Близкие звезды
Шрифт:
– Капитан – экипажу. Обратный отсчет с десяти минут. Доложить готовность по отсекам.
Стрэйк занял свое место.
– Ну, ребята, с богом.
– Интересно, с каким именно? – хмыкнул Серж.
– После того, как Гардон на планете древневосточных философов цитировал, я уже ничему не удивлюсь, – проворчал Стрэйк. – Так что давайте, мальчики, вспоминайте, кому чего в детстве говорили. Лишнего не будет.
– Я – первым, – сказал Рэд. – Виртуальный спарринг-контроль.
– Джой, не суйся пока, – предупредил Джери и подмигнул ему. – Сейчас мы тебя научим в космосе летать,
«Моника» развернулась и нырнула в атмосферу Л-80 на ночной стороне, сымитировав аварийную посадку. Кейт дал короткий сигнал бедствия на оставленный на орбите радиобуй и оборвал связь. Гардон описал дугу по экватору, не слишком прижимаясь к поверхности планеты, и рванул вверх, в открытый космос. Эфир взорвался чужими позывными и хлесткими окриками команд. Корабли сопровождения перестроились в боевой порядок. С открывшейся стартовой палубы линкора искрами рванулись легкие одноместные перехватчики.
Включился низкий прерывистый зуммер. Защитные системы «Моники» отреагировали на угрозу атаки, перебрасывая энергетические ресурсы на дополнительное экранирование корпуса звездолета.
– Крейсеры близко, Рэд, – предупредил Стрэйк. – Ну и монстры! Я таких раньше не видел… Сбрасываем контейнеры?
– Подожди, построим их. Пусть в кучу собьются.
– Обойдут! Давай сейчас. Если дело не выгорит, будет запас дистанции.
– Сброс. Кейт! – неожиданно сказал Рэд. – Выключай все приемники.
– Что-о?!
– Все принимающие системы – локационные, ориентацию, боковой и задний обзор – все! Оставь мне только передний обзор: 90 горизонталь, 90 вертикаль.
– Внимание, капитану. Корабль теряет ориентацию в момент работы подпространственных ускорителей, – проинформировал БК. – Плотность межзвездной среды составляет…
– И звук убери к чертовой матери!
Зуммер умолк. В тишине информационные порталы, из которых состояло виртуальное пространство управления, один за другим таяли и искажались. Вместо привычной ритмичной смены звездных карт тех районов, которые звездолет прошивал, проходя через тоннель, Гардон наблюдал калейдоскоп фрагментов, большая часть которых даже не была промаркирована.
За кормой корабля по «северному сиянию», извиваясь, поползли иссиня-черные молнии. Картину Вселенной размыло, и лишь прямо по курсу она прорисовывалась более или менее отчетливо.
– Рэд, я из виртуального контроля выйду, попробую по обзорникам подстраховать, – сказал Стрэйк. – Ни черта ж не видно. Серж, синхронную коррекцию давай!
– Прямо, 2 парсека, гравитационная ловушка. Ч-черт! Данных мало. Рэд, не знаю, как оценить расстояние. На траверзе – спиральная… Расширяйте обзор! Я позиционироваться не могу… Кейт!
– Что Кейт? Сделал, как просили.
– Кейт, включай – сказал Рэд, сдавшись и поставив двигатели на торможение. – Я тоже дезориентировался.
– Я думал тебе приборы и вовсе не нужны теперь, – проворчал радист.
Следующие сутки пути прошли без приключений. Гардону и Стрэйку удалось подремать по пять-шесть часов, Джою – посидеть в кресле первого пилота, а техническому персоналу – отдохнуть. Больше всех досталось Кейту со штурманом, которых сменить было некому. «Моника», благодаря
Виктор мотался между рубкой и техническими уровнями в виртуальной сбруе техконтроля с пристегнутой аптечкой первой помощи, до предела забитой стимуляторами и антидепрессантами.
Авантюрный план капитана оказался вполне выполнимым. Корабли СКБ дежурили непосредственно у зоны перехода. Они не успели даже развернуться, когда «Моника» вылетела на них, окутанная свечением подпространственных ускорителей, и тут же пропала с радаров и из зоны видимости. Этот сектор традиционно использовался для доставки в альфа-радиус. И вся охрана, доложив о своем просчете, тут же рванула на перехват к Аналогам, а «Моника», которой заложили совсем другие координаты, – к Лиге-31. Нейтрализаторы действующих возмущений искривленного пространства сработали безотказно. И вопреки мрачным предположениям первого пилота, «Моника» отделалась двумя гофрированными деформациями корпуса шириной около семидесяти сантиметров, достигавшими в длину трех-четырех метров. Глянув на них, Блохин привычным жестом почесал лохматую голову.
– Что я сделаю с этой гармошкой в условиях открытого космоса? Герметичность есть, экранирование есть… изнасиловали звездолет!
Правда, из-за погрешности определения координат «Монике» пришлось поплутать еще несколько часов.
– Ага, Гардон, – с кривой ухмылочкой сказал злопамятный штурман. – Орал на меня? Я два раза с тобой маршрут согласовать пытался! Спрашивается, зачем? Все равно вы со Стрэйком заблудиться умудрились. Джой, хоть ты за штурвал сядь… А то эти уже, похоже, никакие оба. Что попало творят, потом начинается: «Опа! Где это мы?»
– А у нас всегда так, – кивнул осунувшийся и насквозь прокуренный Фил из своего угла. – Сначала по газам, потом вопросы начинаем задавать бригаде техобеспечения. Серж, я радиотелескопический мониторинг задействовал, дать картинку? Ретрансляторов и маяков не слышно. Глушняк полный. Провинция, дальше некуда…
– Распустил команду! – проворчал Стрэйк капитану, перегнувшись через подлокотник. – Я тебя предупреждал насчет вечного трепа в рубке.
«Тише, Джери. Они оба уже сутки на допинге. Потом поворчишь», – проговорил Гордон в инком.
– Высажу всех! – пригрозил он вслух. – Не нервируйте первого пилота моего звездолета. Кейт, давай свою картинку на центральный. Сейчас разберемся.
В конце концов Серж сориентировался в малоизученном районе, и они вышли к планетной системе Лиги – огромного белого гиганта.
– Рэд, садись! – вдруг сказал Кейт.
– Куда?! На газовый шар верхом?
– Куда хочешь, только быстро. Пространство прочесывают, и очень грамотно. Плюс звездолет за нами.
– Тут планеты все по десять-пятнадцать «же», горячие. Никакие компенсаторы не спасут.