Блуждающие в зеркалах
Шрифт:
Те были уютными, со всем необходимым для сна и отдыха, но в тот вечер мало кто думал об их удобствах: мысли каждого были заняты иными вещами.
Джош мечтал поскорее проверить все зеркала в замке, и попробовать вытянуть из графа то, кто тот на самом деле: ведь обычный человек просто не мог столько знать(!).
Луису казалось, что сегодня он упустил что-то важное, и ему, почему-то, все время вспоминалось лицо красивой девушки с картины.
И даже Карл, прислонившись к окну своей комнаты, долго не спал, глядя на небо и сияющую на нем
Что же до Мари, то она чувствовала себя очень несчастной, но точно не знала отчего…
Спала Мари на удивление плохо. Ей все время казалось, что луна на небе слишком яркая и абсолютно беспощадно светит в окна ее комнаты. Кровать же была непомерно большой, и девушка ворочалась, принимая новую позицию через каждые пять минут. В конце концов, Мари встала с постели и прошлась по комнате: та была изящная, выполненная в нежно-голубых с позолотой тонах. Мебель же была из дорогих пород дерева, но без лишних декоративных изысков, что подчеркивало отличный вкус хозяина. Окно очень удачно выходило на озеро, по гладкой поверхности которого вела куда-то вдаль лунная дорога. Мари снова села на кровать:
— Здесь все такое красивое и утонченное… Обстановка, пейзаж, портрет той девушки в галереи…Я никогда не была такой красивой! — подумала она с горечью и уснула. Однако, спать ей пришлось недолго. Скоро ее через сон начал звать чей-то далекий голос:
— Мари, Мари! Проснись!
Голос этот был мужской — красивый и сильный. И она никогда не слышала его ранее, а, может… слышала?
Мари открыла глаза и, к своему удивлению, увидела Карла.
— Мари, вставай скорее! — сказал он.
Это был его голос! Мари непонимающе посмотрела на своего друга:
— Карл, ты…?
— Сейчас не время объяснять! — сказал тот и, схватив Мари за руку, потащил из комнаты.
— Карл! Куда ты идешь? — попыталась вырваться слегка напуганная Мари.
Карл остановился и посмотрел на нее:
— Не бойся, Мари, — голос его был мягким и ласковым, — Просто я должен тебе кое-что показать. Умоляю, пойдем со мной!
И он снова потянул ее за собой.
Вместе они вышли из комнаты, и Мари, хоть и не очень хорошо помнила замок графа Нэруса, все же поняла: сейчас они находятся вовсе не в нем.
Вместо изящной галереи она увидела, что стоит на большой парадной лестнице красного дерева. Вокруг сияли факелы, а в нишах стен стояли древние рыцарские доспехи.
— Где мы? — спросила она Карла, но тот молча тянул ее за собой.
Они почти сбежали вниз по лестнице, свернули в темный боковой коридор с гобеленами, дошли до самого его конца и, откинув один из гобеленов, вошли в маленькую потайную дверку, ведущую на кухню. Там, не обращая внимания на десяток дымящихся кастрюль, Карл с Мари прошли к главному камину, над которым висел какой-то странный герб, изображающий лик женщины на фоне луны. Карл нажал на рычаг, замаскированный под каминную кочергу, и одна из стенок, завешанная сковородками различных размеров, отъехала в сторону, пропуская их на потайную лестницу, находящуюся за ней.
— Мари, — указал ей на проход Карл, — Запомни это! Очень скоро тебе сможет понадобиться этот путь!
— О чем ты? Когда? — запуталась в вопросах Мари.
— Когда я заберу твоего талантливого дружка! — раздался женский голос откуда-то сверху. Мари стала смотреть по сторонам, но там никого не было.
— Не дури! Я лучше, умнее и красивее тебя, — сказал тот же голос, но уже очень близко, — Тебе не справиться!
Мари посмотрела на Карла и отпрянула в ужасе: вместо него ее руки держала Эмма Криста! Или вернее то, что осталось от этой некогда эффектной красавицы: сухощавая рыжеволосая старуха. Где Мари видела ее?
— Тебе не следовало трогать мою сестру! — прошипела Криста.
Теперь она уже была совсем морщинистой и страшной.
— Да это же та старуха-дух из Мирабелля! — мелькнуло в голове у Мари, но тут Криста снова поменяла облик, превратившись в саму себя — молодую и прекрасную:
— Я поквитаюсь с тобой, девочка, — мелодичным голоском сказала она, — Но сначала — я заберу твою силу!
И Мари увидела, что ее собственные руки стали тощими и костлявыми как у старухи.
— За что? — прошептала она.
Криста нагнулась к ее уху:
— За то, что ваша семья сделала с ним! — тут она резко отпустила Мари, и та полетела куда-то вниз, в кромешную тьму и пустоту.
— Мари! — снова послышался ей чей-то голос, — Мари!
Мари, продолжая падать, стала цепляться за голос, как за какую-то ниточку, ведущую в другой мир.
Вдруг ее начало трясти, и девушке показалось, что она уже не летит, а скорее находится где-то на земле, а кто-то нещадно трясет ее за плечи.
Мари резко открыла глаза и увидела Карла. Лицо у него было бледное и невероятно испуганное.
— Мари!!! — воскликнул он, как только девушка открыла глаза, и с силой прижал ее к себе.
— Карл? — пискнула Мари, оглядываясь вокруг, — Ты разговариваешь?
Но Карл лишь еще раз произнес ее имя, и с нежной грустью посмотрел на Мари.
— Ты стал говорить мое имя! — догадалась девушка, — А я так долго обижалась, что ты этого не делаешь!
Карл улыбнулся, но тут Мари вспомнила:
— О, Карл, мне только что снился такой странный сон! — ее глаза наполнились слезами и она, откинувшись на кровать, горько заплакала.
— Мне было так страшно! И там был ты, и еще эта красавица… Она меняла обличия…
Карл подсел поглубже на кровать и повернул к себе голову Мари. Она внимательно посмотрела на него: лицо Карла было серьезно, и он более не напоминал ни милого мальчика, ни смешного чудика с небольшим запасом слов.
Луна за окном словно выключила свой свет, и через стекло теперь пробивались лишь редкие отблески звезд.
Мари лежала на кровати, а Карл склонялся над ней и рукой нежно убирал локоны каштановых волос с ее заплаканного лица.