Блюз мертвых птиц
Шрифт:
— Так ты хочешь на меня работать или как?
— Зачем тебе это?
— Ты мне нравишься. Да и помощник мне нужен.
— Я знаю, где я раньше тебя видела.
— Неужто? — ответил Персел с замиранием сердца.
— Помнишь Буга Пауэла? Который играл на первой базе за Балтимор? Он в свое время владел лодочной станцией в Киз. Я временами фрахтовала катер оттуда до рифа «Седьмая миля». Буг всегда говорил, что под рифом живут русалки. Шутник еще тот был.
— Наверное, так оно и есть.
— Ну, ты и фрукт, — протянула Гретхен.
— Даже не знаю, как это воспринимать.
— Это комплимент, — ответила
— Нет, если ты работаешь на меня, значит, ты работаешь на меня.
Она пожала плечами:
— Ладно, все равно интернет-аукционы убивают мой бизнес. У тебя пожевать что-нибудь найдется? Я умираю с голоду.
Я уже выезжал из офиса за Джессе Лебуфом, когда Хелен сказала мне взять с собой темнокожую напарницу — помощника шерифа по имени Катин Сегура.
— Зачем? — спросил я.
— Потому что ее в скором времени ждет повышение до должности детектива, и я хочу, чтобы она поработала с опытным человеком.
— А настоящая причина?
— Только та, что я сказала, — я не отводил взгляда от Хелен, и она добавила: — Если Джессе Лебуф будет создавать проблемы, я хочу, чтобы у тебя был свидетель.
Катин Сегура была матерью-одиночкой, два года отучившейся в общественном колледже в Новом Орлеане по специальности «уголовная юстиция». Как и Хелен, она начала свою карьеру в правоохранительных органах с должности контролера счетчиков платной парковки в полиции Нового Орлеана, а затем перешла на должность диспетчера службы 911 в полицейском управлении округа Иберия. У нее был скромный дом в Жеанеретте, где она проживала с двумя детьми. Это была достойная и смиренная женщина, внимательно относящаяся к своей работе и семье, и за пять лет ее патрульной службы на нее не было подано ни единой жалобы. Мы направлялись в Сайпермонт-Пойнт в ее патрульной машине, и я знал, что Хелен допустила ошибку, отправив ее со мной. Есть один старый урок, который рано или поздно заучивает каждый полицейский: невозможно вымыть зло из человеческой души. Не стоило Катин Сегура иметь дело с такими людьми, как Джессе Лебуф.
Дождь прекратился, и через лобовое стекло патрульной машины я мог видеть водяной смерч на поверхности залива, его столб, изгибающийся в солнечном свете, светился и переливался, как новогодняя игрушка. Кипарисы, дремавшие в прудах по обе стороны от нас, покрывались осенним золотом, а ветер пах так, как будто лагуны вокруг нас были полны креветок или форели.
— Так что с этим парнем? — спросила Катин.
— Он просто старик. Не обращай большого внимания на то, что он говорит или делает.
Она оторвала взгляд от дороги:
— У него какие-то проблемы с людьми не той расы?
— Он один из тех парней, голова которых напоминает плохой квартал. Лучше туда не соваться.
Она молчала весь остальной путь до дома Джессе. Когда мы припарковались у отставного копа во дворе, он стоял у барбекю под ореховым деревом, заворачивая в фольгу большого морского окуня. Старик наполнил форму из фольги пикантным соусом, рубленым луком и лимоном, и проткнул ее вилкой в нескольких местах, чтобы рыба пропиталась запахом от углей. Джессе глянул в нашу сторону, затем взял с деревянного стола банку пива и отпил из нее, концентрируя все свое внимание на водяном смерче над заливом.
— Шериф Суле хотела бы попросить вас помочь ей в одном деле, мистер Джессе, — сказал я, — если у вас есть несколько свободных минут, мы отвезем вас в город.
— Это ты про этого гермафродита? — бросил он.
— Плохо вы подбираете слова, — ответил я.
— А чем помочь-то? — задал еще один вопрос Лебуф.
— Лучше вам это с ней обсудить. Она не всем со мной делится, — ответил я.
— Ты чертов лжец.
— Не самый хороший тон в разговоре с коллегой по службе, — я попытался его осадить.
— А это кто еще? — спросил он, глядя на Катин.
— Помощник шерифа Сегура, сэр, — представилась она.
Глаза Джессе скользнули по ней вверх, затем вниз, как будто он осматривал говяжью ногу.
— Я готовлю, — сообщил он, — скажи гермафродиту, что я загляну, когда будет настроение.
— Нет, сэр, вы должны отправиться с нами сейчас, — сказала Катин.
— Я что, с тобой разговариваю? — рявкнул Джессе.
— Джессе, ты знаешь процедуру. У тебя нет выбора, — сказал я.
— Я задал девчонке вопрос, — прошипел Джессе.
— Сэр, вы можете отправиться с нами как друг или же в браслетах, — сообщила старому полицейскому Катин.
— Робишо, сделай же ты что-нибудь уже.
— Вот что я думаю, мистер Джессе, — ответил я, — по обе стороны дороги, ведущей к вашему дому, раскинуты пруды, полные окуней и прочей рыбы. Вы живете в окружении пальм, дубов и соленых заливов с лагунами, полными белой и пятнистой форели, а в Ки-Уэст или любой другой курорт Флориды можете отплыть прямо со своего двора. Ну, кому, как не вам, так повезло с местом жительства? Шериф Суле, вероятно, лишь хочет занять двадцать минут вашего времени, неужели это так много, сэр?
— Как только я поем, помою посуду и вычищу барбекю, сразу же об этом подумаю, — ответил он. — Затем я позвоню шерифу Суле и решу все вопросы. А пока что выметайтесь отсюда.
Катин сделала шаг в его сторону, большие пальцы рук на ремне по бокам.
— Нет, мистер Лебуф, сейчас вы сядете на заднее сиденье патрульной машины, и лучше вам попридержать свой темперамент. Если вам не нравится, что на вашей траве стоит помощник шерифа-женщина, или темнокожая женщина — помощник шерифа, то это ваши проблемы. Сейчас я положу вам руку на плечо и сопровожу вас в патрульную машину. Если вы не послушаетесь, вам будет предъявлено обвинение в оказании сопротивления сотруднику полиции.
— Убери эту суку с моей земли, — захрипел мне Лебуф.
— Все! — Катин решила закончить этот бессмысленный разговор.
Она крутанула бывшего детектива вокруг собственной оси и, толкнув меж лопаток, приперла его к патрульной машине. Затем она достала наручники и потянулась к его левому запястью, как будто бы ситуация была разрешена, но в этом она ошибалась. Джессе Лебуф резко повернулся к ней лицом, перекошенным от презрения, и сильно ударил ее кулаком в грудь.
Катин отлетела на шаг назад, остановилась и вытащила из петли в ремне перцовый баллончик. Я встал между ней и Лебуфом, поднял руки перед ним, стараясь его не касаться и двигаясь из стороны в сторону, преграждая ему путь к помощнику шерифа.