Ближнее море

Андреева Юлия Игоревна

Они шли вдвоем, но каждый в своем мире. Дождь сменялся ливнем, ливень редел. Небо обманчиво выставляло голубоватую прореху, чтобы снова и снова стыдливо затягивать ее пухлыми тучами. Мужчина шел чуть впереди, завернутая в черное пончо женщина – за ним. Совершенно одни в пронизанном дождем парке, рядом с сонным, равнодушным ко всему ручьем, они шли слишком быстро для обычной прогулки.

Когда удавалось выбрать тропинку пошире, они оказывались рядом, соприкасаясь краями одежды или осторожными пальцами, он – якобы чтобы поддержать, она – делая вид, будто боится упасть.

Добравшись до мирно беседующих о чем-то своем на берегу ручья длинноволосых

ив, женщина привалилась спиной к мокрому стволу дерева, превратившись в Луизу де Лавальер, а мужчина, прикрыв ее от усиливающегося дождя, на несколько минут сделался Людовиком XIV. Впрочем, на этом сходство и закончилось, и, чуть передохнув, они снова нырнули в дождь.

То молча, то перебрасываясь ничего не значащими словами, бережно – дождинка к дождинке – путники откладывали впечатления, слагая две не связанные между собой поэмы.

Вдруг мужчина резко повернулся на месте и, задав отвлекающий вопрос, попытался засунуть себе за пазуху сам дождь. Но женщина тут же ухватилась за тучу и потянула мокрое беспросветье на себя, так что серая ткань тут же лопнула в нескольких местах.

Дождь моментально прекратился, едва люди утратили к нему интерес, и лишь деревья то и дело роняли на землю сверкающие капли, в каждой из которых можно было угадать образы двух только что созданных миров.

* * *

Я писатель. А это значит, что в горе и радости, в богатстве и бедности, в здравии и болезни я занимаюсь своим любимым и единственным делом. Я сочиняю, перемещаясь по свежим, только что придуманным мирам – придуманным или найденным во время прогулок по Муринскому ручью или Невскому проспекту; пишу, то и дело соприкасаясь с мирами других людей, живых или умерших. Ничто никуда не уходит… не исчезает. «Весьма вероятно наступление невероятного» (Агафон).

На пальце королевы Елизаветы перстень государственной власти, обручальное кольцо с родной Англией, знак неразрушимых уз. Передо мной кольцо сонетов «На Петропавловской игле». Моя жизнь тоже связана нерасторжимыми узами…

Были арки над головой, и белые лепестки вишни летели снегопадом. Я обвенчана в дивном сне длиною в жизнь, под колокольным звоном и сияющими небесами… обвенчана с ним…

Нехватка радуг

Завели мы в онлайн себе фермы с животными и огороды с грядками, на грядках произрастают виртуальные овощи и фрукты. Живем, водичку в поилки подливаем, корм закупаем, на красивые домики любуемся, ибо до покупки настоящего дома как до звезд. Мечтаем. И тут – случится же такое – влюбилась я в один дивный по красоте декор. Лунная ночь, озеро новорожденными звездочками посверкивает, изумрудные берега, точно дно морское, и черные силуэты пальм – словно руки с загребущими пальцами к темному небу тянутся. Красотища!

Копила игровые деньги с месяц, а когда настал срок последнюю курицу продать и дивный пейзаж выкупить, глядь-поглядь – нет моих виртуальных сбережений. Ну, то есть совсем нет.

Животные по двору бродят, все вроде как в неприкосновенности, а над фермой три здоровенные радуги спины выгнули. Что за напасть?!

Призываю к ответу Диньку. Где, спрашиваю, мои денежки зелененькие да желтенькие, непосильным трудом заработанные, не одну мышку извела, зверей редкостных выращивая, пальчики себе о клавиши поотбивала. Где мои честные плеймани?

Потупилась дочка и любимую пластинку завела: мол, я – не я; не нарочно, а так получилось. И, наконец, с силами собралась, поднатужилась и: на твоей ферме катастрофически не хватало радуг!

Вот!

Сижу за компом, злобиться не злоблюсь, думаю, а в голове – стихотворение Сашки Смира:

Вдруг такой недуг – острая нехватка радуг.А это мой кристалл свет преломлять устал.

Куда течет река?

Работая над кольцом сонетов «На Петропавловской игле» – именно кольцом из четырнадцати соединенных между собой и закольцованных сонетов, гладким обручальным кольцом, а не венком, – понадобилось мне выяснить, в какую сторону течет вода в канале Грибоедова: ну, от Казанского к Спасу на Крови или наоборот?

Позвонила Виктору Беньковскому, благо он как раз в тех краях живет. Не знает ответа Виктор. Глянул в Интернет – молчит вселенская паутина. Что делать?

А мне ответ до зарезу нужен.

– Вот что, – наконец не выдерживаю я неизвестности, – сходи, пожалуйста, на канал, плюнь в воду и погляди, в какую сторону плевок поплывет.

– Хорошо, – ответил Виктор и на набережную побрел. Дороги ему – дворик пересечь да через дорогу перейти.

Час прошел, полтора. Не звонит Беньковский. Жену его тормошу: куда благоверный подевался? Нет его. Словно в воду канул.

К ночи звонит. Добрался до дома сильно пьяный и дюже от научных изысканий уставший.

– Как и было условлено, я сходил на канал и плюнул в воду. Вода стоит, чуть ли не зеркальная, мельчайшая рябь на ней колышется. Плевок мой тоже стоит. Полчаса, сорок минут – ни с места. Народ праздный тоже стал присоединяться, на диво дивное пялиться. Кто-то пива припер, чтобы не так скучно было гидрологическое изыскание проводить. Так, почитай, до ночи ждали, когда плевок хоть в какую-то сторону сдвинется. Не дождались.

Утонувшая гейша

В одной из классических японских пьес гейша, расставшись со своим возлюбленным, бросается в воду. Сюжет не нов: утонула и героиня Карамзина бедная Лиза, и плывущая в белых лилиях шекспировская Офелия, Екатерина из «Грозы» Островского, и Маргарита из «Фауста» Гете.

Подвенечное платье невесты, такое белое и воздушное, напоминает прекрасного лебедя. Образ лебедя неразлучен с водой, очаровывала утопленница Ипполита (Поля) Делароша [1] .

1

Картина Ипполита (Поля) Делароша называется «Христианская мученица времен Диоклетиана в Тибре». Любуясь ее репродукцией с детства, я отчего-то упорно переделывала христианскую мученицу в идущую против Христа ведьму. Ошибка была обнаружена уже после написании книги, но исправлять ее не стала. Уж больно символично получилось.

– Кто эта девушка? Почему ее связали? – спрашивала я маму.

– Она ведьма, которую бросили в пруд во время водной пробы, – объясняла та. – Подозреваемых в колдовстве связывали, кидали в воду и смотрели, всплывут или нет. Если сразу поднимались на поверхность – виновны. Если нет – их вытаскивали и старались откачать.

Я смотрела на утопленницу. Эта ведь явно не из всплывших. Тогда почему? За что? Вопросы не находили ответов, а образ юной, прекрасной и мертвой девушки завораживал…