Благословение Небожителей 1-5 тома
Шрифт:
— А вообще знаешь, называй как тебе хочется. Генерал Хуа тоже сойдёт. Вот только здесь присутствует ещё один человек с фамильным знаком Хуа, что может внести некоторую путаницу в беседу.
Поразмыслив над этим, принц подумал вот о чём: «Хуа Се» — имя, безусловно, выдуманное, фамилию он взял из титула «Бог войны в короне из цветов»[51], так почему бы имени «Хуа Чэн» также не оказаться выдумкой? Выбирая псевдонимы, они оба избрали одинаковую фамилию — весьма любопытное совпадение.
Его размышления
— Простите, генерал Хуа.
Се Лянь повернулся к сосуду и немного расстроенно поинтересовался:
— Бань Юэ, ну почему ты всё время просишь у меня прощения?
— Я… стремилась помогать простым людям, попавшим в беду.
Се Лянь так и остолбенел.
— Генерал Хуа, это ведь вы когда-то сказали.
— ???
Принц торопливо накрыл сосуд руками и проговорил:
— Постой, подожди!
— Чего подождать?
Се Лянь скосил взгляд на Хуа Чэна, который стоял неподалёку под деревом, скрестив руки на груди. Затем тихо спросил:
— Я правда когда-то такое говорил?
Фразу эту принц, вне всякого сомнения, больше всего любил повторять, когда ему было около семнадцати. Но в последние пару сотен лет он по понятным причинам даже не упоминал о ней. Теперь же, внезапно высказанная вслух, фраза нанесла такой серьёзный удар, что он не смог его стерпеть. Бань Юэ же заметила:
— Генерал, вы это говорили.
Се Лянь, всё ещё пытаясь воспротивиться, протянул:
— Вовсе не говорил…
Бань Юэ безжалостно пресекла его попытки:
— О нет, говорили. Однажды вы спросили, чем я хочу заниматься, когда повзрослею. Я ответила, что не знаю, и вы спросили: «Как же можно не знать, чем хочешь заниматься, когда вырастешь?» Тогда я поинтересовалась: «А вы, генерал Хуа?» И вы ответили: «С самого детства я мечтал об одном — помогать простым людям, попавшим в беду!»
Вот оно как. Се Лянь воскликнул:
— Да ладно! Бань Юэ, зачем ты так хорошо запомнила фразу, которую я сказал, совсем не подумав?
— Не подумав? Но, генерал Хуа, мне показалось, что вы говорили очень искренне.
Се Лянь сдался и поднял взгляд к небесам со словами:
— Ха-ха… Правда? Возможно, так и было. Я уже ничего не помню из того, что ещё говорил.
— Ещё вы говорили: «Делай то, что тебе самой кажется правильным!», «Ничто не должно вставать у тебя на пути!», «Даже если ты упадёшь в грязь сотню раз, найди в себе силы подняться!», и многое другое, вроде этого.
— Пфф…
Не было нужды оборачиваться, чтобы понять: наверняка это Хуа Чэн под деревом рассмеялся, услышав слова девушки.
Се Лянь, даже закрывая глиняный сосуд руками, не мог заглушить голос Бань Юэ, и подумал: «Что за бесполезная чепуха… И почему я так любил бросаться подобными фразами?.. Я ведь совсем не такой человек… Разве я такой человек?»
— Но… я не знаю, что было правильным, — сказала Бань Юэ.
Се Лянь неловко застыл.
Бань Юэ продолжила:
— Я хотела, как и сказал генерал Хуа, помогать простым людям, попавшим в беду. Но в итоге… я уничтожила государство Баньюэ. — Затем растерянно добавила: — И к тому же, кажется, не важно — какой путь я бы избрала… результат был бы ужасен. Генерал Хуа, я знаю, что поступила плохо, но можете ли вы указать мне, в чём именно я ошиблась? Как я должна была поступить, чтобы в самом деле, как вы и сказали… помочь людям, попавшим в беду?
Се Лянь, помолчав, произнёс:
— Прости меня, Бань Юэ. Как помочь людям, попавшим в беду, как спасти абсолютно всех… Ответа на этот вопрос я никогда не знал, не знаю и сейчас.
Спустя несколько мгновений Бань Юэ вздохнула:
— Генерал Хуа, честно говоря, мне кажется, что все эти двести с лишним лет я даже не знала, что делаю. Я ужасная неудачница.
Се Лянь расстроился пуще прежнего и подумал: «Но разве я в таком случае не ещё более ужасный неудачник? Я-то целых восемьсот лет так мотаюсь…»
Оставив Бань Юэ в одиночестве смотреть на звёздное небо из глиняного горшка, чтобы девушка немного успокоилась и пришла в себя, Се Лянь и Хуа Чэн вернулись в монастырь Водных каштанов.
Затворив дверь, Се Лянь выпалил:
— Бань Юэ осталась в Крепости, потому что сама того пожелала, а не потому, что стала пленницей тех мест, обернувшись «свирепой».
Она от начала до конца помнила, что сама открыла городские ворота, и никогда не искала себе оправданий вроде «Я поступила так ради высшей справедливости и блага всего народа». Чтобы умерить тёмную энергию воинов Баньюэ, утолить их жажду мести, чтобы их души как можно раньше вознеслись для перерождения, она позволяла Кэ Мо и остальным убивать себя снова и снова.
Се Лянь покачал головой со словами:
— Честно говоря, если младший генерал Пэй действительно не хотел оставлять воинов Баньюэ на этом свете и также не мог позволить, чтобы кто-то на Верхних Небесах что-то заметил, он мог тайно создать двойника, который расправился бы со всеми воинами. Для чего нужно было избирать именно такой способ?
— Силы двойника ограничены. Ты и сам видел этого А Чжао, которого создал Пэй Су. Ему не под силу единовременно расправиться с таким количеством воинов Баньюэ, оставалось только кормить их живыми людьми, как скот. Так тёмная энергия рассеивается быстрее, да и способ самый простой.
— Но для чего нужна была такая спешка?
— Возможно, он хотел сократить страдания малышки Бань Юэ вместе с количеством повешений.
Помолчав, Се Лянь спросил:
— Но что насчёт простых смертных?
Хуа Чэн бесстрастно ответил:
— Он ведь небожитель, для него жизни простых смертных — что жизни муравьёв, не более того. Пэй Су — типичный представитель высшего общества небожителей. Пока никто не разузнал об этом, для него убить несколько сотен людей было всё равно что раздавить несколько сотен букашек, разницы никакой.