Blood diamond
Шрифт:
Всю дорогу по пути в Кале он пытался разговорить Гийома, стараясь выудить из него всю правду о прошлом Мэри. Его уже начала бесить та таинственность, которой была окутана личность юной француженки. Но Гийом, ссылаясь на данное ей обещание, продолжал хранить молчание.
— Зачем? — спросил он, когда они сидели в вагоне-ресторане.
— Что — зачем? — переспросил у него Джон, чуть сощурив глаза.
— Зачем тебе это знать?
— Меня беспокоит тот факт, что я чего-то не знаю. А из-за этого я не хочу вляпаться в какие-либо проблемы…
— Мы
— Вот это и есть самая большая проблема, — вздохнул Гийом.
— Думаешь? — Джон смерил его взглядом.
— Уверен, — тот кивнул. — Вы ее не знаете… Она еще вернется.
— Как? — хмыкнул Морель. — Она черт знает где, без гроша… Мы обгоняем ее по всем параметрам. Думаю, пора забыть о ней.
— О-о-о, — усмехнулся Гийом. — Зря вы так…
— Она может нас догнать? — спросил Джон, приподняв бровь.
— Она может нас не только догнать, но и перегнать, — Гийом с улыбкой склонил голову набок. — Да так перегнать, что мы с легкостью сможем забыть о наших бриллиантах.
— Быть такого не может, — снова хмыкнул Бернард.
— Именно, — Гийом подмигнул ему. — Ведь у вас есть я. А уж я позабочусь о том, чтобы она не смогла этого сделать.
— И как ты это собираешься сделать, если мы даже не знаем, где она сейчас? — продолжал задавать вопросы Смит.
— Я знаю ее достаточно хорошо и знаю все ее слабые места, так что… Просто доверьтесь мне.
Джон откинулся на стуле и закрыл глаза. Ему не хотелось, но приходилось верить Гийому. Да и с самого начала он не хотел соглашаться и брать его с собой, но тогда не было другого выхода — как тогда, когда Мэри свалилась на него и заявила, что слышала его разговор с Берни. Но, и как в случае с Мэри, Джон планировал избавиться от Гийома сразу же, как они завладеют бриллиантами, если даже не раньше.
Правда, сейчас его больше беспокоила Мэри, чем Гийом. Он не хотел бросать ее в отеле, но Гийом и Берни настояли, ведь их могли поймать с украденными украшениями. И ведь, черт возьми, того бриллиантового ожерелья, за которым они столько охотились, они так и не нашли в сейфе того мужчины — именно в тот день он решил сдать его на хранение в другое место. Так что в сейфе кроме нескольких пачек денег и пару перстней они не нашли. Все было зря.
Теперь же, узнав от Гийома, что следующей остановкой этого мужчины будет Кале, а затем он уедет в Лондон, они решили перехватить его там и ехали почти сутки в поезде, купив себе билеты на найденные в сейфе деньги.
И вот с тех пор, как он последний раз увидел Мэри на этаже того отеля возле номера мистера Тейлора, Джона не отпускали невеселые мысли о том, что будет дальше. Он не хотел терять Мэрион, к которой он уже так привык за все проведенное вместе время. А тут еще этот Гийом, который постоянно намекает о том, что когда-то они были близки с ней… Сердце Джона точил, терзая, червячок ревности.
Сейчас же, потоптавшись по каменной плитке, Джон поторопил Берни, который выходил последним.
— Пойдемте быстрее, — вздохнул Смит, — а то этот чертов Гийом уедет без нас. Сейчас он, кажется, пошел узнавать насчет такси.
Только Джон хотел сказать еще что-то Морелю, как его наглейшим образом толкнули в грудь, и чьи-то пальцы крепко схватили Джона за шею, приковывая к колонне. Смит, подумавший было, что полиция все-таки настигла его, увидел перед собой два недобро смотревших на него карих глаза и вспомнил, что полиция так не работает. Так работают барышни, забытые в отеле Марселя.
— Я же предупреждала вас, — процедила сквозь зубы девушка, сильнее сжимая пальцы.
— Мэри, — протянул Бендер, растягивая гласные, — какими судьбами!
Пальцы Мэрион сжались еще сильнее. Джон, боясь, что умрет такой нелепой смертью, да еще и от руки девушки, взглянул на Бернарда, ожидая хоть каких-то действий с его стороны. Француз, стоя чуть в стороне, с удивлением смотрел на Мэри и явно не собирался вмешиваться в их с Джоном разборки. Американец понял, что ему придется действовать самому.
— На нас же люди смотрят! — прохрипел Джон, натянуто улыбаясь. — Мало ли что еще подумают.
— А что тут думать? — хмыкнула Мэри. — Картина маслом: смерть горе-саксафониста и бездарного кинорежиссера от руки его женушки.
— Мэри, не надо! У нас нет бриллиантов! Мэри, не надо!
— Я знаю, что бриллианты не у вас, так что… Надо, Джон, надо!
— Мэри, спокойствие, только спокойствие!
Тут Джону наконец удалось разжать пальцы девушки и выскользнуть. Он метнулся в сторону Мореля, встал рядом с ним и, раскрывая объятия, произнес:
— Добро пожаловать назад! — но, увидев Мэри, которая жаждала продолжения экзекуции, кинулся вперед по станции. — Господи, ну почему все мои женушки хотят моей смерти?!
— Джон Смит! — закричала она, догоняя его. — Я убью вас!
— Почему только меня? — сделав круг, он подбежал к Берни, прячась за ним. — А наш французский друг? Он тоже с нами! Он тоже бросил вас!
Сонька остановилась перед замершим Бернардом, пытаясь достать Смита, который, схватив Мореля за плечи, укрывался от нее. Француз, глупо выпучив глаза, смотрел на девушку. Он-то надеялся, что больше никогда в жизни не встретится с ней.
— Ну что вы на меня смотрите, как Гитлер на евреев? — вздохнула она. — На мне узоров нету, и цветы не растут.
Берни процедил что-то невразумительное.
Мэри наконец удалось поймать Джона, но тот, выкрутившись, заключил ее в свои крепкие медвежьи объятия.
— Как мы скучали! — произнес он и вздохнул. Девушка, находясь в объятиях Джона, не могла ничего сделать ему, и потому лишь смотрела на него с ненавистью.
Джон захохотал. Он был безумно рад видеть ее здесь, живой и все такой же эмоциональной. Он рад, что она вернулась, нашла их, догнала и вернулась. Если бы рядом никого не было, то он бы не удержался и на радостях расцеловал бы ее.