Блатной конвейер
Шрифт:
Он оценил свои шансы как очень высокие, несмотря на то что выпито было сегодня много. Во-первых, рефлексы у него были еще стойкие, и тело вполне сможет все сделать на автомате, а во-вторых, прошло уже больше двух часов, как он встал из-за стола. Большая часть алкоголя начала уже выветриваться. А еще он мог теперь доказать злой умысел этих подонков. Не надо быть юристом, чтобы понимать: нападение и угрозы физической расправы в адрес свидетеля уголовного преступления есть косвенное подтверждение вины подозреваемых. Более того, это еще одна статья обвинения, отягощающая их участь.
И Сергей ринулся в бой. Крутой разворот корпусом с одновременным ударом
Двое других опомнились, и на Сергея посыпался град ударов. Драться в ограниченном пространстве, каким бы ты ни был первоклассным бойцом, всегда сложно. Любая неосторожность может обойтись очень дорого, и Резенков перестал щадить своих противников. Жестокий удар ноги в промежность и нокаутирующий удар в голову! Удар по глазам и тут же с разворота пяткой в корпус! Сергей почувствовал, как хрустнули ребра.
За тридцать секунд жестокой схватки все было кончено. Бритоголовый главарь лежал без сознания, второй, который во время предыдущей встречи трусливо сбежал, сейчас отползал в сторону со стонами, держась за правый бок. Двое убегали, в том числе и тот узкоплечий с гаденьким лицом, который стаскивал с девушки трусики.
Сергей зарычал и бросился вдогонку. Он уже не контролировал себя от переполняющего его бешенства. Подсечка, и тип с мерзкой рожей покатился по земле. Резенков перепрыгнул через него, чуть не споткнувшись, и догнал второго. Но последний из противников вдруг на бегу нагнулся, схватил обломок кирпича и круто развернулся навстречу преследователю. Сергей, не останавливаясь, в прыжке выкинул вперед ногу. Удар всей его массой пришелся на коленную чашечку. Тип с воплем упал на землю и стал кататься, прижимая ногу к груди. Резенков развернулся и почти перед лицом увидел блеснувшую сталь ножа. Узкоплечий успел вскочить на ноги и снова, как и в прошлый раз, схватился за нож.
Сергей позволил вооруженной руке противника приблизиться на максимальное расстояние и, приседая, схватил ее за кисть. Рывок на себя, подныривающее движение корпусом под локоть с выворачиванием руки и резкое выпрямление ног. Рука с ножом оказалась на его плече как рычаг. Сергей с ненавистью закончил прием с излишней энергией, зная, что вывернет руку противника из сустава и порвет связки. Но он помнил сцену, которую застал во время предыдущей встречи с этими подонками!
Потом он долго не мог поверить своим ушам, когда спустя две недели следователь принял решение применить к нему меру пресечения в виде ареста и содержания в следственном изоляторе. Оказывается, это он чуть ли не напал на школьницу тем вечером, это он избил четверых парней, будучи в состоянии алкогольного опьянения. А потом он испугался содеянного и проводил потерпевшую домой, а в заявлении подтасовал факты. И, оказывается, это он подкараулил четырех хороших людей, которые и так пострадали в прошлый раз от его буйного поведения. Он, видите ли, хотел оказать на них давление, сделать из них насильников, он не мог им простить, что в драке разбились его дорогие часы.
Потом спасибо этому вот Всеволоду Андрееву и Кате с отцом. Они стали с такой энергией доказывать свою правоту и невиновность Сергея, что назрел скандал. И следователь повернул все немного иначе. Нападение на Катю произошло, но это была не попытка изнасилования, а только лишь злостное хулиганство, которого они теперь не отрицают. А вот он, злодей и психопат, человек, видите ли, страдающий от последствий психического срыва после участия в боевых действиях, чуть ли не закоренелый убийца, жестоко разделался с ними, а потом снова, спустя некоторое время, напал, желая довершить свое черное дело.
Как ни чудовищно выглядели эти обвинения в адрес Резенкова, его осудили за превышение пределов необходимой обороны и нанесение тяжких телесных повреждений. Никакой нож и предметы, похожие на пистолет, в деле, конечно же, не фигурировали.
Сейчас Сергей сидел в кафе с тем самым Всеволодом Андреевым и заново переживал те события.
— Значит, ты только четыре отсидел?
— Да… — кивнул Резенков и после паузы с иронией добавил: — Досрочно освободился за хорошее поведение. Перевоспитался.
— Поверь, Сергей, — горячо заговорил Всеволод, — мы очень тебе благодарны. Можно сказать, по гроб жизни! Если бы не ты, не твоя самоотверженность… я не знаю… Ей ведь тогда было семнадцать, это ведь надлом психики на всю жизнь. Ты знаешь, что такие травмы практически всегда оставляют след.
— Перестань, — отмахнулся Резенков, закуривая предложенную сигарету. — Нормально поступил, как любой мужик поступил бы на моем месте. А то, что перестарался, так сам виноват. Надо было башку им под кирпич подставить или бок под «перо». Вот тогда бы я в героях ходил, а не в бывших зэках.
— Поверь, — Всеволод и не скрывал, что чувствует себя виноватым, — поверь, мы сделали все, что тогда могли, пытаясь тебя спасти. Но у них оказались влиятельные родственнички…
— Тогда могли? — переспросил Сергей.
— Что?
— Ты сказал, что вы сделали все, что тогда могли. А теперь вы можете больше?
— Черт! — Андреев с ожесточением сплюнул. — Теперь, извини, и у меня веса хватает! Случись что-нибудь подобное сейчас, я бы уж доказал бы, я бы такие рычаги включил…
Андреев поперхнулся и посмотрел на Резенкова какими-то странно жалобными глазами. Сергей усмехнулся и отвел взгляд. Он правильно понял эту паузу в словах своего собеседника. Тот понял, что брякнул, не подумав, лишнего. А вдруг этот обиженный жизнью и людьми Резенков подумает настаивать на собственной реабилитации. Вот ты со своими связями и своим весом включись, докажи, как все было на самом деле несколько лет назад.
— Значит, вы еще не поженились? — сменил Сергей тему.
— Пока нет, — обрадовался Всеволод новому повороту в разговоре. — Ей ведь заканчивать учебу надо, последний курс остался. А потом два праздника объединим: и окончание, и начало. Но уже совместной жизни. Она отличная девчонка и будет превосходной женой. Тесть, правда, мрачноватая личность. Но, я думаю, выйдет на пенсию со своей полиции, успокоится. А если ему еще вовремя внуков нарожать, так совсем изменится…
— Ладно, — прервал Резенков словесный поток, который на него обрушился, — рад был повидаться и узнать, что у вас все хорошо.
— Постой. — Андреев схватил его за руку, но, одумавшись, медленно отпустил. — Постой, я ведь не просто поболтать тебя пригласил. Ты мне помог, теперь я тебе помочь хочу. Поверь, все, что смогу, я сделаю! Чего тебе тут на рынке шарахаться, поехали к нам… в смысле, к себе. Это же ведь и твой родной город, ты там у нас родился, вырос, там могилы твоих близких. Работу я тебе приличную найду, с жильем помогу. Надо забывать старое и начинать новую жизнь. И Катя тебе будет знаешь как рада, и отец ее…