Близнецы-тираны
Шрифт:
— Посмотри, что ты наделала, — мягко говорит он, слишком спокойно. — Посмотри на этот беспорядок.
— Мне так жаль, — плачет она. Она уступчивая, мягкая, именно такая, какой он хочет ее видеть. — Я все уберу. Я заглажу свою вину перед тобой. Я так сильно люблю тебя, Паркер…
Он долго и пристально смотрит ей в лицо. Всё становиться намного хуже, потому что я знаю, что у него было время подумать о том, что он собирается делать. Со всей силы он ударяет Мариссу головой о бетонный пол. Я слышу ее крик и знаю, что я тоже кричу.
Так много шума. Так много. У меня болит голова. Но я все равно смотрю. Я, блядь, ничего не могу с этим поделать. Я смотрю, пока она не обмякает в
— Посмотри, что ты заставила меня сделать, — бормочет Паркер. — Вини себя за это, сестренка. Она пришла сюда из-за тебя. А теперь ее больше нет… из-за тебя.
Он выбегает из подвала, а я остаюсь в ужасе напуганная трупом, обвиняюще смотрящим мне в глаза. Я сделала это. Это все моя вина. В этот момент меня окутывает тьма, и я приветствую ее с распростертыми объятиями. Я позволяю своим глазам закрыться, пусть темнота унесет всю боль прочь. Я не плачу. Я просто ложусь на спину и притворяюсь, что нахожусь где-то далеко… Я блокирую все это.
Я больше не Джун.
Я ничто. Никто.
Я просто… ушла.
Несколько часов спустя Паркер тащит неподвижное тело Мариссы вверх по лестнице. Но образ ее все еще открытых глаз, смотрящих на меня, навсегда останется в моей памяти. Я не вижу его целый следующий день, но для меня это не имеет значения. Время остановилось, потому что я даже больше не в своем теле. Я всплываю в сознание и теряю его, благодарная каждый раз, когда мои глаза закрываются и тьма милосердно берет верх. Гораздо легче блокировать все это, я начинаю терять себя. И что пугает меня еще больше, так это то, что это так чертовски просто. Мне нравится быть никем, быть чистым холстом. От Джун осталось не так уж много, и я знаю, что скоро ее не станет. Наконец я слышу, как Паркер спускается по лестнице. Обезвоженная, я ползу к лестнице. Я останавливаюсь перед парой темных ботинок и умоляюще смотрю на него.
— Воды, — прошу я хриплым голосом.
Прохладный водопад бьет мне в лицо с полной силой, и я лакаю все это, пока Паркер выливает кувшин воды мне на голову. Он тихо посмеивается, и впервые за несколько дней я чувствую сильный прилив эмоций. Это ненависть, чистая неподдельная ненависть. Жажда мести заставляет меня чувствовать себя живой впервые с тех пор, как меня похитили. Он наклоняется рядом со мной, приподнимая мой подбородок пальцами. Я изо всех сил стараюсь скрыть свои чувства, зная, что они могут вывести его из себя и заставить совершить еще одно убийство. Я удивлена желанием защитить себя, когда не так давно я почти сдалась.
— Сегодня вечером, — рычит он мне в лицо.
Болезненная улыбка расплывается на его лице, которое так похоже на лицо Кейда. Но не сейчас. Теперь это всего лишь искаженная гримаса, выражение лица больного, безумного человека. Они совсем не похожи, когда Паркер такой… Слава Богу.
— Сегодня ночью ты моя, — рычит он. — Сегодня я уничтожу тебя для него, маленькая сестренка.
С этими словами он опускает мое лицо, и я чувствую, как ярость закипает у меня в животе. Он отшвыривает меня в сторону. Злобный смех исходит из его рта.
— Я принесу зеркало позже, чтобы ты могла долго рассматривать свое лицо, пока оно все еще идеально. Это ненадолго. — Я вздрагиваю, когда его слова звучат в моей голове.
— Правильно, — говорит он низким рычанием. — У тебя будет красивый шрам, такой же, как у Дав. Разве это не то, чего
Он закрывает дверь, уходя, а я заползаю на свой матрас, сворачиваясь в клубок и представляя самое страшное, что он может со мной сделать. После этого меня тошнит в течение нескольких часов, и меня несколько раз рвёт, но из меня ничего не выходит, так как мой желудок пустой. Лежа на матрасе, я чувствую жалость к себе и позволяю себе думать о Кейде и Тео. Я останавливала себя каждый раз, когда мои мысли возвращались к моим любимым. Я сказала себе, что не должна думать о них, зная, как это будет больно. Но сейчас мой разум наполнен образами моего мужа. Милый, любящий. Грубый, темный. Отец моего ребенка. Он свет в конце туннеля. Но я уже едва могу разобрать это.
Слезы наполняют мои глаза, когда я думаю о его решимости иметь еще детей. Он всегда был сильным, первым поднялся после того, как жизнь нанесла еще один удар. Я была той, кто томился под давлением, страдала от приступов паники и рыдала при любой возможности, а Кейд был тем, кто обнимал меня, утешал и всегда давал мне почувствовать, что это стоит того, чтобы продолжать. В этот момент я слышу шум наверху и кто-то спускается по лестнице. Я отворачиваюсь к стене, слишком напуганная, чтобы смотреть. Я связана, и я знаю, что не смогу убежать в моем нынешнем состоянии. По мере того как шаги становятся все ближе и ближе, я сворачиваюсь в клубок и готовлюсь к худшему, которое еще впереди.
Глава 37
Кейд
С тех пор как Джун бесследно исчезла, я был в отчаянии. Я везде искал. Я обыскал дом и прилегающую территорию. На пляже я нашел кулон, который подарил ей, и на мгновение мысль о том, что она ушла в море, окутала меня густым туманом паники. Она бы этого не сделала. Не тогда, когда наш сын дома. Она никогда не причиняла бы себе вреда.
Потом я начал думать, что случилось что-то плохое, и мои подозрения только усилились, когда я понял, что электричество в доме было выведено из строя нарочно. Кто-то сломал и генератор, так что я так и не смог его включить. Теперь не было никакой возможности связаться с материком. Они уверенны, что мы с Джун в полном порядке, наслаждаемся временем, оторванным от реальной жизни. А лодка прибудет только через несколько дней, а это означало, что я был предоставлен сам себе.
Я вспомнил о второй доме на острове и отправился туда. В тот момент, когда темноволосая женщина открыла дверь, я понял, что что-то случилось. Она была нервной, дерганой. Я видел ложь в ее глазах, и мои подозрения усилились, когда я понял, что она выглядит знакомой. Я оставил ее там, не желая, чтобы она знала, что я подозреваю, что что-то не так. Когда я снова возвращался к себе домой, я задавался вопросом, где я видел ее раньше.
Это приходит ко мне несколько часов спустя. Это та женщина, которую я видел в галерее с моим братом. Его любовница, помощница или кем бы она ни была, черт возьми. Рычание срывается с моих губ, и мои руки сжимаются в кулаки по бокам. Паркер здесь, он должен быть здесь. И Джун у него. Где если не у него?
Остаток вечера я провожу, готовясь к нападению. Я вооружаюсь кухонным ножом и молотком для мяса. Я выжидаю удобного момента в тени кустарника рядом с другим домом, ожидая своего момента для удара. Мои подозрения подтвердились час спустя. Сквозь высокие окна, освещенные изнутри, у этого ублюдка все еще есть электричество, я вижу, как мой брат над чем-то работает. Ярость течет сквозь меня. Я, блядь, убью его. В прошлый раз я нашел в своем сердце желание быть милосердным, но теперь все, черт возьми, по-другому.