Блондинка и брюнетка в поисках приключений
Шрифт:
– Мне наплевать. Меня опять уволили. Я одинока и никому не нужна. Если я сдохну от двусторонней пневмонии, никто даже не придет на мои похороны.
– Я приду, – сердечно пообещала подружка и, спохватившись, добавила: – Тьфу на тебя, какие похороны?! Тебе всего двадцать семь.
– Вот именно, – мрачно ухмыльнулась брюнетка, – мне двадцать семь, и меня отправили в тираж. Мои родители в Хабаровске, и они меня не понимают. Я живу как старуха. Неинтересная работа. Вялые друзья. Дурацкие вечеринки. Пьяный секс. Вот она – моя жизнь. Я много пью, мало сплю, выгляжу старше своих лет.
– Может быть, тебя еще не уволят? –
– Если честно, мне все равно, – шмыгнула носом Брюнетка, – консультант по косметике! Подумаешь! А до этого я работала секретарем на ресепшн, на телефоне сидела. Соединяла одних деловитых уродов с другими. А до этого разносила пиццу. А еще раньше продавала билеты в театральной кассе. Да, совсем забыла про музей никому не нужного зодчества. Там я была экскурсоводом. Правда, недолго, потому что руководство вычислило, что я не училась на историческом.
– Ты им соврала? – развеселилась подружка.
– А то! Я думала, что работать в музее интересно, вот и воспользовалась шансом. Откуда я знала, что они отправят запрос в университет? Я всего-то и сделала, что попыталась оживить экскурсию, соврав, что в здании нашего музея ранее проживал любовник Ивана Грозного. А они чуть ли не совращение малолетних на меня повесить хотели. Ну и что, что это была детсадовская группа? Да сейчас такие детсадовцы, нам с тобой по части разврата сто очков вперед дадут.
– А я тоже соврала, – решила не ударить в грязь лицом подружка, – когда на телевидение устраивалась.
– Да ну? – заинтересовалась Брюнетка.
– Да, – гордо подтвердила та, – ты же знаешь, я закончила литературный лицей, а в институт так и не поступила. А им, во-первых, сказала, что у меня красный диплом ВГИКа, где я училась на сценарном. А во-вторых, что я три года работала редактором в «Космополитене».
– Ну ты даешь. – Брюнетка даже плакать перестала. Она задумчиво нахмурилась, хотя пока и не понимала, как именно эта информация может помочь лично ей. – А если бы проверили?
– Не проверили бы, – махнула рукой девушка, – я же тебе говорила: на телевидении никому ни до кого нет дела. Иногда я удивляюсь, как наша программа вообще выходит в эфир.
– А как ты получила эту работу? По блату? – прищурилась Брюнетка.
– Какой там! Через кадровое агентство. Если надо, могу подсказать адресок. Просто я в один прекрасный момент решила: хватит мне получать копейки и прозябать. И сочинила себе блестящее резюме. Да меня с руками оторвали.
– Вот как, – задумчиво протянула Брюнетка. Ее лицо прояснилось, и только покрасневший кончик носа намекал на то, что последние десять минут она провела прилюдно рыдая, – знаешь, дай мне телефон этого кадрового агентства. Мне кажется, я знаю, что надо делать.
Они не понравились друг другу с первого взгляда. Брюнетка мрачно покосилась на Блондинку и подумала: «Вот самовлюбленная дура!» Блондинка делала вид, что присутствие Брюнетки ее волнует не больше, чем прыщ на посторонней физиономии. А сама думала: «Какой же у этой девицы нелепый вид!»
Обеим была назначена встреча с директором кадрового агентства «Золотые головы».
На Блондинке был строгий костюм в светло-серую полоску. Ее волосы были зализаны в интеллигентный хвостик, на лице – минимум косметики, в руках – кожаный плоский портфельчик для бумаг и стильный мобильный телефон.
– Я вице-президент банка.
– Что же вы делаете здесь, если вы такая успешная? – сочилась ядом Брюнетка.
– Хочу сменить работу, – пожала плечами Блондинка, – конфликты с руководством.
– По поводу ваучерных фьючерсов? – Брюнетка попробовала изобразить понимание и показать, что она тоже не лыком шита.
– Что вы! Это, скорее, конфликт на… сексуальной почве.
– Да? – заинтересовалась Брюнетка. – Он к вам приставал?
– Мужчины, – развела руками Блондинка, – а вы? Вы потеряли работу?
– Вовсе нет, – быстро сказала Брюнетка, которой не хотелось выглядеть неудачницей на фоне этой дуры с портфелем, – мне просто кажется, что я… достойна большего. Я продюсер.
– Да вы что? – У Блондинки загорелись глаза. – Снимите меня в кино, а? Ну хотя бы в крошечном эпизоде без слов. Это мечта моего детства… – Она кашлянула и быстро добавила: – То есть… была такая мечта, до того как я не решила работать в банке. Потому что в данный момент банковское дело – это для меня все.
– В любом случае, к кино я не имею никакого отношения. Много лет работаю на телевидении.
– Вообще-то я сразу так и подумала, – соврала Блондинка, – у вас такой богемный вид.
На Брюнетке были потертые джинсы, на которых бисером был вышит мультипликационный фаллос. Кожаный жилет как влитой сидел на ее сексапильной фигурке. На запястьях позвякивали дешевые браслеты – такие носят исполнительницы танца живота. Последний штрих образа городской сумасшедшей – тюбетейка, которая смотрелась на ее голове чужеродным предметом. Сказать по правде, Брюнетка долго сомневалась, прежде чем показаться в таком виде людям, от которых зависит ее карьера. Но все же она набралась смелости и последовала зову интуиции, которая твердила, что телевизионные работники должны выглядеть именно так – ярко, сексуально, богемно и немножечко безумно (последний пункт, надо сказать, удался ей куда убедительнее первых трех).
– Я работала на всех центральных каналах, – заученно проговорила Брюнетка, подумав, что банковская скучная фифа пришлась как раз кстати: на ней она сможет отрепетировать предназначенную для кадрового агентства историю.
А Блондинка тем временем тоскливо слушала о том, как успешно развивалась чужая блестящая карьера («… факультет журналистики с красным дипломом, мне сразу предложили ставку редактора новостей на ОРТ, потом я чудом не стала лицом канала НТВ, потому что у меня яркая внешность, ну вы понимаете…»). Ей хотелось сбежать, предварительно двинув телевизионной задаваке кулаком в лоб, чтобы сбить с нее спесь. Ну, конечно, эту овцу в тюбетейке, наверное, с руками оторвут. Предложат ей теплое местечко большого начальника с зарплатой в несколько тысяч долларов, чтобы ей было на что покупать очередные несуразицы. К тому же, она такая уверенная, даже наглая. Сразу видно, что она не сомневается в успехе.