Бочка порядка, ложка хаоса
Шрифт:
— Готово!
Максим вздрогнул и удивленно посмотрел на Итиша. Потом на авоську в его руках. Потом печально вздохнул. Сбежать захотелось еще больше.
Не сбежал.
То, как на него натягивали сплетенную из веревок конструкцию, Максим предпочел бы никогда не вспоминать. Он попадал руками и ногами не в те дыры. Итишь что-то перетягивал, потом недотягивал, потом запутывал. Зрители смотрели с неподдельным интересом, изредка хихикая.
Максим старательно гнал от себя мысли о том, зачем на него натягивают эту сбрую. А они, сволочи, не уходили. Воображение красочно рисовало, как рвется веревка и он летит
Наконец все наделось и затянулось. К сетке каким-то хитрым узлом привязали веревку. Ребята дружно в нее вцепились, выстроились справа от камня и велели Максиму спускаться в пропасть слева.
— На какую глубину? — мрачно спросил парень.
— Все рассчитано, — жизнерадостно улыбнулся непробиваемый равновесник. — Как раз длины веревки хватит.
— Ладно, — покладисто сказал Максим. — Что я там должен буду делать?
— Почувствуй движение энергии, найди источник и дотянись до него. Это и будет канал. Когда прицепишься к нему, станешь как бы его частью и сможешь увидеть свой резерв со стороны.
— Ладно, — повторился Максим.
И полез. Сначала сел рядом с камнем на краю пропасти, спустив ноги вниз. Убедился, что ему не кажется, пропасть не просто отвесная, она еще и с отрицательным уклоном. Небольшим, но все таки. Помянул нехорошим словом братьев Птица и глубоко вдохнув съехал вниз. Веревка натянулась, завибрировала, но, как ни странно, выдержала.
А дальше начался спуск. Медленный, с рывками. Максим почувствовал себя маятником. В скалу он то ударялся спиной, то поворачивался к ней лицом и успевал выставить перед собой руку. Почувствовать, что камень гладкий как зеркало. А все трещины, разноцветные волны-переходы, вкрапления какой-то другой породы покрыты толстым слоем чего-то прозрачного, как стекло. Словно кто-то решил защитить этот провал от осыпания. Думать над этим не хотелось. Вниз смотреть тем более.
От бесконечного раскачивания и пляшущих по скале отблесков начало мутить. Максим начал задумываться о том, чтобы попросить его вытащить обратно, но не успел. Движение вниз прекратилось, раскачивание стихло, и парень повис обдуваемый влажным сквознячком.
— Приехали, — понял он.
Голос затерялся и растаял, слился с ветром. Наверное, орать и требовать вытащить тут бесполезно. Вся надежда на то, что парни догадаются сами сделать это спустя некоторое время. Не будут же они сутками тут стоять. Вроде не настолько чокнутые.
— Ищем энергию, — сказал Максим.
Собственный голос его успокаивал и помогал настроиться. Да и вряд ли тут кто-то услышит, что он разговаривает с самим собой.
Как искать энергию Максим имел весьма смутное представление. Как-то не догадался об этом спросить. Пришлось экспериментировать.
Сначала парень пытался высмотреть канал привычно расфокусировав взгляд, но очень быстро потерялся в разноцветье царившем в этом провале. Тут воздух просто кипел от дармовой энергии. Она поднималась откуда-то снизу большими пузырями. Пузыри перетекали друг в друга, иногда лопались, иногда делились или соединялись и постепенно растворялись в небесах.
Когда Максим понял, что уже не соображает где верх, а где низ, он поспешил крепко зажмуриться и вернуться к обычному зрению. Обнаружить себя все так же висящим в авоське над пропастью стало для него настоящим счастьем.
Следующая попытка была глупее первой. Максим начал ощупывать скалу. И в какой-то момент даже показалось, что нащупал теплый ручеек. Правда, быстро в этом разуверился.
Боднув дважды холодный камень, чтобы мозги на место стали, парень, наконец, вспомнил о своей бабочке-локаторе. Осторожно ее раскрыл и в шоке некоторое время наблюдал, как она превращается в огромного монстра.
— Зараза, — ругнулся парень, сообразив, что бабочка каким-то образом поглощает пузыри энергии. — Шоб меня покрасили. Что за нафиг?
Каким-то чудом удалось от локатора избавиться.
Максим немного подумал, боднул скалу еще раз и вспомнил об отце.
— Может, я тоже не ищу легких путей? — спросил сам у себя.
Зачем что-то искать, если парни наверху утверждали, что опустят как можно ближе к каналу? А если предположить, что он здесь, то ли за слоем камня, то ли на его поверхности, то смысл пытаться его рассмотреть. Нужно просто подключиться. Выпустить ручеек из своей чаши и водить по скале пока он не вольется в искомую реку.
Вроде логично.
Приняв решение, парень сцепил руки, настраиваясь, осторожно прикоснулся к скале, чувствуя на кончиках пальцев набухающие капельки энергии и успел почувствовать себя полным идиотом. Канал оказался именно каналом, а не тоненькой ниточкой. Он был шириной метров пять, и пролегал по скале параллельно краю обрыва. Точнее, он и в глубину уходил и за пределы камня выходил. Да Максим все это время сидел в канале, даже не подозревая об этом.
Обрадоваться открытию парень не успел. В глазах потемнело, и он в очередной раз провалился в какую-то преисподнюю.
Как вырастить фасоль?
— Что за нафиг? — спросил у вселенной Максим, когда падение закончилось.
Он висел в пустоте, а вокруг были звезды. Только не такие, как те, что прятали отрезанные мамой воспоминания. Эти звезды были пушистые и ощутимо теплые. А еще они двигались, прятались друг за друга, куда-то исчезали, а потом появлялись.
Максим удивленно за ними наблюдал. Убедился, что звезды есть и слева и справа. Потом зачем-то оглянулся и увидел солнце. Косматое и ярко-рыжее. Похожее на свернувшегося в клубок кота. Солнце грело, но не жгло и его хотелось погладить.
Парень хмыкнул, протянул руку и опасливо прикоснулся кончиком пальца пушистому солнышку. Вселенная вздохнула, толкнула Максима в спину, и солнце стало больше. Или он стал меньше. А может, оно приблизилось?
Парень пожал плечами, изучил инстинктивно отдернутый палец и не найдя на нем повреждений прикоснулся к странному светилу ладонью. Оно выросло почти мгновенно. Заполнило собой весь мир и затянуло Максима в свои глубины. И он увидел странноватый пейзаж. Высушенная летним солнцем и отсутствием дождей степь. Трещины в земле, ковыль изображает застывшие морские волны украшенные пенными шапками. Серая полынь и жизнерадостные колючки с ярко-розовыми головками цветов. Еще желтые ромашки и меленькие фиолетовые топорики. А если поискать, то можно найти и мышиный горошек, и более редкие цветы, и кучу разнообразных колосков.