Блоб

БраМиН ШаМаШ

– Не спеши, дамочка, – осадил ее Сомов. – Жди команду! Карагев, строй бойцов.

Крепкий парень с добрыми голубыми глазами и бычьей шеей, выпирающая даже из-под широкого шлема, отдал команду. За несколько секунд бойцы выстроились в ровную шеренгу.

– Слушай задачу, – заговорил капитан, сняв с головы полевую кепку, – группа «Дунай» проникновение, зачистка. Группа «Днестр» прикрытие. Вопросы?

Нахлобучив шлем и поправив снаряжение, командир отдал приказ:

– Выполнять.

Бойцы трусцой побежали в степь. Капитан проверил рацию. Обратился к сержанту:

– Карагаев! Остаешься с гражданскими.

Головой отвечаешь.

– Так точно, – пробасил боец, с грустью и тревогой провожая товарищей.

– Куда это они? – поинтересовался Даник, когда группы удалились.

– На центральный блок РЛС, – ответил сержант, устроившись на капот «Тигра»

– Что? – удивился юноша.

Но ответ пришелся сам собой. Отбежав от колонны метров на сто, бойцы вдруг исчезли. Буквально провалились сквозь землю. Заметив замешательства «гражданских», Карагаев усмехнулся:

– Хм! Маскировка. Комплекс «Осьминог» строили в Советском Союзе. Вот тогда спецы были. Не то что сейчас. Через тысячу лет если раскопают, скажут, что строили боги. Как эти … в Египте. Пирамиды.

– А куда они исчезли? – не переставали удивляться «гражданские»

– В щель. Что глаза округлили? – бравировал сержант. – Под Колбасной вот так вот целые составы под землю исчезают. Сам видел.

Для солдата Карагаев оказался слишком болтливым. Это не могло не порадовать «гражданских». Все, за исключением Ирмы, которая снова коптила над ноутбуком, смотрели и слушали с раскрытыми ртами.

– Шшш, – зашипела рация в нагрудном кармане разрядки. – Дунай. Вскрываем ДЗ. Готовность раз.

– Есть готовность раз! – отозвались под шипение.

– А тут еще и пусковые шахты, – как ни в чем не бывало продолжил сержант. Всеобщее внимание «интеллигентов» льстило ему. – Не видите? Вон там, – он указал в сторону утеса, уходящего в море. Вернее, в сторону того, что когда-то было морем. – Правда, заброшенные. А там, – он указал в противоположном направлении, – позиции зенитных батарей. Невидно? То-то. Но и они заброшены. У «незалежных» бабок не хватило содержать «Осьминога». Да и зачем? НАТО ж «братья». Кстати, центральную станцию «Осьминога», ну та, куда ребята пошли, тоже просрали бы, если не пиндосы. Они там лабораторию сварганили. Вирусы, шмирусы.

– Прямо на побережье? – спросил Даник.

– Шшш, – заработала рация. – Дунай. Входим в шлюз раз.

– Ну да, – спокойно ответил Карагаев. – Наши вообще считают, что «Тухлое яйцо» их диверсия. Ну, может не специально …

– Шшш … Дунай. КПП чисто. Дверь три. Входим в коллектор.

– Погоди, – встрял в разговор Гена. – А где же антенны? РЛС, по сути, одна большая антенна.

– Под нами, – просто ответил сержант. – Тут грунт какой-то … особый. Я в терминах несилен. Мне спецы, которых до вас сюда привозили, рассказывали. Мол, из-за этого станцию здесь и сделали, что антенны можно тоже под землей спрятать.

Последнее Карагаев произнес с такой интонацией, словно и станция, и грунт, и весь комплекс, его личная заслуга.

– Шшш … Дунай. Коридор чисто.

– Шшш … Днестр Дунаю. Переборки по номерам. Помним про «спотыкушки»

– А насчет лаборатории, – продолжил сержант, дождавшись пока слушатели оценят его «инженерные» познания, – тут точно что-то не то.

– Шшш … Раз чисто … Два чисто …

Тон Карагаева

стал серьезным, даже заговорщическим. Наивность парня, при других обстоятельствах, могла бы показаться комичной.

– За мою «вахту» уже четвертая ходка сюда. Вроде как со спутников движение тут фиксировали. Приехали. Спецы датчики установили. Через пару недель накрылись датчики. Снова установили. И опять кизяк. Сом говорил вроде как засаду думали ставить. Или вообще блокпост. Хм! – улыбнулся боец. – Но мы прошлый раз «туристам» свои «датчики» поставили.

– Датчики? – забеспокоился Валера.

– «Спотыкушки», – с язвительной улыбкой ответил боец. – МОНки. Лучшие в мире датчики движения. Да ты не бойся, чувак. Сейчас ребята все почистят.

– Шшш … Дунай Днестру. Хлопнула «Спотыкушка». Шестерка. Есть подарок.

– О! – злорадствовал сержант. – Слыхали? В шестом отсеке гость рванулся. Интересно.

– Как рванулся? – встревожился Пушер. – Подорвался на мине?

– Шшш … Дунай. Коммуникатор чисто.

– Ага, – довольный боец не скрывал радости. – Попался.

– Шшш … Дунай. Первый ярус чисто. Открываем дверь на минус один.

– Шшш … Днестр Дунаю. Отставить. Блокируйте ДЗ на минус один. Оставаться на позиции.

– Шшш … Дунай Днестру. Принял.

– Ну вот и все, – Карагаев спрыгнул с капота, – Нижние ярусы нам не нужны. И слава богу. На минус первый до нас ребята спускались. Только наполовину зачистили. Спецы говорят без ОЗК туда лучше не соваться. А про минус второй страшно и подумать. Иди знай, что за гадость пиндосы на привозили.

– Шшш … Днестр Скороножке. Прием.

Сержант нажал кнопку и заговорил:

– Скороножка прием.

– Шшш … Выдвигайтесь.

– Сороконожка принято, – Карагаев отпустил кнопку и подмигнул Пушеру. – Ну что, парни? По машинам.

Когда «Урал» вслед за «Буханкой» вырулили в степь, из подземного бункера вышли бойцы Днестра. Они двигались к оставшимся неподалеку «Тиграм».

***

– Поговорим о том, что в человеческом понимание называется жизнью. Биохимический сосуд, колба, костюм – называй как угодно, считается живым, пока в нем находится эфирно-информационный элемент. Убить человека, означает заставить элемент разума удалиться из своего экзо скафандра. Проще всего сделать это, разбив органический контейнер. Тогда эфир высвобождается и … Впрочем мы отвлеклись. Вернемся к человеческому … ммм… телу. Так называется оболочка информационного элемента. По простоте название соответствует объекту. Всего лишь четыре звука. Т-Е-Л-О. Вслушайся! Даже звучание хрупко и беззащитно. Помимо низкого уровня синхронизации и срока полезного функционирования внутренних механизмов, обеспечивающих автономную работу скафандра и называющимися «органами», тело крайне уязвимо и перед внешними факторами. Для фатального сбоя в работе скафандра, пардон тела, достаточно всего лишь на три процента изменить пропорцию газов в воздухе. Или в два с половиной раза давление внешней среды. Но и это слишком. Куда проще, значит эффективнее, механические повреждения, ммм, тела. Воздействие любым подручным предметом прерывает, так называемую жизнь. Удар, укол, абрупция, крио, термо, радио реакции, и так далее. Человечество научилось уничтожать самих себя. Смерть как противоположность жизни, человеческое изобретение.

Конец ознакомительного фрагмента.