Боцман, бурундук, кот и крыса
Шрифт:
Другое дело бурундук! Во-первых, он не любил драться. Во-вторых, ему можно было часами рассказывать про диван в доме Адмирала, на котором снятся удивительные сны про молочные сосиски, особенно когда жена Адмирала подкладывает под пузико пуховую подушечку и накрывает спинку шёлковым платочком. А теперь у него вместо дивана корабль (тут Максюта жалобно всхлипывал), хотя в солнечный день на шезлонге тоже ничего, только надо следить, чтобы никто не сел сверху.
Да, полюбил Максюта Буруна Борисовича, но всё равно ему не нравилось, что он
– Не понимаю, как ты можешь с ней дружить? – обиженно мяукал он. – Ведь когда-нибудь она тебя съест и даже не заметит!
– А зачем меня есть? – удивлялся бурундук. – Я маленький и невкусный. К тому же у нас в трюме есть целый мешок проса.
– Крысятничаете, значит?
– Это как?
– Это значит – воруете! – фыркнул Максюта.
– Ничего мы не воруем! Просто просо сопрело, и мой боцман в ближайшем порту его выкинет. Он сам говорил.
– Так вы прелое просо едите… Фи, какая гадость!
– Никакая не гадость. Очень даже хорошее прелое просо. Хочешь, попробуй, у меня с собой есть, – предложил бурундучок, поглаживая защёчные мешочки.
– Ну уж нет! Мерси! – От возмущения кот перешёл на французский, которому научился от адмиральши. – Ты меня ещё медузой угости или этой… как её… водкой.
При слове «водка» на Максюте вздыбилась шерсть. И было от чего. На прошлой неделе один укачанный пассажир дал матросу Веточкину водки, когда матрос Веточкин показал ему, как пройти в ближайший гальюн. А так как матрос Веточкин не только зверушек, но и водки не переваривал, то он взял и плеснул её в кошачье блюдце, чтобы посмотреть, что будет. А Максюта взял и лизнул!
О-хо-хо! Так плохо коту ещё никогда не было! Правда, Веточкину тоже. Потому что, пока Максюта корчился от тошноты, а Веточкин от хохота, мимо проходил боцман Борис Неудахин. Он сразу правильно оценил обстановку и всыпал нерадивому матросу столько перцу, что тот три дня ходил красный.
После разговора с Максютой бурундук крепко задумался. А потом дождался ночи и пошёл в трюм.
– Полундра! – позвал он. – Выходи, поговорить надо.
– Чего тебе? – раздался недовольный голос из самого тёмного угла. – Занята я. Вас много, а я одна! Приходите завтра.
– Зачем завтра? – удивился бурундук. – Ведь я уже пришёл.
– И то верно, – согласилась крыса, смахивая с усов крошки сыра. – Раз пришёл, говори.
– Ты где сыр взяла?
– В камбузе. Они там одну дырочку не законопатили. Думали, что через такую я не пролезу. Вот чудаки! Да крысы через любую дырочку пролезают. Я однажды с мадагаскарским тараканом поспорила и выиграла. Он застрял, а я просочилась, правда, немного зубами поработала, но он даже не заметил.
– Получается, ты сыр украла!
– Ну, это как посмотреть. Я же не простая крыса, а корабельная. Значит, всё, что есть на корабле, мне можно есть. Ведь иначе я не выживу, и тогда пропадёт целый род млекопитающих, что может привести к необратимым последствиям.
– Каким-каким последствиям?
– К ужасным! Ну, сам посуди: если нас не будет, откуда люди узнают, что корабль начал тонуть?
– А разве вы им об этом говорите?
– А то кто! – с гордостью воскликнула Полундра. – Как только корабль надумает тонуть, так мы сразу с него бежим. А увидев, что мы бежим, пассажиры перестают танцевать и бегут за нами. Так разве их жизнь не стоит кусочка сыра?
– Ладно, ешь свой сыр, – подумав, согласился Рундук. – Тем более что я о другом хотел поговорить.
– А кто этот другой? Небось котяра, дружочек твой ненаглядный? Тьфу на него! Лежебока! Он дождётся, что я как-нибудь ему усы во сне поотгрызаю.
– Да погоди ты! Ведь нас на корабле всего трое, а мира нету…
– Между крысой и котом? Между нами может быть только война! – щёлкнула хвостом Полундра.
– А Максюта говорит, что хочет с тобой подружиться, – неожиданно сам для себя соврал бурундук. – Он даже готов делиться с тобой сыром, которым его матросы угощают.
– Со мной? – недоверчиво переспросила Полундра.
– Да, с тобой! И тебе не придётся больше воровать и подвергать жизнь опасности.
– Подвергать жизнь опасности… – словно эхо повторила крыса.
– За тобой же весь корабль охотится, и когда-нибудь тебе не повезёт.
– Когда-нибудь мне не повезёт… – грустно согласилась Полундра. – Да мне уже сегодня не повезло. Корабельный повар швырнул в меня кастрюлей. А в кастрюле был горячий борщ. Весь левый бок обжёг. Болит… А он точно делиться будет?
– Точно! – уверенно сказал Бурун Борисович и помчался искать Максюту.
– Что, прямо так и сказала: хочу дружить? – не поверил кот, когда бурундук на свой лад передал разговор с Полундрой.
– Прямо так и сказала! Ведь нас на корабле всего трое, и двое из троих воюют. А представляешь, если мы будем дружить! Истории всякие рассказывать! Полундра море историй знает. Да и ты рассказчик что надо!
– Да, я рассказчик что надо! – согласился польщённый кот. – А когда начнём?
– Рассказывать?
– Нет, дружить.
– Так хоть сейчас. Только с пустыми лапами идти неприлично. Может, сыру захватим?
– Запросто! – мяукнул Максюта и, включив пятую велосипедную скорость, рванул на палубу выпрашивать у матросов сыр.
А где сыр, там и мир!
Глава 16
Мешок из-под гречневой каши
Примерно через неделю после установления мира кок ощутил какое-то неясное беспокойство. Вроде всё было как обычно, но чего-то не хватало. Ну, прямо как в супе, когда в него забыли сунуть соль. От этого беспокойства в четверг вечером, уходя из камбуза, кок забыл спрятать белоснежный круг брынзы в большой холодильник, который он запирал на ключ, а ключ носил на шее, чтобы если и потерять его, то исключительно вместе с головой. Но забыл про брынзу он не до конца, потому что ровно в час ночи, когда начинают сниться самые спокойные сны, кок как ошпаренный выскочил из каюты и бросился в камбуз.