Боцман с «Тумана» (с иллюстрациями)
Шрифт:
— На энтузиазме матросов довел корабль, товарищ капитан первого ранга! — серьезно сказал Медведев.
Он сидел в светлой, просторной каюте перед столом командира соединения торпедных катеров. Желтоватые отсветы потолочного плафона падали на вишневую эмаль ордена Красной Звезды над грудным кармашком кителя старшего лейтенанта. Только с полчаса назад капитан первого ранга вручил Медведеву этот орден.
— Ну, денька два отдохните, отоспитесь, а потом снова в море, старший лейтенант!
— Разрешите спросить, товарищ капитан первого
— Ваш рапорт? — снова нахмурился командир соединения. В его голосе были удивление и досада. — Вы настаиваете на своем рапорте?
— Отдыхать сейчас не могу, — приподнялся Медведев на стуле. — Мой катер будет в ремонте месяца два. Сидеть без дела невыносимо!
— Так идите в операцию хоть сейчас. Пошлю вас обеспечивающим на любом корабле!
Медведев побледнел. Побледнел так же, как в тот момент, когда Фролов доложил о дыме на горизонте.
— Я прошу дать ход моему рапорту. Прошу перевести меня временно с торпедных катеров в части морской пехоты, в сопки.
— Но почему? Что вас тянет на берег, старший лейтенант?
Медведев молчал. Как мог он объяснить свой странный замысел, свои фантастические мысли? Даже себе самому не отдавал в них ясного отчета. Его сочтут смешным болтуном. Никого не хотел посвящать в заветную мечту, боясь, что докажут ее неосуществимость.
— Вот что, дорогой, — мягко сказал командир соединения, — говорю по-дружески: вы устали, изнервничались и собираетесь сделать глупость. Я нарочно задержал ваш рапорт. Люди на суше нужны, командующий может списать вас, тем более вы уже служили в морской пехоте… Вам надоело море?
— Товарищ капитан первого ранга, — горячо сказал Медведев, — вы знаете, как я люблю мой корабль!
— Знаю, — ласково посмотрел на него боевой моряк. — Так выбросьте из головы этот вздор. Уйти из плавсостава легко, гораздо труднее вернуться обратно.
Он вынул из папки листок рапорта.
— Отдохнете два дня — сами будете мне благодарны. Идите отдыхайте.
Медведев встал со стула.
— Рапорт можете взять с собой. Хотите — порвите, хотите — сохраните на память. Ну, берите!
Медведев стоял неподвижно, вытянув руки по швам.
— Я очень благодарен вам за хорошие слова… за дружбу… Но, — его голос окреп, — я прошу, не задерживая, передать командующему мой рапорт.
Наступило долгое молчание.
— Хорошо! — резко сказал капитан первого ранга. — Я доложу командующему. Идите.
Вот так и получилось, что уже второй день Медведев был не у дел, ожидая результатов своего рапорта.
У подножия гранитной сопки, в глубине извилистого фиорда, была пришвартована плавучая база торпедных катеров — широкопалубный пассажирский теплоход «Вихрь».
Никогда Медведев не предполагал, что у человека может оказаться в распоряжении так много лишних минут и часов.
Утром он лежал дольше всех, старался спать, вытянувшись на кожаной пружинистой койке — не чета узенькому диванчику в каюте катера. Одним из последних выходил он в отделанную карельской березой, уставленную мягкой мебелью кают-компанию базы.
Здесь стояли столы под жесткими, крахмальными скатертями. Вестовые в белоснежных спецовках неслышно передвигались, разнося чай в граненых стаканах, охваченных металлическим узором до блеска надраенных подстаканников.
В круглые иллюминаторы лился утренний свет. Доносились снаружи револьверные выстрелы заводимых моторов. Какой-нибудь друг офицер в походном костюме дожевывал бутерброд, торопливо допивал чай, чтобы сбежать к своему катеру по широкому корабельному трапу, устланному мягким ковром.
— Снова пошли на большую охоту, Андрюша! — бросал офицер Медведеву через плечо. — Говорят, возле Кильдина наши летчики подводную лодку запеленговали. Пожелай счастливой охоты!
— Попутного ветра и пять футов чистой воды под киль! — посылал вслед ему Медведев обычное напутствие северных моряков. А офицер уже исчезал в дверях кают-компании, на ходу застегивая пуговицы реглана.
Медведев медленно допивал чай. Присаживался к черной глыбе рояля в углу кают-компании.
Пальцами, шершавыми от морской воды и океанских ветров, небрежно пробегал по гладким клавишам и, вздохнув, опускал крышку рояля.
Вестовые уже снимали скатерти, заменяли их зеленым сукном, расставляли пепельницы на столах.
Медведев подходил к иллюминатору, отвинчивал боковой болт, отодвигал толстое мутноватое стекло. Соленый ветер врывался снаружи. Вокруг «Вихря» вились неторопливые белогрудые чайки, курсом на вест уходили катера, курсом на вест — высоко в небе — проносились наши истребители и торпедоносцы…
Взяв в каюте фуражку, старший лейтенант выходил на верхнюю палубу, подходил к переброшенным на берег сходням.
Вытягивался с винтовкой часовой-краснофлотец, стоящий у сходней.
Здесь берег круто убегал вверх. Внизу, у корабельного трапа, сопка темнела ребрами обнаженного гранита. Выше, по склону, зеленели низкие заросли ползучих заполярных березок.
— Наш парк культуры и отдыха, — называли это место моряки плавучей базы.
Медленно, извилистой тропкой Медведев поднимался на сопку. Все выше вела тропа, ее пересекали горные ручейки, вода ртутно блестела из-под намокшего жесткого мха. Мокрый гранит скользил под ногами.
Старший лейтенант поднимался все выше.
«Вихрь» стоял внизу, плотно прижавшись к береговым скалам. Сверху его прикрывала серая маскировочная сеть. Сеть окутывала скалы и мачты корабля; с воздуха весь теплоход казался плоским выступом каменного берега.
Полускрытые маскировочной сетью, на свинцовой ряби фиорда жались к борту теплохода маленькие торпедные катера.
Оттуда поднимался грохот моторов. То один, то другой катер уходил к горлу фиорда, оставляя на воде бутылочно-голубой след…