Близнецы-тираны
Шрифт:
— О, тебе это не нравится? — Он издевается надо мной, сильно кусая меня за плечо. Я издаю приглушенный крик, прямо в его ладонь, которая все еще прикрывает мой рот. — Кажется, на днях на пляже тебе это нравилось… Хотела бы ты быть на месте моего маленького друга, не так ли?
Я понятия не имею, о чем он говорит, но постепенно начинают просачиваться воспоминания. На днях, увидела Кейда с другой женщиной схватившего её за задницу. Только… это был не Кейд. Все это время это был Паркер. И на этот раз я не смогла отличить их друг от друга. Я снова плачу, и он издает низкий смешок, от которого
На самом деле Кейд любил меня, а Паркер мучил.
Кейд заботился обо мне, Паркер только хотел уничтожить меня и одержать победу над своим братом. Это игра и соперничество братьев, и я оказалась втянута в это всё по уши.
— Так много нужно тебе сказать, сестренка, — восторженно шепчет Паркер мне на ухо, и мои глаза расширяются от того, что сейчас произойдет.
Я постепенно осознаю, что ничего не могу поделать с тем затруднительным положением, в котором нахожусь. Он поймал меня, и на этот раз он не отпустит.
— Помнишь тот маленький ужин, который у нас был? Я так старалась вести себя нормально ради тебя. Я даже встретился с вашим доктором-шарлатаном… Все, чего он хотел, это надуть меня, Джун. Мне не нужны лекарства. Ты мне нужна.
Я поднимаю руку и сильно тяну его, за что получаю в награду проклятие и пощечину. Паркер наконец-то разворачивает меня, чтобы я увидела его. Когда наши глаза встречаются, его рука все еще зажимает мой рот, и я теряю дар речи. Сходство поразительное, у него такая же стрижка, как у Кейда, то же лицо и те же глаза. Они даже одного телосложения. Никто не сможет отличить их друг от друга, кроме меня. Потому что я слишком хорошо знаю этот темный блеск, в глазах Паркера, и я знаю, что бы меня ни ожидало, это не будет хорошо.
— Время поиграть, сестренка, — рычит он на меня и тащит прочь, пока я брыкаюсь и пытаюсь кричать, но мне не справиться с его скульптурным телом и сильными, мускулистыми руками.
Мой взгляд падает на мою последнюю надежду. Я благодарна Паркеру, что он не заметил, как я потянула его за руку, и сорвала свой кулон, зажимая его в руке, позволив ему упасть на песок, единственный след, подтверждающий моё присутствия там. Теперь единственное, что я могу сделать, это молиться, чтобы мой муж нашел меня.
Он волочёт меня через весь остров, сухая трава под ногами врезается в кожу, и царапает пятки, пока я пытаюсь восстановить контроль над своим телом. Но это бесполезно, хватка Паркера на моих руках смертельно крепкая, и я знаю, что на этот раз он не отпустит меня так легко, как раньше. Ему надоедают мои приглушенные крики, и он отрывает кусок от моей ночной рубашки, злобно засовывая его мне в рот, чтобы я не могла издать ни звука. Горячие слезы унижения текут по моим щекам, когда я понимаю, насколько я сейчас беззащитна перед человеком, которого я презираю и боюсь больше всего на свете.
Он тащит меня долго, я сопротивляюсь всю дорогу. Наконец, мы подходим к дому, который выглядит так же, как дом Кейда и мой, но предположительно является другим домом на острове. Дом, который
— Отойди с дороги, Марисса, — шипит Паркер, как только мы оказываемся рядом.
Брюнетка быстро делает то, что ей говорят, что заставляет меня задуматься, почему она так реагирует. Думаю, она знает, что происходит, если она не подчинится, это не закончится хорошо. Значит, Паркер полностью поддался своей темной стороне.
Я что-то бормочу в ткань, и Паркер тащит меня в дом, позволяя мне упасть на пол, как тряпичной кукле. Я смотрю на него умоляющими глазами, когда он стоит надо мной, утверждая свое превосходство. Женщина, Марисса, подходит к нему сзади, как потерявшийся щенок, и смотрит на него с таким безумным обожанием, что у меня мурашки бегут по спине. Я понятия не имею, на что я здесь наткнулся, но эти двое оба кажутся совершенно, совершенно безумными. Мои мысли подтверждаются, когда Паркер пронзительно смеется мне в лицо, дразня меня своим смехом и маниакальным взглядом.
— Думала, ты сможешь сбежать? — Спрашивает он меня с дьявольской ухмылкой на лице. — Ты никогда этого не сделаешь, Джун… Каждый раз, когда ты будешь думать, что ты в безопасности, я буду на шаг впереди, готовый заявить на тебя права. Ты моя, Джун. Ты всегда была моей.
Мой взгляд метнулся к Мариссе, но ее, похоже, эта информация не обеспокоила. На самом деле, это как будто они каким-то образом работают вместе, потому что она даже не устраивает сцен и не спрашивает его, что он делает, притащив в их дом женщину с кляпом во рту. Больные ублюдки. Паркер подходит ко мне, и я издаю приглушенный крик, но все, что он делает, это вытаскивает тряпку у меня изо рта, предупреждающе подняв палец перед моим лицом.
— Теперь, если ты знаешь, что для тебя хорошо, ты будешь держать рот на замке, если не хочешь, чтобы твоя улыбка стала шире.
Чтобы закрепить свои слова, он машет ножом перед моим лицом, сталь блестит в лунном свете. Я чувствую, как снова наворачиваются слезы, понимая, насколько хренова вся эта ситуация. Я никогда не должна была доверять ему или позволять ему вернуться в нашу жизнь. Этот ублюдок просто искал способ снова причинить боль нам обоим. Затем Паркер хватает меня за плечи и тащит вниз по лестнице в подвал. Здесь темно, холодно и сыро, и он точно знает, как я ненавижу всё это.
— Дом, милый дом, — шепчет он мне на ухо, толкая меня к матрасу на полу.
По крайней мере, здесь чисто и не воняет, что заставляет меня чувствовать себя немного лучше. Я в таком шоковом состоянии, что у меня не получается даже вскрикнуть, когда он связывает меня и снова засовывает что-то мне в рот, чтобы я замолчала, завязывая это у меня за головой. Наконец, меня оставляют с кляпом во рту и связанной. Я тихо плачу, слезы текут по моему лицу. Паркер отступает назад, чтобы полюбоваться своей работой, и улыбается как сумасшедший, явно довольный тем, что видит.