Блонда и Мир Демонов
Шрифт:
Поэтому развеяв плазменный двадцатиметровый хлыст, которым я только что не напрягаясь перерезала ствол не самого маленького дерева, я, схватив за руки леди Тину и Маришу, потащила упирающихся девушек вслед за Йо-Йо. В отличии от мудрого папуаса, жительницы цивилизованной среды обитания плохо представляли последствия падения дерева, в три раза превосходящего по высоте Эйфелеву башню.
В противном случае, они не стали бы с таким любопытством рассматривать результаты моего эксперимента с плазменным стержнем. Отбежав на почтительное расстояние, почти к берегу озера, где к этому времени собралось все племя, я остановилась и стала ожидать
— Это все происходит, потому что у тебя такое развитое воображение, правда, ты им совершенно не управляешь, — прокомментировал ситуацию Демон Голубого Хамелеона. — У вас как мухи с котлетами: все отдельно. Отдельно ты, и где-то в на периферии сознания — твое воображение. Ты что не могла представить, что лишь чуть-чуть с самого края немного подрезаешь ствол. Лесорубом себя вообразила. Или ты считаешь, что за тебя Заза думать станет. Так он только на то и годен, чтобы воплощать твои самые безумные фантазии, во всяком случае, в меру сил своих. А после того, как ты раздолбала точку приземления своей статуэткой, сил он набрал немерено. А завтра ты надумаешь, «как на Марсе станут яблони цвести». И перенесет тебя Заза на красную планету без скафандра. И что мне тогда делать? Оставшиеся десять миллиардов лет в одиночестве глазеть на звездное небо, пока ваше солнце не взорвется сверхновой?
В душе я понимала, что брюзжание Демона Голубого Хамелеона было вызвано в первую очередь заботой обо мне. Да же приятно стало. И, тем не мене, не удержалась, чтобы подколоть его.
— В этом мире нет Марса. А, кроме того, люди колонизируют его в ближайшее время, так что одиночество тебе не грозит.
— Как же, колонизируют. Еще два десятка таких фантазеров как ты, и ваше человечество не то что до Марса, из Петербурга в Москву неделями добираться станет.
— И если ты думаешь, что свалившись, дерево сюда не дотянется, то ты опять же глубоко заблуждаешься. У него один ствол высотой не меньше километра, а с ветками и кроной все полтора наберется. А мы от леса в удалении метров на восемьсот.
— Да все я понимаю, — возразила я Милке. — Просто тут чуть ли не самое безопасное место. Крона и ветки упадут дальше, за нашими спинами, где-то в район острова. А от ствола, пусть и двадцати метров в толщину, мы успеем увернутся. Время будет. Ты посмотри как он медленно наклоняется.
К этому времени лесной великан всей своей невообразимой махиной нависал над свободным от леса пространством. Отклонившись от вертикали градусов на тридцать он все еще удерживался в неустойчивом положении тысячами веток и лиан, переплетение которых с кронами других деревьев задерживало стремительное падение.
«Наверное, моя белая полоса в жизни закончилась года за три до моего рождения, — печально думала я, наблюдая за тем, как один за другим с громкими хлопками, напоминающими пушечные выстрелы, лопались растительные канаты метровой толщины, скреплявшие кроны деревьев в единое целое. — А теперь все что со мной происходит можно описать разве что пятьюдесятью оттенками серого».
Ну спрашивается, кто мне мешал держать свой плазменный резак параллельно земле. Тогда бы ствол остался вертикально стоять на пне и будучи удерживаемый кроной так бы и остался недвижимым. Так нет же, я зачем-то провела надрез под углом в сорок пять градусов и ствол съехал с пня прямо как санки с горки.
— Так это потому, что ты себя вообразила почетным лесорубом, — тут же уязвил меня внутренний голос. — Они так задают направление падения дерева, чтобы на своих не свалилось. Только ты, Блонда, какой — то незачетный лесоруб. Обрушила ствол прямо на стоянку своих вероятных союзников. Ну еще не совсем обрушила, — уточнил внутренний голос, — еще минут пять ждать придется. И не вздумай больше глаза закрывать во врем ответственного мероприятии, смотри внимательно, вдруг в сторону резко бежать понадобится.
— Другой вариант, выбери я дерево поглубже в лесу, — продолжала я развивать мысль о непрерывной черной полосе в своей жизни, демонстративно игнорируя язвительные замечания своего внутреннего голоса, — тогда бы дерево, даже будучи надрезано под углом, скорее всего, снова же устояло на месте.
— А так, оно оказалось самым крайним в лесу, вот с одной стороны и осталось без опоры других деревьев. Ну, и упало на свободное место, вернее падает, — уточнила я глядя на то, как после разрыва очередного десятка лиан, ствол еще больше наклонился в нашу сторону.
— Так тебе же, Блондочка, для этого пришлось бы пройти еще метров пятьсот вглубь леса до следующего ствола, — продолжал развлекаться за мой счет внутренний голос. — Помнишь, как ты Маришку критиковала за то, что у нее патологическая нелюбовь к необязательным физическим нагрузкам Это по поводу увлечения сестренки мыслеречью. Вот тебе очередное доказательство вашего родства.
К этому времени большинство жителей племени вместе с участниками экспедиции переместились еще дальше в сторону, с тем, чтобы не попасть под падающий ствол. Отдельные, наиболее хозяйственные папуасы, вытаскивали остатки вещей с места возможного падения ствола дерева.
— И вообще не парься. Что такого страшного произошло, — не оставлял меня в покое внутренний голос. — Не считая того, что, образно говоря, обезьяна в твоем лице получила в руки гранату. Это я так выражаюсь по поводу твоей новой магической способности. А все остальное не заслуживает особых переживаний. Подумаешь, дерево срубила. Все же целы. Вспомни, вы с Маришкой давеча собирались расчищать площадку рядом с водоемом, чтобы засадить ее хмелем и солодом. Вот, считай, первый шаг ты и сделала.
— Солод не сажают, — вмешался в разговор Демон Голубого Хамелеона. Его из злаковых получают по особой технологии.
— И это все, что ты можешь сказать по поводу сложившейся ситуации, — возмутилась я его поведением. — Советник называется.
— Ну почему это все? — Обиделся демон Голубого Хамелеона. — Сейчас я, например, могу посоветовать внимательно отнестись к тому, что на нас свалится. И я вовсе не само дерево имею ввиду, а сопутствующие ему элементы.
Разгадка слов Милки стала очевидно спустя пару секунд. Все время, пока ствол лесного великана со скрипом и треском наклонялся все ниже, сверху сыпались настоящим дождем всевозможные обломки и фрагменты: ветки, листья, обрывки лиан. Но в определенный момент рухнул огромный кусок материального воплощения пространства верхнего яруса. Этакий массив размером с трехэтажный дом, вырванный из кроны падающим деревом, сравнительно мягко приземлился на берег озера недалеко от нас. Как то сосредоточившись на угрозе, которую могло представлять само дерево, я упустила из вида то, что, помимо растительной составляющей наверху, в широком ассортименте был представлен и животный мир. И сейчас эти самые животины, находящиеся не в лучшем расположении духа начали выбираться, выползать, вылетать из мест своего обитания.