Блуждающий по вселенным
Шрифт:
– А у вас разве женщины не гибнут?
– Ну, как же, гибнут, – призналась Ришиналь. – Но редко. За пять лет мы потеряли всего троих. И то одна умерла из-за слабого сердца, а вторая сильно маялась желудком, а как ее вылечить, мы не знали. А в Наковальне не так. Мало того, после ухода своего рыцаря икону разыгрывают на рыцарском турнире. Мало того, что мужики сами гибнут, дураки, так еще и нас лишают права выбора. Вот потому мы к ним и не шли… Это уже не говоря о готовящейся против нас войне…
– И как же вы сейчас решились?
– Из-за тебя, конечно! И сомневаться не приходится, что ты нас в обиду не дашь.
– Спасибо за доверие! – улыбнулась
Мудрая тяжело вздохнула:
– Понятия не имею… Но сама лично наблюдала, как мужчины все новые груаны начинали отдавать своим избранницам. И коль не погибали до того, торжественно вручали и последнюю ракушку. Но, увы, светиться никто не начинал, дорога светящаяся к стенам или к клетям не открывалась, а вот разочарование было страшное… Причем подобные истории до нас и со стороны доходили. Порой с горя и от потери надежды женщины накладывали на себя руки, а подавляющее большинство мужчин так и не могли больше насобирать второй десяток для себя. Знаю только об одном славном охотнике, который все-таки вырвался отсюда после смерти своей возлюбленной…
Минуты три собеседницы сидели в полной тишине, и Ришиналь подвела итог:
– Так что наша участь неизменна. Именно поэтому только и остается так устроить окружающий мир, чтобы жилось здесь как можно спокойнее и по возможности счастливо.
Такую философию вашшуна признала правильной. Но только для попавших сюда жительниц мира Набатной Любви! Сама же она и мысли не могла допустить, что останется здесь до самой смерти и никогда больше не увидит свой мир Трех Щитов.
«Мне бы только в тот лес разбойничий попасть! – подумала она, стиснув зубы. – А там я живо найду тот холм со ступенькой, подберу древний талисман и шагну… нет, прыгну в родной мир!.. Но как, как вырваться из этого мерзкого и унылого сумрака?.. Если бы хоть нас, вашшун, здесь было несколько… Или парочка обладателей Первых Щитов, Двухщитных, а то и Трехщитных! Да хоть бы тот же Миха здесь оказался… – И тут же мысленно воскликнула: – Нет! Не надо!.. Миха пусть остается наверху… Пусть хоть он выживет и не рискует ничем… А я уж как-нибудь сама справлюсь… Можно ведь помочь новым Светозарным, а потом и помощи сверху дождаться. Нет… это вряд ли получится…»
Ришиналь, заметив состояние чудотворницы, подтвердила свое прозвище. По-матерински прижала ее к себе, и какой стойкой ни считала себя Шаайла – не выдержала и разрыдалась.
А когда выплакалась под поглаживания Мудрой, почувствовала облегчение в душе. Смертная тоска отступила, мир уже не казался таким черным, а будущее совсем безрадостным. Сидевшая рядом женщина показывала своей жизнью, что человек, если он настоящий, останется человеком в любых условиях и при любых обстоятельствах. И существование его не будет напрасным. Всегда отыщутся те, кто примет от тебя посильную помощь и по достоинству ее оценит. И ради этого стоит жить назло всему и вопреки ударам судьбы.
Уснула Шаайла незаметно для себя.
А проснулась утром в тепле, укрытая двумя одеялами. Никто ее будить не посмел, собирались в дорогу тихо, говорить старались шепотом. Потому что спокойную, без атак хищников ночь посчитали заслугой чудотворницы.
А девушка лежала с закрытыми глазами и думала:
«Ну и какая разница, что утро здесь такое же сумеречное, как ночь или полдень? Полезные и вкусные растения даже здесь растут, без доступа солнечного света. И разве меня огорчит отсутствие свежих фруктов? Да нисколько! Вон Ришиналь уже двенадцать лет здесь, ей тридцать шесть, а выглядит на тридцать, не больше. А почему? Да потому что живет с внутренней гармонией и радуется каждой прожитой минуте. И я постараюсь быть такой же. А уж с моими возможностями мы с ней тут такую веселую жизнь устроим! Э-эх!..»
Вот в таком полном оптимизма настроении она вскочила на ноги, позавтракала, быстро провела сеанс лечения с Чернавкой и во главе каравана направилась к Наковальне. И опять двигались только прямо, без схваток с хищниками, спокойно, размеренно. Шаайла продолжала расспросы, и ей охотно отвечали.
Когда вошли в гигантскую каверну, в конце которой стоял замок Наковальня, никто не понял, почему вашшуна, вскрикнув, замерла на месте, а потом бросилась вперед. Но, пробежав несколько десятков метров, вернулась. Даже в сумерках было заметно, что ее страшненькое личико стало бледным. Она громко сказала о том, чего остальные еще не могли видеть:
– Замок горит!
С минуту все стояли в полной тишине, переваривая услышанное, а потом раздался спокойный, уверенный голос Ришиналь Мудрой:
– Что бы там ни случилось, нам надо двигаться вперед. Возможно, сумеем помочь пострадавшим.
– Правильно! – тут же пришла в себя и чудотворница. – Вы двигайтесь в том же темпе, а я с пятью охотниками побегу вперед. Дорт, Барс, ты, ты и ты – за мной!
И выбранные девушкой мужчины тут же сорвались за ней следом.
Глава двадцать шестая
Кот – помощник?
Наверно, от испуга мои умения возросли на порядок, и я смог рассмотреть неведомого хищника так ясно, словно того осветило прожектором. В глубине помещения сидел, закрутив вокруг лап пушистый хвост, не то барс, не то рысь, не то котяра переросток. Сидя, он достигал мне до пояса. Сразу я его не рассмотрел потому, что глаза у него были закрыты, а густая шерсть сливалась с местными сумерками. Не черная шерсть была и не серая, а именно сумрачно-дымчатая, с переливами.
У этого чуда была огромная, явно непропорциональная голова. И глазища на этой голове поначалу показались мне глазами какого-нибудь гигантского монстра. Хотя если припомнить слонов или бегемотов, то у них глазки как раз до смешного маленькие по сравнению с остальным телом.
Все это я рассмотрел моментально, как и сразу осознал миролюбивое ко мне отношение. Создание пялилось на меня скорей вопросительно, а то и просительно, чем агрессивно. Несколько раз мило облизнулось, а потом и первые звуки из себя исторгло. И звуки эти напоминали хруст грецких орехов, когда их раскалывают, что совсем далеко от привычного мяуканья. Передо мной был хищник, но как добыча я для него был слишком велик, поэтому атаки и не последовало.
Раз первое «слово» было сказано, то и мне вроде молчать не пристало.
– Ну и кто ты такой? Тот самый ученый кот, который ходит по цепи златой?
Общение пошло: хищник с разными интонациями повторил один и тот же хруст.
– Это ты так представляешься? – спросил я, стараясь высмотреть все, что находилось в тылах неожиданного хранителя башни. – Тогда получается, что тебя зовут Хрусть? Ну? Чего уставился? Хрусть ты или не Хрусть?
Видимо, котяре было все равно, а может, и в самом деле его так звали. Еще пару раз «хрустнув», он поднялся, с достоинством и грацией подошел ко мне и стал тыкаться мне башкой в бедро. Ай да знакомство! Ай да Хрусть!