принца в сторонку и серьёзно заявил:
— Ваше Высочество, я всё видел.
— А? Что вы видели?
— На голове той огромной статуи.
Какой статуи? Что происходило на голове статуи? Се Лянь задумался, и вдруг в его сознании прозвенел колокол.
Заимствование магических сил!
Принц закашлялся:
— Нет… я лишь заимствовал магические… нет… на самом деле не только это, в общем, как бы сказать…
Советник сделался ещё серьёзнее.
— Ваше Высочество, что с вами произошло? Неужели из-за той строгости, в которой я вас воспитывал, вы слишком много времени посвящали тренировкам, не приближались к женскому полу и потому перешли на…???
Се Лянь как сумасшедший замахал руками:
— И вовсе не поэтому!
Советник с сомнением предположил: