Ближе к истине. О «Принципах трансформации ума» Атиши
Шрифт:
Если оказывается, что в каком-то месте ты можешь получить помощь, не упускай этого шанса – поскольку благоприятный случай встречается редко, поле будды встречается редко. Лишь иногда где-нибудь появляется будда, случается бодхичитта. Не упускай этой благоприятной возможности. Если ты действительно привержен истине, ты не можешь не стать саньясином. Это неизбежно, поскольку не-ум можно познать, только находясь рядом с не-умом.
Если ты будешь оставаться рядом со мной, постепенно, постепенно твой ум начнет рассеиваться подобно утреннему туману. Постепенно, постепенно тебя начнет пронизывать безмолвие – не благодаря твоим действиям,
И момент, когда ты станешь совершенно спокойным, таким, что внутри тебя не будет ни одной мысли, станет моментом озарения. Впервые у тебя появится проблеск истины – не идеи об истине, а самой истины.
Второй вопрос:
Ошо,
Мои чувства говорят мне, что, пока я тебя не узнаю, я не смогу тебе довериться. А ты говоришь, что, пока я тебе не доверюсь, я не смогу тебя узнать. Что делать?
Есть два вида познания. Одно – с некоторого расстояния: вы остаетесь отстраненным, остаетесь наблюдателем, зрителем. Именно таково научное познание; вы можете в него не вовлекаться, по сути, вы не должны в него вовлекаться. Вы должны быть очень объективным, вы не должны допускать, чтобы в наблюдение вмешивалась ваша субъективность. Вы должны просто присутствовать как механический наблюдатель. Вы не должны быть человеком, вы должны быть лишь компьютером.
И нет никаких сомнений, что рано или поздно наукой начнут заниматься компьютеры, роботы, поскольку они будут более научными. У них не будет субъективности, они будут просто видеть факты. В факт не будет допущено никакого вмешательства, он будет оставаться совершенно объективным.
Таков путь науки – познавать с некоторого расстояния, держаться поодаль, сохранять беспристрастие. Именно так ученый будет познавать цветок розы, именно так ученый будет познавать закат солнца, именно так ученый будет познавать красоту женщины или мужчины.
Однако проблема состоит в том, что в результате неизбежно будет потеряно нечто существенное, нечто очень важное, нечто, являющееся сутью всего этого. Ученый может познать цветок розы – он может узнать, из чего тот состоит, определить все химические вещества и так далее, однако он никогда не познает его красоту. Он останется слепым по отношению к красоте; сам его подход, его методология станут для него препятствием.
Если вы беспристрастны, вы не сможете познать красоту. Красота познается лишь тогда, когда возникает связь, когда наблюдатель становится наблюдаемым, когда между ними нет стены, когда все стены превращены в мосты. Если происходит некое растворение, если вы становитесь цветком, а цветок становится вами, возникает совершенно иной вид познания – тот, который присущ поэту. Поэт познает лишь красоту, он не познает химические вещества. Он познает не объективный цветок, а нечто значительно более глубокое. Поэт познает духовность цветка, его дух.
Что же касается мистика, то его познание – это высочайшая форма поэтического познания, предельная форма поэтического познания. Поэт присутствует лишь в течение нескольких мгновений. Временами он поэт: он встречается, сливается с цветком, погружается в него; временами же он становится отстраненным наблюдателем. В результате поэзия представляет собой некую смесь этих двух видов познания.
Научное познание полностью объективно, мистическое познание полностью субъективно, а поэтическое познание располагается между ними, представляет собой их смесь: немного науки, немного религии. Однако в своей основе познание можно разделить на два вида – научное и мистическое.
И лишь от тебя зависит, как именно ты хочешь меня узнать.
Ты пишешь: «Мои чувства говорят мне, что, пока я тебя не узнаю, я не смогу тебе довериться».
Это не чувства – здесь ты понимаешь себя неправильно. Это мысли, это не могут быть чувства; это полнейшее заблуждение. Именно так говорят мысли. Мысли всегда говорят: «Будь осторожен, внимателен, действуй логично» – а это, конечно, очень логично: как ты можешь мне довериться, если ты меня не знаешь? Это логичное утверждение. Это не может быть утверждением, которое исходит из глубины, поскольку глубинные чувства очень нелогичны. Глубинные чувства скажут тебе то же самое, что говорю я: доверься, и ты узнаешь.
Поэтому первое, что следует сказать: это не твои чувства, это твои мысли. Понаблюдай еще, войди еще раз в эти так называемые чувства, и ты обнаружишь, что они исходят не из сердца, что они идут из головы. Голова говорит: «Сначала узнай, а потом доверяй».
И это замечательная стратегия, если ты веришь голове и ее предписаниям: «Сначала узнай, а затем можешь довериться». В этом случае ты никогда не доверишься, поскольку познание не может случиться без доверия, мистическое познание не может случиться без доверия. Научное познание возможно, но научное познание здесь неприменимо.
Меня можно познать научно. Мой врач приходит, чтобы осмотреть мое тело. В каком-то смысле он меня знает. Вы не знаете меня в этом смысле, вы знаете меня совершенно по-иному. Мой врач боится приходить на мои беседы, потому что не хочет потерять пациента. Если он будет меня слушать, то врачом буду я, а он станет пациентом! Он приходит и очень торопится уйти.
Один раз случилось так, что он держал меня за руку, – у меня были проблемы с большим пальцем, – и с ним произошло нечто ненаучное. Выйдя из комнаты, он сказал Вивек: «Он – Бог, он действительно Бог!» – однако с тех пор я его больше не видел, он просто исчез. Нечто ненаучное, нечто такое, что пришло не из его головы… На какое-то мгновение он меня почувствовал, но это его испугало.
Понаблюдай. Если эти вещи говорит твоя голова, то это не чувства. Чувства не могут говорить такого, потому что это не язык чувств. Чувства говорят: «Влюбись, и тогда ты узнаешь». Мысли говорят: «Сомневайся, исследуй, проверяй. Когда все будет полностью доказано и ты будешь уверен, убежден с рациональной точки зрения, тогда можешь довериться». И логика кажется очень, очень чистой; кажется, что в ней нет никакого трюка. Он есть! Трюк заключается в том, что с помощью научного познания ты не сможешь раскрыть тайну, с которой столкнулся, не сможешь познать поэзию, которая на тебя проливается, не сможешь увидеть красоту и великолепие, которые тебе открылись.
Ты увидишь мое тело, услышишь мои слова, однако упустишь моменты моего безмолвия. А именно в них заключены мои подлинные послания. Ты сможешь увидеть меня таким, каков я снаружи, но не сможешь проникнуть в меня такого, каков я в центре.
С помощью науки можно познать периферию, но при знакомстве с периферией человека не возникает любовь. А взаимоотношения между учеником и мастером – это крещендо любви, высочайший пик любви. Не бывает любви выше, чем эти отношения; это высшая точка в любви.