Блэкаут-2. Отступники
Шрифт:
– Чёрт возьми, да ты счастливчик, Калашников. Пуля угодила в подсумок и пробила первый магазин, но второй пробить не смогла и рассыпалась, так что до груди долетели лишь некоторые её фрагменты… Капитан, что с остальными? Нужна помощь? – крикнул он куда-то в сторону.
– Все мертвы, – послышался голос Миллера где-то неподалёку. – У Дэвиса полбашки снесло, будто разрывной попали. Остальные двое вроде пытались отстреливаться, но их буквально нашпиговали свинцом. В каждом не меньше десяти пулевых. Как там Калашников?
– Жить будет. Серьёзных повреждений
– Капрал, – озабоченным голосом обратился к медику Паскаль. – А что у него с глазами?
Чернов вновь склонился над Сергеем, лицо медика было не в фокусе.
– У него шок, – чуть помедлив, ответил он. – Это называют взглядом на 2000 ярдов. Он не может сфокусировать зрение на близких объектах, и глаза постоянно как будто смотрят вдаль. У военных в двадцатом веке такое часто встречалось.
Чернов достал что-то из медицинского подсумка. Спустя пару секунд в шею Сергея вонзилась игла, и холодная жидкость устремилась по кровеносным сосудам. Веки начали слипаться, но он всё ещё мог слышать, что происходит вокруг.
Капитан Миллер подозвал радиста, взял у того переговорное устройство и передал в эфир:
– Аджани, ты осмотрел комнату?
– Так точно, сэр.
– Что-нибудь нашёл?
– Да, сэр. Судя по гильзам, стреляли из оружия, схожего с нашим. Эти ребята использовали патроны калибра 6,3.
– Аджани, ты уверен?
– Абсолютно. Я сравнил гильзы со своим боекомплектом, все маркировки идентичны… Подождите минутку. – Связь ненадолго прервалась. – Сэр, один из моих нашел за дверью куртку, похоже, вражеский стрелок в спешке забыл её. На рукаве символика давидианцев.
От этих слов Миллера будто громом прошибло.
– Аджани, ты точно ничего не путаешь? Может, просто рисунок похож?
– Никак нет, сэр, это точно эмблема давидианцев – глаз на фоне креста, обведённого кругом.
Миллер сдавил рукой переговорное устройство и нецензурно выругался. Заметив, что на протяжении всей тирады кнопка вызова были зажата, он добавил:
– Аджани, обыщи весь дом и собери всё, что оставили эти ублюдки: гильзы, одежду, снаряжение, короче, ты должен собрать как можно больше улик. По завершении доложишь.
– Есть, сэр.
Закончив разговор, Миллер приказал радисту настроиться на штабной канал.
– Говорит капитан Миллер, командир мобильной группы «Дельта». Передайте это сообщение по всем пограничным аванпостам и доведите до командора Савина. Пятнадцать минут назад мы были атакованы из засады в посёлке Квейрис, трое наших бойцов убиты, один ранен. Судя по уликам, найденным на месте боя, нас атаковали давидианцы. Вполне возможно, это лишь первый удар, за которым последуют другие. Примите все необходимые меры для обеспечения безопасности внешних и внутренних границ… – Миллер сделал паузу, отпустив кнопку вызова, но через несколько секунд добавил: – Кажется, давидианцы объявили нам войну.
– Караван давидианцев на подходе, – крикнул часовой. – Сколько? – без малейшего интереса спросил лейтенант Ковач, ни на мгновение не отрываясь от заточки клинка, заменявшего ему кисть правой руки.
– Пять гружёных лошадей и человек тридцать сопровождения, все верхом. Будут здесь минут через пять.
– Тридцать? Что-то многовато их в этот раз, – пробормотал Ковач, ни к кому конкретному не обращаясь. – Всем приготовиться, гости едут, – громко скомандовал он.
Ковач вытер лезвие и провёл заточенной кромкой по исписанному листку синтетической бумаги. Убедившись, что клинок достаточно острый, чтобы одним ударом отхватить кому-нибудь руку, Ковач отстегнул его и убрал в ножны на поясе. На месте правой кисти остался лишь механизм крепления. А ведь когда-то здесь был первоклассный бионический протез, пришедший в негодность после блэкаута.
– Акопян, – крикнул Ковач в сторону своего заместителя, – сегодня ты принимаешь груз. Я буду у себя. Доложишь, как только эти свалят отсюда. – Сделав несколько шагов, Ковач притормозил и добавил: – Я надеюсь, хотя бы сегодня ты сделаешь всё быстро. Или как в прошлый раз будешь трындеть с этим барыгой добрых два часа?
– Лейтенант, я же не впустую с ним болтаю, – Акопян был похож на провинившегося школьника, на ходу придумавшего оправдание за прогулы. – Торговля не терпит спешки. Если хорошенько не присесть торговцу на уши, он и половины нашего хлама не заберёт.
– Да куда он на хрен денется. У них после сбора урожая зернохранилища просто ломятся, скоро гнить всё начнёт. Так что они с радостью обменяют излишки на любой мусор, лишь бы он в хозяйстве пригодился.
Сержант Акопян хотел было выдать что-то остроумное, но Ковач, предугадав это, остановил его взмахом руки:
– Ладно, вали уже давай. Сделай всё по-быстрому и смотри, чтобы они сами не присели тебе на уши со своими проповедями… И ещё намути мне пару бутылок их медовухи, а то от этого краковского пива уже живот воротит.
– Будет сделано, шеф, – неожиданно коротко ответил Акопян и отправился к воротам встречать гостей.
Торговый аванпост «Гермес», названный так в честь древнегреческого бога торговли, располагался на нейтральной территории, в так называемой Красной зоне. До ближайшего пограничного укрепления общины «Рубеж» расстояние составляло около двадцати километров и примерно столько же до границы земель давидианцев.
Аванпост был обустроен вокруг небольшого поместья в викторианском стиле. Лет двадцать назад какой-то богач со связями построил этот вычурный новодел недалеко от заповедного леса, нашпиговав здание самой современной электроникой и охранной системой. Увы, но блэкаут ничего из этого не пощадил. Заклинившие двери пришлось срезать с петель, а после устанавливать обратно, но уже с обычными механическими замками. Оживлять панели, которые когда-то наполняли помещения светом и могли создать иллюзию солнечного дня или закатного вечера, никто и не думал. Для людей новой эпохи белые квадраты на потолке представлялись не более чем бесполезным украшением.